На обратном пути в Нью-Йорк Берд размышлял над тем, что ему довелось увидеть. Доктор Макдугалл указал на то, что этот случай может быть связан скорее с психологическими нарушениями, чем с одержимостью духами. Он заметил в отношениях между духом и медиумом что-то извращенное. На одном из сеансов Уолтер сказал сестре снять корсет, поскольку металлические застежки якобы ослабляли его силу. По словам Макдугалла, она подчинилась. Сидя в поезде, Берд представлял себе, как женщина раздевается в залитой красным светом комнате, пока профессора из Гарварда следят за каждым ее движением.

«Многое в этом случае заинтересовало бы доктора Фрейда», – решили психологи. Что же касается Берда, он был впечатлен искренностью медиума и решил, что она необыкновенно одаренна, пусть даже он и не увидел физических проявлений, которые ставили в тупик других исследователей. Кроме того, его беспокоило то, что Уолтер с неприкрытым презрением относился к исследователям из Гарварда.

– Чтобы поймать вора, нужен вор, – сказал призрак о попытках одного из исследователей дискредитировать его сестру.

Но, разнообразия ради, на этот раз уже науке приходилось защищаться. Два дня назад, гуляя вечером с исследователями по Бикон-Хиллу, Берд слышал, как Мерфи интерпретирует этот случай согласно фрейдистской модели. Уолтер был Ид – первобытной силой, проявляющейся во тьме; Мина была Эго – проводником призрака; а исследователи, в частности Макдугалл, – Суперэго, не терпящее Уолтера, поскольку проявления призрака бросали вызов убеждениям и авторитету ученого. Мысль о том, что призрак может существовать на самом деле, было тяжело принять даже многим исследователям паранормальных явлений. Они верили в сверхъестественные феномены, но сомневались, что их причиной являются бесплотные существа.

Что бы ни являлось корнем проблемы, Берд видел, что в доме на Лайм-стрит разыгралась настоящая драма. Вернувшись в Нью-Йорк, он сообщил Орсону Мунну, что между Крэндонами и учеными из Гарварда разразилась война. Мистер Мунн хотел знать, кто победил. Берд сказал, что победил медиум.

Появление злого духа, которого Берд занес в дом в Бикон-Хилл, точно инфекцию, считалось временной проблемой в развитии медиумических способностей Мины Крэндон. Но даже если бы Мине удалось избавиться от этого наваждения, Рой понимал, сколько сложностей вызовут исследования «В мире науки». Крэндоны только что пережили конфликт с Макдугаллом и не собирались участвовать в соревновании Берда. Несмотря на это, они хотели бы сотрудничать с другими учеными. В декабре, когда Рою наконец удалось взять отпуск и на время оставить медицинскую практику, они с Миной планировали поехать в Англию и Францию, где им предстояло проводить спиритические сеансы под наблюдением авторитетных европейских исследователей. «Соответственно, оставалось мало времени, чтобы наладить благожелательные отношения жильцов Лайм-стрит с местными учеными после того злополучного конфликта», – писал Берд. Гарри Гельсон в очередной раз попытался исследовать медиумические способности Мины: на этот раз ей предстояло проводить сеанс из затемненной спиритической кабинки в лаборатории кафедры психологии. Гельсон подготовил все к началу сеанса и оставил Мину наедине с клубом «Абак», чтобы она привыкла к новому окружению в Гарвадском университете.

Сеанс начался с многообещающего столовращения, но Уолтер сообщил присутствующим, что сейчас не он контролирует медиума. Когда кто-то из зала по глупости упомянул Берда, дух разозлился и Уолтер подал сигнал о том, что следует немедленно разорвать спиритический круг. Сеанс закончился. Тем вечером звон колоколов в Мемориальной церкви Гарвардского университета не отразился эхом в астрале. Несколько дней спустя сеансы возобновились у Роя дома. Хотя злобный дух ушел, на сеансах миссис Крэндон все ограничивалось только общением с Уолтером. Затем, двадцать пятого ноября, Уолтер пообещал устроить кое-что потрясающее.

Он сказал, что заставит живую голубку пройти сквозь стены дома на Лайм-стрит. Если это сработает, то такое проявление способностей станет очередным ударом по скептикам. Этот вид перемещения, «медиумический апорт», как его называли исследователи, часто подделывали, но некоторые ученые считали, что подлинный медиум в силах материализовывать предметы или даже живых существ прямо из астрала. Те, кто верил в апорт, считали, что животные и предметы вначале дематериализовывались, проходили сквозь пустоты между молекулами стены или двери, а затем вновь облекались материей, появляясь на столе для спиритических сеансов. По сути, апорт был медиумическим эквивалентом фокуса Гудини с прохождением сквозь стену. Раньше миссис Крэндон никогда не делала ничего подобного. Когда Уолтер объявил, что попробует произвести апорт, клуб «Абак» пришел в восторг. Кто-то из участников предложил материализовать на столике котенка, и все захихикали. Китти Браун же спросила, не может ли Уолтер материализовать младенца из четвертого измерения.

Но на следующий вечер участникам сеанса стало не до смеха – на столе, точно соткавшись из воздуха, появилась живая голубка.

– Подружка для Птички, – пробормотал Уолтер.

Голубка сидела на краю стола, неестественно спокойная и неподвижная. На следующий день исследователи опросили владельцев всех зоомагазинов в округе, узнавая, не покупала ли у них недавно одна блондинка голубку. Но, судя по всему, в зоомагазинах миссис Крэндон не появлялась.

Китти взяла птичку себе. Малкольм Берд, увидев голубку, написал, что то было самое спокойное создание из всех, которые он только видел. Птица прожила у Китти около полугода, а затем однажды утром вдруг умерла. Мина, утешая подругу, предположила, что то была почтовая голубка и ей нужно было вернуться домой. Похоронив птицу на заднем дворике, они пожелали ей счастливого возращения к Уолтеру.

Сэр Артур отчетливо помнил то мгновение: словно переместившись из иного, куда более веселого мира, женщина в черной бархатной накидке проходит во вращающуюся дверь и, взмахивая флажками, пускается в пляс по холлу отеля. Кингсли уже был мертв. Женщина танцевала медленный вальс. Когда постояльцы отеля, отдыхавшие в холле, завопили от радости, женщина ушла. Война закончилась. И вот прошло пять лет с тех пор, как та женщина танцевала здесь свой вальс победы. Сэр Артур стоял в том же холле. Он еще не познакомился с Крэндонами, но, когда они вошли в отель «Гросвенор», сразу узнал их. Супруги заметили Дойла, и Мина весело помахала ему. Никто так и не назвал своего имени, когда сэр Артур поприветствовал медиума, которого так долго ждал.