Сейчас я искренне жалела, что не могла остаться и поговорить с ректором

Чувствовала, что второго шанса не будет

Коснулась кончиками пальцев висящего кулона на шее, ничего, я еще успею организовать себе этот шанс, не выдав при этом себя. Главное, я знаю, к кому мне идти.

Вновь вопросы, цепкие подробные, меня заставили вспомнить каждое мгновение перед взрывом, заставили разобрать каждое действие декана, каждое произнесенное слово Захари, и все это приводило к одному выводу. Виновного так и не смогли установить. Допросы ничего не дали, кроме того, как к концу беседы я чувствовала себя как выжатый фрукт.

Ректора в кабинете не обнаружилось, зато вместо него меня ждал Кроу. Только сейчас я заметила, что его мантия в подпалинах, на ней следы пыли, волосы спутаны. Да и в целом выглядел он немного помятым. Приводить себя в порядок, он похоже, не торопился.

— Пойдемте, адептка Тарео.

— Куда? Опять на отработку? — я невольно рассмеялась. Смех получился каким-то нервным, наверное, от усталости. Все-таки сутки без сна, причем весьма насыщенные сутки.

— Отведу в больничное крыло, раз вы сами не догадались, что вам это необходимо.

— Как любезно с вашей стороны, позаботиться о невесте.

Вместо благодарности, фраза прозвучала с изрядной долей сарказма.

— Оберегаю вас как могу, — кинул Виам и взял под руку. — Хотя не уверен, что в Академии вам безопасно.

— А где безопасно? — поинтересовалась я. — С вами?

— Со мной.

— Тогда хорошо, что вы все еще пребываете здесь.

На это Кроу промолчал.

Только дойдя до больничного крыла, я наконец осознала, что чувствую себя отвратно. Голова раскалывалась, в ушибленной спине болью отдавался каждый позвонок. Да не слабо меня приложило.

У целителей пришлось задержаться.

Кроу деловито спрашивал о моем состоянии. На мгновение показалось, что заботится. Хотя может действительно так и есть?

С нетерпением добралась до кровати. Плюхнулась и отключилась, забыв снять мантию.

Увы, поспать получилось недолго. Чьи-то руки начали меня отчаянно трясти. Интересно, мне в этой академии хотя бы отдохнуть спокойно дадут.

С трудом открыла глаза и разглядела смутную расплывчатую светловолосую физиономию Захари.

Попыталась отмахнуться.

— Дай поспать, я только легла.

— Знаю, — кивнул друг. — У самого на сон было мало времени. Но нам надо идти на собрание. Увы, наш с тобой любимый декан не дал нам отгул. Селин, ты же знаешь, что опоздания чреваты.

Вздохнула, и все-таки поднялась.

— Держи, — Захари вложил мне в руку склянку. — Зелье бодрости. Вкус неприятный, зато бодрит. Пей залпом.

Открыла флакон и выпила. Зелье было не невкусным, просто отвратным, на мгновение я испугалась, что меня тошнит, даже на друга оперлась, но он никак не возражал, и не пытался отстраниться, наоборот придержал за плечи. К счастью, жидкость как-то удержалась в желудке.

— Зато бодрит, — напомнил мне друг.

— Боюсь, это из-за вкуса, а не из-за магических свойств. Мне бы переодеться.

— Времени нет.

Что ж, после собрания переоденусь. Коснулась кулона, и мантия приобрела прежний вид, даже казалась только что выглаженной. Видимость, но сейчас и этого достаточно.

Перед парами переоденусь.

— Классно, — оценил Захари. — Что ж пошли на собрание. Хотя думаю, что ничего нового мы не узнаем. Скорее всего, речь о том, что ночью случилось.

Отправились в актовый зал, набитый битком. Мы едва успели вовремя.

Кроу уже стоял у трибуны. Выглядел декан довольно мрачно.

— С прискорбием сообщаю, что этой ночью старший принц вместе со своей женой погибли, по всей стране объявлен траур.

Захари моментально побледнел, казалось, все краски в одно мгновение исчезли с его лица. А руки сжались в кулаки

За всю речь он не проронил ни слова. Мне даже показалось, что он не здесь, настолько его выбило это известие из колеи. Будто что-то важное в его мире пошатнулось и навсегда исчезло.

Кроу рассказывал о несчастном случае случившимся с сыном короля и его женой, внесшим их жизни раньше времени, но я не верила, что это случайность. Особенно после прошлой ночи, когда, вероятнее всего, кто-то покушался на жизнь моего друга.

Кто-то, кто нацелился на королевскую семью и уже смог добиться успеха.

Что пугало вдвойне.

Захари, похоже, знал, что может быть следующим, опустил голову и уставился в одну точку.

Наверное, я должна была что-то сказать, как-то его поддержать, но слов не было. На своем опыте я знала, что он испытывал, но не имела никакого понятия, то сказать другу. Нет таких слов.

Вместо них я попросту положила руку Захари поверх его, пытаясь поддержать хотя бы таким незамысловатым жестом.

К нам подошел Кроу. В этот раз он не отпускал никаких саркастических шуток или что-то подобного, лишь хмуро окинул друга.

— Адепт Кавери, вы на сегодня свободны.

После этой фразы Захари мгновенно вскочил на ноги и поторопился уйти. Я не стала его окликивать. Ему явно было нужно побыть одному.

А мне нужно было отправиться на занятия. И идя на них сегодня, я чувствовала себя, как никогда, одинокой. Даже общая лекция с Марикой не избавила меня от этого чувства.

Захари так и не появился ни на завтраке, ни на обеде. Возможно, он покинул Академию и отправился домой. Вполне может быть, его вызвали во дворец. Но мне все равно было неспокойно.

На всякий случай решила заглянуть в его комнату. Даже не думала, что мне могло так повезти. Друг действительно оказался у себя. Правда, радость оттого, что я его нашла, сменилась беспокойством. Захари был на месте, сидел на кровати и пялился в стену полупустым взглядом. Он даже не обернулся на меня, когда я зашла в комнату.

Повисла неловкая тишина, которую надо было как-то нарушить.

Я уже приготовилась что-то сказать, как Захари все-таки заговорил:

— Знаешь, Каур был хорошим. Он даже называл меня братом, всегда по-доброму относился и пытался защищать от нападок Дэмьена.

В голосе друга слышалось тепло, он, похоже, любил погибшего сводного брата. Именно поэтому ему так тяжело.

— Понятное дело, он будущий наследник, который гарантированно сядет на трон, понимал, что нам нечего делить. Но все равно ты не представляешь, что для меня это значило. Хоть один член семьи не обвиняющий меня в том, что я бастард и чужая ошибка.

— А его жена? — спросила я.