– Надо же! – удивленно покачала головой Римма. – Я думала, это будет что-то спортивное, а ты говоришь – полно пожилых и детей.

– Ну правильно, – пожала плечами Светлана. – Это же круизные яхты, не парусные. Хотя откуда тебе знать разницу… В общем, такие здоровые лодки, как корабли, видела, наверное, в кино? Внутри – салон, спальни, бар-бильярд. На них не столько выходят в море, сколько выпендриваются друг перед другом. Я знаю несколько таких, которые от клубного пирса отчаливают не чаще пары раз в год.

Собирались не торопясь: Светлана сказала, что раньше полудня можно не выезжать – еще не хватало явиться одними из первых. Да и ехать было недалеко, минут десять-пятнадцать. Разжившись утюгом, Римма все-таки не удержалась: погладила темно-синие капри и белую рубашку-сафари с латунными, специально состаренными кнопками. Та казалась великоватой, словно с мужского плеча, но именно за этим эффектом и покупалась: с небрежно подвернутыми до локтей рукавами рубашка смотрелась очень лихо и по-морскому. Довершал наряд легкий шарф из пашмины в мелкую черно-белую клетку, который можно было повязать как угодно, в зависимости от погоды и настроения. Пока что Римма соорудила из него пышный воротник, закрывающий шею и плечи.

Соответствующая одобрительная гримаска подруги полностью подтвердила правильность ее наряда.

«Приличная» машина у Светланы, как она говорила, тоже имелась: серебристая «Ауди» весьма солидного вида. По дороге Светлана принялась перечислять, что за люди будут на празднике: сплошь местные богачи, публика, в основном, женатая, там ловить нечего. Хотя… Не дав развить эту мысль, Римма перебила и напомнила, что вовсе не жаждет в первый же день знакомства со здешним обществом обзавестись кандидатом в мужья или даже просто поклонником. И вообще, ей бы очень хотелось отдохнуть от мужского внимания, причем чем дольше, тем лучше. Светлана в ответ только фыркнула: в этом деле не знаешь, какое из развешанных на стене ружей окажется заряженным, так что начеку лучше быть постоянно.

В клубе оказалось по-итальянски оживленно и шумно. Публика толпилась на пирсе, многочисленные гости громко восторгались новенькой, лаково-шоколадной яхтой и поздравляли с покупкой ее счастливого обладателя – пожилого, невысокого и краснощекого толстяка с блестящей на солнце лысиной. Рядом с ним топтался какой-то унылый тип лет сорока с бескомпромиссно оттопыренными ушами и длинной кадыкастой шеей, торчащей из выреза джемпера по принципу «эффект карандаша в стакане».

– Старший сын владельца, – немедленно шепнула Светлана. – Уже не женат…

Римма лишь зашипела в ответ и сделала страшные глаза: мол, я же просила! И вообще – так себе сокровище…

Налюбовавшись на яхту, гости переместились в ресторан, расположенный внутри клуба, где были сервированы легкие закуски и дневные напитки. В воздухе висел многоголосый гул, то и дело разбавляемый взрывами громкого смеха. Не теряя из виду Светлану, Римма огляделась по сторонам. Похоже, все здесь были друг с другом знакомы. Публика и вправду оказалась всех возрастов. Дородные пожилые синьоры заняли кресла вдоль панорамных окон и, обмахиваясь легкими бумажными веерами, то и дело отправляли внуков к фуршетным столам за очередным стаканом воды или лимонада, нарядно одетые дети с шумом и смехом бегали повсюду, и никто из взрослых, занятых угощением и разговором друг с другом, не обращал на них особенного внимания. Светлана уверенно лавировала между маленьких компаний и группок, время от времени останавливаясь, чтобы поздороваться, а заодно представить свою «закадычную подругу из Москвы». Римма послушно улыбалась и кивала множеству новых лиц. В какой-то момент все они – молодые, старые, женские и мужские – начали напоминать пеструю шевелящуюся массу, лишенную каких бы то ни было индивидуальных черт и примет. Привычное ощущение – после целого дня работы в кафе оно неизбежно накрывало ее под вечер.

