– И где сейчас Сильвия Яновна? –тихо спросила я.

– Понятия не имею, – пожала плечамиВаля, – живет где-то, только она ничего не взяла, ни мебель, ни вещи. Нуда денег много, небось новое себе купила. Борис вот все унес: дубленку Аглаи,сапоги, сумку…

– Кто такой Борис?

– А муж Аглаи, – пояснилаВаля, – хороший такой паренек, вечерами за ней частенько приходил, наверх,к хозяйке, не поднимался, тут ждал, я его чаем угощала. Представь, вскоре послетого как Аглая руки на себя наложила, я на этого Бориса возле своего дома, вЯсеневе, налетела. Оказывается, мы с ним соседи, живем в двух шагах друг отдруга, он в доме, где аптека, а я в том, где супермаркет.

Валя остановилась поболтать с парнем.

– Ты, Боря, подай в суд на СильвиюЯновну, – посоветовала Валентина, – ясно же, что Аглая ни при чем! Ав кодексе есть такая статья: доведение до самоубийства. Тебе деньги заплатят,за ущерб.

– Думаешь, заплатят? – мрачноспросил Борис.

– Конечно! – воскликнулаВаля. – Знаешь, сколько с Сильвии Яновны содрать можно! Она тугрики несчитает, как мы, требуй миллион компенсации, глядишь, дадут! Говорят, она заНастену миллион долларов выкупа несла.

– Так уж и миллион? – проронил Бориси, забыв попрощаться, быстрым шагом рванул к метро.

Я почувствовала, как между лопаток побежалхолодок.

– Дайте мне адрес Бориса.

– Я не знаю, – ответила Валентина.

– Только что же говорили, будто рядомживете!

– Верно, он мне дом показал, а проквартиру ничего не сказал.

– Тогда объясните, как до местадобираться.

– От метро «Ясенево» на маршрутке доостановки «Супермаркет», – затараторила Валя, – как выйдешь, прямобашня стоит, девятиэтажка, внизу аптека, там он и живет!

Я попрощалась с болтливой консьержкой ивыскочила на улицу.

До нужного места я добралась без приключений.На улице уже стемнело, холод стоял страшный, поэтому рассчитывать на то, чтооколо подъезда окажется парочка словоохотливых старушек с вязанием в руках, неприходилось.

В подъезде не оказалось консьержки.Поколебавшись секунду, я позвонила в дверь первой квартиры.

– Вам кого? – просипел кто-то из-задвери.

– Борис тут живет?

– Ступай себе, нет таких.

– А не знаете, в какой квартире живет Борис,он вдовец, его жена, Аглая, повесилась.

– Иди на… – посоветовал голос.

Я вздохнула и позвонила в следующую квартиру.Там разговаривали намного вежливее, но тоже ни о каком Борисе слыхом неслыхивали.

Поразмыслив, я поднялась на лифте под крышу ипошла вниз, методично названивая в квартиры. Удача улыбнулась мне на шестомэтаже. Хорошенькая девушка ткнула пальцем в сторону двери, обитой жуткимзелено-желтым дерматином.

– Боря там проживает, а он вам зачем?

На ум не пришло ничего оригинального.

– Страховая компания «Феникс», у негополис заканчивается!

– Скажите пожалуйста, голытьбой выглядит,а туда же! Страховаться решил, – пропела девушка. – Вы хоть у негобыли? Мебель – дрова, занавески – рвань! Смотрите, надует он вас.

– Каким это образом? – поддержала яразговор.

– Да просто, – пожала плечамисоседка, – небось набрехал вам, что у него евроремонт и золотой унитаз. Апотом подожжет квартиру и с вас денежки потребует.

В мозгу закопошилось какое-то воспоминание,что-то связанное со сгоревшей квартирой и страховым полисом, но я быстренькопрогнала посторонние мысли и поинтересовалась:

– А он способен на такой поступок?

Девица закашлялась:

– Наш Боречка за две копейки маму роднуюудавит! Когда на благоустройство двора по сто рублей с квартиры собирали,знаете, что он сказал?

– Откуда бы!

– «Я через двор не хожу», –засмеялась соседка, – так и не дал, жадина! А Аглая его тоже штучка сручкой была, хотя о покойниках плохо не говорят, но она – врунья…

Тут загрохотал лифт, и девушка, не закончивфразу, захлопнула дверь. Из кабины шагнул парень, одетый в черную дубленку иогромную лохматую шапку. Мрачно глянув на меня, он начал всовывать ключ взамочную скважину.

– Вы Борис? – обрадовалась я.

– Ну?

– Можно к вам зайти?

– Зачем?

– Я из милиции.

Неожиданно парень изменился в лице.

– Откуда?

Поняв, что он испугался, я быстро сказала:

– Вернее, не совсем из милиции, то естьвовсе даже не оттуда… я – частный детектив.

– Кто? – вытаращил глаза Борис.

– Такой человек, который расследуетпреступления за деньги.

– Какие преступления?

– Ну, всякие.

– И при чем тут я?

– Ваша жена работала у Сильвии Яновны,именно Аглая впустила в дом служащую «Кристалла», которая украла Настену…

Борис тревожно глянул в сторону двери, за которойспешно исчезла не любившая его соседка, и тихо сказал:

– Не надо на лестнице орать, идите вквартиру.

Если бы я не знала, что парень вдовец, топодумала бы, будто в доме есть хозяйка. Чисто убранная комната, служащая здесьи спальней, и гостиной, выглядела так, словно ее пять минут назад тщательноубрали. На ковре, покрывавшем софу, не было ни пылинки, а на спинки кресел былинакинуты изумительно белые кружевные салфеточки. Я поняла, что соседка быланеобъективна, – видно, Борис чем-то ей досадил.

Борис сел на софу и мрачно повторил вопрос:

– При чем тут я?

– Аглая открыла дверь…

– Аглая умерла, а мертвых не судят.

– Никто не собирается подавать в суд.

– Тогда чего пришли?

– Сильвия Яновна, разочаровавшись вправоохранительных органах, наняла меня для поисков Настены.

Борис скривился:

– Вот уж кому никогда не стану помогать,так это Сильвии! Она убила Аглаю!