— Зачем она тут? Мам?

— Эльза, доченька, все хорошо. Деметра не выдаст тебя. Она имеет право видеть внука, и у нее есть план, как все исправить. Мы-то с тобой совсем запутались. Без посторонней помощи извне уже не сможем обойтись.

Малерта подошла к дочке и поцеловала ее в макушку. Потом двумя пальцами погладила детский лобик и непроизвольно улыбнулась.

— Герцогиня Соринь…

Махнув рукой, я остановила Эльзу.

— Какая я тебе герцогиня? Какая Соринь? Если не можешь называть меня мамой, то это замечательно. Твоей мамой можно лишь гордиться. Можешь называть меня просто Деметра. Даже без леди.

Я улыбнулась и подошла к Эльзе, рассматривая внука. Карапуз был знатный. Шоколадные волосики, бровки и реснички были самые красивые из тех, что я видела. Устроившись рядом на корточках, я смотрела на него и не реагировала на окружающих. Мимоходом отметила, что подходила одна из служанок, позвякивали кружки, пахло выпечкой. Но я все никак не могла наглядеться на моего первого внука. Самого желанного и долгожданного.

— Деметра, хватит его гипнотизировать. Зная его маму, он точно не станет реагировать на окружающих, пока не отвалится, как сытый клещ, — посмеялась Малерта. — Ты лучше расскажи, как ты будешь прикрывать Эльзу перед высшим светом.

— А просто. Вот кто нагадил, тот пусть и чистит ее репутацию. Я сейчас про Ульроса говорю, а не про сына. Король испортил — король разгреб. И никаких отсрочек! Прямо на первом балу начнет рассказывать всем, как гордится вами с Ресталем. Такими самоотверженными и достойными.

— И он согласится? — удивилась Эльза.

Тихо рассмеялась Малерта, сама разлила взвар и протянула мне пиалу со свежей ягодой.

— А куда он денется?! Сам испортил, сам исправит. Вот если бы ты не сдержалась и карапузика не стало, я бы его лично уничтожила. Ему бы неудавшийся переворот стал сказкой!

— Я и не думала об этом, — смутившись, ответила Эльза. — Я люблю сына и его отца. А еще у меня вовремя оказались рядом хорошие друзья. Они-то и поддержали меня в трудную минуту. Несмотря на то, что до конца не были на моей стороне.

— Замечательно иметь таких друзей. Я бы хотела их отблагодарить.

Оказать помощь надежным друзьям стоит в любом случае. И я готова оказать любую помощь таким людям, что бы она не сказала.

— Дружит она с сутенером-монополистом, — сдала дочку Малерта. — Такому тоже будешь помогать?

— А если, и так! Что, он уже и помощи не достоин, раз его деятельность не совсем привычна в нашем высшем свете. Слышала я о подобном талантливом мальчике. Таких поддерживать нужно всегда, чем бы они не занимались. К тому же, он сейчас работает с королем в его упряжке. Настоящая находка, такого надо талантливого пригреть, пока другие не опередили. Так, что ему нужно?

— Может, я и ошибаюсь, но он стесняется отсутствия фамилии. И по этой причине не делает своей любимой предложение.

— Дел-то! Я не постесняюсь дать ему свое родовое имя. У меня ведь муж одно время был палачом его величества. И после этого меня совсем не пугают никакие возможные слухи. Если вспомнить, то я сама, по мнению некоторых завистливых дам, принимала кровавые ванны для обретения красоты. Получить в род талантливого и богатого дракона, что не боится замараться ради спасения чужих жизней, будет честью для меня.

— Это все хорошо, но как ты детей мирить собралась? — спросила меня Деметра, возвращая из размышлений о незнакомом мне драконе без рода и имени.

— Просто! — отмахнулась я. — Сегодня я закажу Эльзе платье у моего мастера, а завтра поговорю с мелким пакостником и сыном. К первому в этом сезоне балу все будет готово. Самое шикарное платье для тебя, и некоторые организационные моменты с их стороны. Надеюсь, в мужских головах простой мой скромный план не приобретет более сложные повороты. Иногда мужчины сходят с ума там, где этого делать не нужно.

В голове уже роились мысли, что и кому нужно привести в качестве аргументов. Как начать разговор с Ульросом, чтобы уже через неделю мой сын был счастливо женат, а через две представил сына обществу снобов. Причем, последнее не обязательно. Обойдутся на наше чудо заглядываться.

Девиз моего рода всегда был «Все для семьи. Все для нашего рода!» И отступать от него я не намерена. У них, у сильных и деловитых, было время решить проблемы самостоятельно. Но раз они не справились, то в дело вступаю я.

Эльза.

Как и обещала Деметра, за пару дней до начала бала она принесла мне на выбор три красивых платья. Пошитые по моде этого сезона, они отличались незначительно: оттенком, фасоном, и наличием оборок. Я предпочла платье, не особо откровенно облегающее мои текущие формы.

Увы, но округлившиеся бедра и налившаяся грудь не были столь незаметными, как отросшие волосы. Я не выглядела, как полная или упитанная, скорее, стала более женственной. По совету мамы, я выбрала то платье, что делало акцент на груди, но скрывало бедра. Прическу мне переделывали несколько раз, стараясь скрыть более округлое, чем обычно, лицо.

Оставив сына на бабушку, что никогда не стремилась посещать тацульки во дворце, я переместилась в дом мамы, где и встретилась с братом. Времени для разговоров уже не оставалось, но никто не стремился указывать на меня пальцем и лезть с вопросами. Так, смотрели удивленно и помалкивали.

Видимо, мама уже успела поговорить с Ириденом. Кроме осуждающего взгляда, от брата я не получила ничего конкретного. Привез он мне очередной гарнитур подходящих под наряд драгоценностей и большой букет цветов. Последний в счет моей завершившейся самоизоляции. Как болеющим приносят фрукты, так и меня брат едва не встретил с накрытым столом. Хорошо еще, без корзины фруктов пришел, а то ведь мог и принести из вредности.

И ехали мы с ним молча на бал. Дулся брат очень мило и показательно, смотря в окно, словно никогда не видел улиц нашей столицы. Как настоящий обиженных хомяк с огромными щеками. Вот сейчас он был истинным лордом, каким их видят простые граждане, рассуждая о том, как мы не можем трезво мыслить, живя на всем готовеньком. Может быть, мой брат и не был столь наивным, да и стоял крепко на земле, однако, дулся, как тот самый потомок древнего рода, которого отлучили от финансовой кормушки родителей и заставили первый раз в жизни работать.

Хотя я была рада не начинать разговор с ним, пока не смогу убедиться, что Ресталь меня понял и принял обратно. Меня даже не пугали все те шепотки и косые взгляды, которые ожидают во дворце сегодня. Какое мне дело до них, когда я сама ошиблась, сбегая во второй раз, но уже из больницы?

Я и сама не знаю, зачем поступила так в тот раз. Может, меня гнали гормоны, что не испаряются сразу после родов. А может, это был страх прямо в родовой рассказывать, почему я ничего не сказала ему о ребенке. Я же видела и его встревоженный любящий взгляд на себе, и сумасшедшее счастье от возможности коснуться собственного новорожденного сына.