Ждать, ждать, терпеть и ждать.

– Я вам весь английский выучу, вот увидите, – обещала Лиза. – Если мы только выберемся отсюда, я вам все-все выучу и сдам!

Алена только улыбалась в ответ. Самой ей хотелось, если она попадет когда-нибудь домой, углубиться в книги по фольклору и поподробнее узнать, куда их закинула судьба и что об этих краях было известно предкам. Ах, если бы да кабы, говорили в таких случаях эти самые предки, если бы да кабы во рту росли грибы!

– Как дела, Надежда? – кричала она снова.

Бабушка и Лорд держались рядом с Федором и помогали ему следить за Шаманом, но бредить тот вскоре перестал.

Однако воды и земли, где они обретались, все еще оставались нейтральными, и рассвет наконец наступил. Хотя солнца не было видно, небо посветлело, и люди с волком смогли яснее различать друг друга.

Оставалось совсем немного до того участка, где били источники, и Бабушка с Лордом, размяв затекшие члены, подплыли к скале и взобрались на эту площадку. Все вместе они вытянули наверх Сергея, а за ним и мокрого насквозь волка.

Снегопад приостановился.

Лиза с опаской подобрала припорошенный инеем медальон, но за то время, пока он лежал на земле, он успел подсохнуть – или же мертвая вода попросту вымерзла, и сам по себе он не причинил ей вреда. Шагнула к источнику.

– Дитя, – попробовала Бабушка.

– Нет, я должна!

– Лиза, ты…

Осторожно, как сапер, Лиза набрала в металлическую емкость медальона несколько капель из веселой струйки – близняшки соседней – и, не закрывая крышки, сделала шажок к лежащему Сергею. Вода колыхнулась и выплеснулась, как будто по собственной воле, достав до пальца девочки.

– Ой, – только и сказала Лиза и тут же грохнулась на подоспевшего вовремя Федора, вновь сыгравшего роль подушки.

Алена, стоявшая наготове с тряпкой живой воды, привела ее в чувство.

– Сергея надо ближе, – проговорила она озабоченно.

– Постойте.

Бабушка, успевшая подглядеть, кто изображен на ее фото, и, по-видимому, очень довольная, подхватила медальон.

– Давайте я.

– Но, Надежда…

– Надежда!

– Мне ничего не будет. Я точно уже умерла, я знаю, – заверила она их с нездешним спокойствием.

Она подошла к скале, набрала воды и, глазом не моргнув, выплеснула ее Сергею в лицо.

– Теперь твои тряпки, Алена!

Порция живой воды. И…?

Он лежал у их ног, весь белый, промокший до нитки и холодный, как лед. Во всем его облике не было ничего живого.

– Еще раз? – спросила шепотом Надежда.

Алена подняла руку, останавливая ее. Бесполезно.

С ужасом переглядывались Федор и Лорд, Бабушка и Алена, но Лиза смотрела только на Сергея.

Вдруг она бухнулась на колени и запела-запричитала:

Никто не учил ее этому плачу, он шел из самой глубины девичьего сердца, тек в крови генетическим кодом от давно забытых прабабок. Все окаменели, боясь помешать, забыв о себе, словно только одна жизнь лежала сейчас на весах судьбы.

На Сергея упал первый солнечный луч. Порыв ветра налетел на площадку, и люди едва устояли на ногах.

Слезы лились по лицу девочки, но голос ее не дрожал, когда она продолжила нараспев:

На этом Лиза умолкла. Нечего ей больше отдать Сергею, кроме песни и своего сердца.

Ветер тряхнул всю скалу. Алена повалилась на волка, Бабушка ухватилась за Лорда, а Лиза упала прямо на грудь парню. Не открывая глаз, Сергей улыбнулся и обхватил ее руками. Она взвизгнула и отпрянула.

– Уговорила, – сказал он.

Теперь, когда удалось вырвать Сергея из владений смерти обратно на нейтральную территорию, на душе у всех стало полегче.

Но что делать дальше? Вновь этот вопрос. И вновь все смотрели на Алену.

Она же мерила площадку шагами, стараясь поймать ускользавшую мысль.

Четыре стихии. Земля – ну пусть камень. Вода. Воздух, вот у Лизы получилось заклясть ветер. И огонь. Огонь.

– Лиз, у тебя есть спички? – уточнила она на всякий случай.

– Да.

Та вывернула карман джинсов и протянула ей коробок.

Что объединяет четыре стихии – кроме того, разумеется, что сама она и ее спутники барахтаются в них уже который день?

Ответ должен быть где-то здесь. Земля… камень… бел-горюч камень.

Алена зажгла спичку – ветер тотчас же ее задул. Надежда пришла на помощь, уберегла пламя следующей спички в своих ладонях. Осторожно, под защитой Бабушкиных рук, Алена приблизила спичку к краю утеса. Ничего. Он не загорелся.

– Еще раз? – как прежде, спросила Надежда.

Алена снова покачала головой.

Неправильно.

Летучая Мышь почему-то выбрала ее.

Горючий камень… горючий.

Она засунула руку в карман собственных джинсов и выудила оттуда маленький кусочек белого янтаря, частичку маминых бус. Янтарь. Жертва, которую выбрал себе Алатырь. Горюч камень.

Улыбка озарила лицо Надежды. Она с радостью кивнула и приняла от Алены коробок. Чиркнула спичкой.

Янтарь зажегся, как фонарик.

Он горел хорошо и ровно, не уменьшаясь в размерах, и не жег кожу. Ветер был ему нипочем.

– Угадала, – сказала Алена шепотом.

Что дальше?

Лиза протянула руку.

– Дай мне, – уверенно попросила она.

Она приняла огонек.

– Дай мне, – сказал Сергей.

Алена достала еще кусочек, Надежда поднесла спичку. Получилось! Еще один огонек поселился на площадке.