Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Участники сеанса взялись за руки, и вскоре из кабинки медиума донесся хриплый голос Эвсапии Палладино. Хотя вначале дух, контролировавший Нино, не выражал враждебности по отношению к Гудини, обстановка в демонстрационной комнате оставалась напряженной. Раньше Палладино пребывала на сеансах в добром расположении духа. Она не ныла, не бранилась по-итальянски и не проявляла иных свойственных ей при жизни нелицеприятных привычек. В прошлые разы она, казалось, была рада встрече со своим давнишним исследователем Каррингтоном, повторяя, что если раньше она контролировала силу в качестве медиума, то теперь делает это из мира иного. Как Гудини и предполагал, призрак, столь активный во время предыдущих демонстраций, на этот раз ограничился одной болтовней. Эвсапия похвалила Гарри за то, в какие пута он заточил медиума, и заявила, что проявит свои силы, невзирая на все попытки ее остановить. Но сеанс оказался пустышкой. Когда Палладино попросила участников спеть что-нибудь, не заиграл ни один музыкальный инструмент. Через час сеанса Эвсапия сумела вызвать только пару слабых щелчков.
Разочарованный дух пожаловался, мол, Гудини привязал Нино к стулу, как Иисуса привязывали к кресту. Разозленный таким сравнением, иллюзионист едва сдержался – Берду пришлось схватить его за руку, чтобы Гарри не бросился в кабинку медиума. Впоследствии доктор Пеккио тоже выразил свои возражения против методов Гудини. По его словам, медиуму было больно, поскольку веревки мешали здоровому кровообращению в его теле.
– Они передавили его тело, только если он попытался освободиться! – выпалил Гудини.
И Берд вновь поддержал своего эксперта. Он счел стоны, доносившиеся из кабинки, свидетельством не боли, а досады от поражения.
К концу третьего сеанса Нино редакция «В мире науки» согласилась как с Гудини, так и с Принсом, который с самого начала говорил, что эти проявления «поражают своей глупостью». Итальянский кандидат, осознанно или нет, мошенничал и оказался очередным ложным медиумом. И только доктор Пеккио, попросивший сделать его членом комиссии, еще не утратил веры в своего воспитанника.
Новый демонстрационный сеанс для Нино назначили за несколько дней до Рождества, и на этот раз Гудини отсутствовал. Неудивительно, что Эвсапия проявила себя куда лучше. Инструменты играли, занавеси кабинки надувались, как паруса.
– Потрясающе, да? – самодовольно вопрошал доктор Пеккио.
С наступлением полночи медиум впал в истерику. Изо рта у него пошла пена, он попытался вскочить со стула и порвал пута. Впоследствии Пеккио заявил, что его подопечный сделал достаточно, чтобы получить награду.
– Мне полагается две с половиной тысячи долларов, – заявил доктор. – И я требую выдать их мне. Мальчик предоставил вам убедительные доказательства. В этом нет никаких сомнений. Деньги мои.
К его огорчению, комитет не был удовлетворен. Берд объявил, что требуются дополнительные сеансы. Новые демонстрации способностей Пекораро назначили на январь, но, когда доктор узнал, что на них будет присутствовать Гудини, они с экстрасенсом отказались от дальнейшего участия в конкурсе.
Мир с нетерпением ждет появления универсальной религии.
Традиционалисты, похоже, менее склонны к насмешкам.
Когда гасли огни и мы сидели за столом в кромешной тьме или в слабом свечении красной лампы, мы становились свидетелями удивительнейших феноменов, когда-либо виденных людьми.
Мина Стинсон Крэндон, дата рождения – 28 августа 1889 года, Пиктон, Онтарио
Уолтер Стинсон, дата смерти – 7 августа 1911 года, Бостон
«Представьте себе, что вас пригласили к доктору Крэндону на одну из вечеринок, включая ужин. Вы найдете его дом в старой исторической части Бостона, и, должно быть, его район напомнит вам о многих событиях, происходивших в этом городе. После того как старомодный дворецкий-японец проводит вас в милую гостиную, вы лицом к лицу встретитесь с приятным хирургом средних лет. Ему ведомы секреты гостеприимства, и потому вы сразу расслабитесь. Что-то во взгляде его серо-голубых глаз, ясных и честных, напомнит вам других людей его профессии – людей талантливых и волевых. Если вы приехали, настроенные по отношению к нему критически и враждебно, то обнаружите, что в присутствии этого обаятельного джентльмена тяжело сохранять подобный настрой.
Когда вас представят миссис Крэндон, она сразу же полностью разрушит все стереотипы, создаваемые знаменитыми медиумами. “Ведьма с Лайм-стрит”, привлекательная блондинка с обворожительными манерами и великолепной фигурой, миссис Крэндон женственна, истинная леди, воплощающая в себе лучшие качества матери и домохозяйки. Ее жизнерадостность в сочетании со спокойствием и достоинством доктора делает их прекрасной парой, и в их обществе можно приятно поужинать. У обоих замечательное чувство юмора, и разговор никогда не застопорится.
После ужина, за которым вам будут понемногу подливать вино, что согреет ваше сердце, вас пригласят в библиотеку. Здесь царит знаменитая бостонская атмосфера уважения к печатному слову – кресла, повсюду книги… Вероятно, пока доктор общается с вами, на вечерний спиритический сеанс придут его друзья. Вы можете познакомиться с доктором Марком А. Ричардсоном, известным своей работой над прививками от тифа. Он не может не понравиться. Вы сразу поймете, что это носитель лучших ценностей Новой Англии. Конечно же, зная о его работе и судя по его манерам, вы никогда не заподозрите его в том, что он ассистент фокусника. Его жена тоже не наведет вас на такие мысли…
После разговоров вы направитесь в компании этих интересных людей в комнату для сеансов. Что бы вы ни думали касательно существования призраков и демонов, в любом случае вы поймете, что вас ждет увлекательный вечер. В темной комнате вы повстречаетесь с самой загадочной личностью. Конечно, вы не увидите его, только услышите его призрачный шепот. Но вот о чем он будет шептать!»
Бостон не был известен благодаря звездам и знаменитостям, но славился благодаря светлым умам в Массачусетском технологическом институте и Гарварде. «Ред Сокс» продали Бейба Рута, а «синие чулки» выгнали из города Айседору Дункан. В первое время Крэндонам удавалось избегать огласки, хотя происходящее в комнате для спиритических сеансов не могло не привлекать внимания. Был ли гостем психолог из Гарварда или сосед с Бикон-Хилл, собрания у Крэндонов стали пользоваться популярностью, когда Мина вернулась из Европы. В письме Робаку Рой жаловался, что сеансы по воскресеньям посещает столько людей, что «они скоро превратятся в водевиль!». Хоть это и было последнее, чего он хотел бы, сеансы становились все более шумными.