Римма вздохнула: несмотря на отличный солнечный день, изысканный стол и нарядно разодетую публику, все происходящее вокруг пока что мало походило на обещанное веселье…

В какой-то момент она обнаружила себя стоящей за плечом у Светланы, которая, похоже, совсем забыв про нее, вступила в длинный, явно деловой разговор с несколькими гостями. Соскучившись, Римма ускользнула на огромный балкон, опоясывающий здание клуба со стороны морского фасада.

На балконе она была не одна, но здесь оказалось гораздо малолюдней: с моря подул сильный ветер, и большинство гостей, наскоро полюбовавшись пейзажем, предпочли вернуться в закрытый банкетный зал. Перебравшись на солнечную сторону, Римма оперлась на перила и стала смотреть на море, открывавшееся за рощей из мачт, – балкон в этой части фасада смотрел в сторону рыбацкого порта. Резкий пронзительный скрип такелажа можно было легко перепутать с криком чаек, азартно пикирующих за рыбой в серебристо-зеленые волны.

Через минуту пришлось пожалеть, что темные очки остались в машине – солнце, отражаясь от глади залива, слепило невероятно. Прикрывшись рукой от яркого света, Римма принялась изучать побережье. Здание яхт-клуба стояло на длинном остроконечном мысу, сильно выдававшемся в море. С балкона отлично просматривались целые гирлянды из разноцветных домиков, теснившихся вдоль крутых улиц, которые сбегали с вершины холма к городской пешеходной набережной. Тут и там из густой зелени выглядывали живописные виллы под неизменными черепичными крышами, усыпавшие прибрежные скалы. Маслянисто блестела сине-зеленая морская вода, соперничая в яркости красок с пышной растительностью, клубившейся на берегу. Как отличались здешние мажорные виды от суровой внешности Балтики, какой та запомнилась Римме во время морского круиза в Стокгольм! Там каменистые шхеры, мимо которых беззвучно скользил гигантский паром, лишь кое-где были тронуты зеленью сосновых крон и раскидистых кустов можжевельника, распластавшегося прямо на скалах. Серое, свинцово-серое и белесое голубое – вот основные цвета, оставшиеся в памяти от того путешествия. А тут! Столько блеска, столько ослепительно сияющих на солнце красок! Все вокруг было таким ярким, таким праздничным и неправдоподобно нарядным, что в голову сами собой закрадывались мысли о театральности, «ненастоящести» здешнего пейзажа.

Прекрасная итальянская Ривьера… Как давно она мечтала здесь побывать! Жаль, что маме так и не довелось все это увидеть. Римма отчаянно жалела, что не догадалась взять с собой фотоаппарат. Снимки на телефон она, конечно, сделала, но это всё-таки было совсем не то.

Вдруг откуда-то сбоку потянуло сигаретным дымом, и Римма недовольно покосилась в ту сторону. Ей было странно, что в Италии до сих пор кто-то курит – в Москве, следуя моде на ЗОЖ, уже почти все избавились от этой вредной привычки, во всяком случае, среди ее знакомых точно. А уж отравлять вредным дымом свежий местный воздух, наполненный ароматами моря, цветов и молодой зелени в глазах Риммы было просто кощунством.

Видимо, возмущение было слишком выразительно написано на ее лице, потому что курильщик, стоявший метрах в пяти от Риммы, встретил ее взгляд и усмехнулся. Почему-то сразу подумалось, что этот человек чем-то сильно отличается от всех собравшихся здесь, хотя она и не смогла сразу понять, чем именно. Всё, что Римма смогла разглядеть – хороший костюм, зачесанные назад русые волосы и очки в тонкой позолоченной оправе. Ничего такого уж прямо из ряда вон выходящего. Но подумайте, какой наглец – пыхтит ей чуть ли не прямо в нос и хоть бы извинился!