– Малин, – окликает она с такой болью в голосе, что это трудно выдержать. Я знаю, что я первопричина этой боли. Но напоминаю себе, что Джемма – жертва, которую следует принести ради общего блага. Она оправится от этого удара.

– Да? – спрашиваю я, не в силах смотреть на нее.

– Почему никто и никогда меня не хочет?

Мой мозг лихорадочно работает в поисках ответа. Я знаю, что этот ответ должен быть сочувственным и ободряющим, но на сегодня я устала притворяться.

– Джемма, – говорю я, поворачиваясь к ней, чтобы убедиться, что она смотрит на меня; мой голос звучит сурово. – Тебе нужно перестать жалеть себя. Сосредоточься на себе. Полюби себя – в первую очередь. Перестань волноваться о том, что подумают другие. Перестань ныть. Иногда жизнь бывает тяжелой. Выкарабкайся из этой ямы и живи, будь собой. И перестань постоянно напиваться до чертиков, это делает тебя слабой.

Джемма широко распахивает глаза, но ничего не говорит. Если я и оскорбила ее, мне плевать.

– Мне нужно идти готовиться. С тобой всё в порядке? – спрашиваю я.

– Да, всё хорошо, – отвечает Джемма, наконец-то отводя взгляд. Теперь она смотрит в окно. – Просто немного посижу здесь и подумаю о том, как отомстить.

Джемма шутит, но в ее тоне звучит что-то незнакомое – горечь из-за предательства. Ей больно. Я знаю, что мне следовало бы посидеть с ней и успокоить ее, но не могу заставить себя сделать это. Я думаю о Руби и гадаю, где она.

Мне следовало бы остаться, но я не остаюсь. Я предаю Джемму в этот момент, когда оставляю ее одну.

Но у меня есть другие дела, и мне нужно подготовиться к возвращению Руби. К неизбежному разрыву, который уже навис над нами. В коридоре я достаю из кармана телефон и «гуглю» «как помочь подруге пережить расставание». Руби ни за что не останется с Джоном после такого. Это непростительно. В моем представлении все это делится только на черное и белое, и альтернатив я не понимаю. Я даже не расцениваю возможность того, что Руби может сделать другой выбор.

Первый курс

Я встречалась с Чарли в течение месяца. Все было хорошо. Я сказала себе, что буду гулять с ним четыре недели. У нас не было секса, я только обнималась с ним на публике. Нужно было показать всем, что я нормальная. Поэтому мы целовались на вечеринках, на танцполе, а однажды – в «Гриле», в полночь. Он был милый. Я не хотела делать ему больно, но не могла выдержать дольше месяца в статусе его девушки. Чарли все время писал мне сообщения, постоянно хотел знать, как у меня дела, куда я хочу сходить. Он был такой скучный. Он говорил только о футболе и о других спортивных мероприятиях, и еще о полуострове Кейп-Код, где отдыхал летом.

Когда намеченный мною срок вышел, я сказала ему, что не готова к серьезным отношениями, и вид у меня был грустный. Руби меня утешала, а потом все это наконец-то закончилось. Я снова могла быть сама по себе.

Я глотнула свежего горного воздуха, чувствуя, как холодный ветер хлещет меня по носу и щекам. Потом посмотрела вверх, наблюдая, как мои друзья карабкаются по крутому каменистому склону на вершину небольшой горы. Руби и Макс вели нас по крутому подъему на Уступ. Это был наш второй визит сюда; мы уже собирались добраться до вершины осенью, но начался сильный ливень, поэтому мы сдались и вернулись в кампус.

Джон шел в нескольких шагах впереди меня; по тропе вниз скатывались камешки, ударяя меня по носкам кроссовок. Шнурки у меня развязались; я смотрела, как они дергаются туда-сюда при каждом шаге, и гадала, упаду я, наступив на них, или нет. Я любила идти последней. Так было легче изучать всех остальных.

Я наклонилась, чтобы завязать шнурки, и Джон обернулся, заметив, что я остановилась.

– Иди, – сказала я. – Я догоню.

– Не беспокойся, – отозвался Джон, делая шаг в мою сторону. – Я как раз хотел немного передохнуть.

Остальные шли дальше. Розовые шорты Джеммы скрылись за поворотом. Мы с Джоном остались одни.

– Послушай, М, – сказал он, ставя одну ногу на камень и поправляя ширинку. Я сосредоточилась на своих шнурках. – У меня ощущение, что я все еще почти не знаю тебя.

– Вот как? – переспросила я.

– Да. Ну, то есть я знаю, что ты из Техаса. Ты любишь читать. Ты – лучшая подруга Руби. А что-то еще есть?

Кто-нибудь другой мог бы счесть это оскорбительным. Меня это просто раздражало.

– Полагаю, я не настолько интересная личность, – ответила я.

– Я в этом не уверен, – возразил Джон, помедлил, снял ногу с камня и снова шагнул ко мне. Я смотрела на его кроссовки; на красной ткани виднелись несколько мазков грязи. Я выпрямилась. Теперь наши лица разделяло лишь расстояние в несколько дюймов.

– У меня такое чувство, что мне нужно поискать тебя в «Гугле» или типа того, чтобы получить полное представление, – сказал Джон.

Я знала, что он не найдет ничего. Или найдет? Я мысленно прикинула кое-что, гадая, могли ли те газетные статьи каким-либо образом попасть в Интернет.

– «Гугли», – ответила я. – Сообщи, если найдешь что-нибудь хорошее.

Джон сделал еще шаг ко мне, и я сглотнула. Он поднял руку, чтобы убрать волоски, выбившиеся из моего «хвоста». Я сжала зубы от его прикосновения, и, когда он убрал волосы за ухо, его пальцы скользнули по моей шее.

– Ты красивая, – прошептал он. – Но мы все уже знаем это.

Прежде чем я успела что-то сказать, Джон отошел прочь и снова начал взбираться по склону. Несколько минут я стояла неподвижно, осмысляя случившееся и выжидая, пока он дойдет до поворота тропы.

К тому времени, как я догнала остальных, все было так, словно этого диалога не происходило. Я посматривала на Джона, а тот не обращал на меня внимания, обсуждая с Халедом фильм, который они хотели посмотреть. Я проскользнула мимо них и нагнала Руби и Макса, заняв свое место во главе вереницы. Было надежнее знать, что за спиной у меня Макс, что между мной и Джоном находятся другие люди.

* * *

– Ты вся из себя какая-то не такая, – сказала Руби Джемме, взбираясь на валун.

– Неправда, – возразила та.

Я смотрела в ясное небо. Мы достигли вершины, тропа выводила к небольшой площадке и скальному выходу. Я оглянулась через плечо. Отсюда была видна макушка часовни в кампусе и сверкающие солнечные панели на крыше столовой.

Джемма остановилась и уперлась ладонью в свое мягкое бедро, хватая ртом воздух.

– Я не… привыкла… к высоте, – выговорила она, перемежая слова вдохами.

– Мы не так уж высоко, – сказал Макс.

– Кстати. – Халед достал из кармана косячок. – Кто-нибудь еще будет?

Он и Джон примостились на каменном уступе, свесив ноги над крутым обрывом. Над их головами поднимались облачка дыма с характерным запахом «травки».