Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я, конечно, всегда любила и умела учиться, да и управление коллективом для меня было не в новинку, а уж какой историк не знает про севооборот. Хуже всего дела обстояли с организацией армии, то есть совсем никак. Отца, харизматичного лидера и известного воина, солдаты любили. Он никогда не подвергал их опасности зря, предпочитая мирное решение проблем. Меня или Энмера они просто не воспримут, если не случится чуда.
Наблюдая, как отец ходит туда-сюда, словно тигр в клетке, я решилась поговорить с ним об еще одном важном деле. Это не могло больше оставаться не решенным.
– Владыка, прости мне и эту дерзость, но мне кажется, во многом виной обиды наследника Самира являются грязные слухи, что распускали наши слуги. Он человек гордый, ты говорил, что он хороший воин. Я уверена, он не опустился бы до отравы. Уж скорее бы выкрал меня, но не стал бы поступать, как женщина.
Отец резко остановился и внимательно посмотрел на меня.
– Ты считаешь, что это дело рук какой-то женщины?
– Да, владыка, – подтвердила я.
– Может быть, ты знаешь, кто это сделал? – резко спросил он. В его низком голосе загрохотала сталь.
– Я предполагаю, владыка, но не имею никаких доказательств, – спокойно ответила я.
– Даже если я не попрошу, а прикажу сказать?
– И тогда я не позволю себе обвинить человека во лжи. Да и владыка не должен карать невиновных. Пока у меня нечего показать – я вынуждена молчать.
Глаза правителя Кареша вспыхнули, но он не позволил эмоциям вырваться наружу. Отец подошел ко мне и положил свои огромные руки на плечи. Я просто смотрела на него, без страха, не отводя взгляд.
– Если боги позволят мне жить, я сам обучу тебя всему. Как учил когда-то Тишрина. Истинно, Иинат вернула тебя с двумя душами! Ты разумна, словно мужчина и прекраснее, чем все женщины, мой Золотой Цветок.
Он поднял меня и прижал к могучей груди, но всего лишь на мгновение. Через миг передо мной был снова могучий Маарш-а-Н'мах-Ишана, владыка окрестных земель.
– Можешь ли ты узнать виновного? Может быть, Всеблагая откроет тебе это? И уверена ли в том, что это не самирские происки?
– Асмаррах-ани не делал этого, в этом я уверена как в том, что днем светло! – с горячностью подтвердила я и сразу смутилась, боясь, что слишком уж жарко защищаю царевича. С другой стороны, он, кажется, просил о чем-то подобном. Некоторые воспоминания страшной ночи казались кошмарным сном.
– Иинат не всегда открывает тайное. Люди должны решать проблемы сами. Но я расспрошу жриц и жрецов о том, откуда можно достать такой яд. Узнав это, мы поймем и то, кто его мог получить. Ты хорошо знаешь своих советников, скажи мне, кто из них может быть вхож в малый дворец?
Владыка потемнел лицом.
– Ты думаешь, что эта женщина живет там? – прогремел он.
– Я думаю, что яд был в масле для ламп. Каи сказала мне, что в воздухе был странный запах, – немного приврала я, чтобы оправдать свои доводы. В том, что отрава была именно в масле, я не сомневалась.
– Только человек из дворца или вхожий туда мог отравить наше масло. К сожалению, я не знаю, откуда налила его в тот вечер Шанхаат.
При одном лишь упоминании ее имени, слезы навернулись на глаза. Моя сердобольная служанка уже никогда не сможет причитать по поводу моего нездоровья, ловить то, что я в гневе опрокинула… А я даже не знаю, были ли у них с Ибой семьи.
– Ты говоришь хорошо. Я узнаю для тебя, кто в последнее время мог посещать дворец.
– Погоди, отец! – внезапно встрепенулась я, – Дозволь мне как жрице поговорить с тем солдатом, что тоже выжил в ту ночь. Обещаю, со мной будет мудрая Каи. Возможно, он вспомнит, не приходил ли к нам кто в тот вечер. Да и охрана, что была в предыдущий день, может помочь.
– Я сам велю допросить всех, кто охранял твои покои. Того же несчастного еще лечат, можешь сходить к нему завтра.
За нашей спиной раздалось тихое покашливание. Мы обернулись – у входа стоял один из советников отца.
– А, входи, входи, Сельмиш. Давно тебя жду! – вошедший был явно близок владыке. К тому же, это явно был воин, не одну битву сражавшийся с отцом рука об руку. Мужчина был несколько моложе правителя, но седина уже серебрилась в его курчавых волосах, особенно это было заметно у висков. Почти такой же высокий и широкоплечий, он был все же изящнее отца, скорее походя на поджарого волка.
Генерал Сельмиш, а это был именно он, низко поклонился, произнес формальную фразу приветствия и вошел. За ним следовал Нартан, мой учитель письма, несший кипу табличек в полотняной перевязи и в руках.
– Юилиммин-даши, да хранит вас Всеблагая! Это честь видеть вас! – он поклонился и мне, но не так низко.
Я поднялась, намереваясь уходить, но вспомнила, что так и не попросила отца о том, зачем пришла.
– Если владыка позволит мне отвлечь его еще ненадолго, – начала я.
– Дочь моя, я не прогоняю тебя. Наоборот, останься с нами, – произнес отец. – Тебе полезно будет послушать, как два старых воина собираются воевать, – добавил он, улыбаясь.
А вот на лице Сельмиша проскользнула легкая гримаса отвращения. В душе этот военачальник явно не одобрял стремлений владыки обучать свою дочь. Наверняка считая, что женщины предназначены для других целей. А вот Нартан был мне рад. Своим умом заслуживший уважение, он должен был понимать, что меня оставили не как украшение.
Я вернулась к себе только поздним вечером. За длинным совещанием последовал ужин в компании мачехи и Энмера. При своей царице отец не показывал виду, что смертельно устал. Но я заметила, с каким трудом ему дались последние полчаса работы. Владыка и генерал решили выслать разведчиков на перевал, чтобы определить, сколь давно там проехал самирский гость. А еще гонцов к Хоннитскому двору, предупредить, что политика Самирского царства становится агрессивной. Решено было проследить и за гонцом, привезшим послание от Асмарраха. Это была уже моя идея. Мне почему-то, казалось, что мой горячий поклонник не так прост, как думали о нем окружающие. В душе я ждала
