– Потерпи, маленький, – приговаривала она, накладывая лечебную мазь на промытые ранки, – еще немножечко, и все. А я тебе потом молочка налью. Ты же любишь молочко?

О, да, это слово Полкаша знал, вкусное слово. Такие вкусные слова как «мясо», «молоко», «хлеб», «каша», «обедать», и «еда» он выучил еще будучи мелким несмышленышем. Они обычно всегда сопровождались аппетитными запахами, от которых начинало ворчать в животе, особенно, если тот живот был пуст.

С того дня и повелась дружба девочки Юлики и мрякула Полкана.

Юлика прекрасна знала, чей это зверь, и что тот загадочный и странный мальчишка гостит у деда Кармана. Туда она и пошла сообщить, что мрякул у нее, и спросить разрешения позаботиться о нем до возвращения мальчика.

Юлику встретила недовольная Нара.

– Смотри, чтобы он тебе пальцы не пооткусывал, а то потом самой лекарь понадобится, – съязвила та ворчливым тоном. – Деда нет пока, а как вернется, скажу, что проказник у тебя.

– Его так зовут?

– Нет, – дернув уголком губ, хмыкнула Нара. – Берешься лечить чужого зверя, а даже имени его не знаешь. Почему сразу не принесла сюда? Знаешь же, что я не хуже твоего умею помощь оказывать. Хотя… – малышка состроила кислую задумчивую гримасу, – я, кажется, знаю, для чего ты все это затеяла.

– И для чего же?.. – Юлика удивленно подняла брови вверх.

Нара некоторое время внимательно всматривалась в глаза своей собеседнице. Она не знала истинной причины того, почему Юлика решила взять заботу о норовистом кусачем звере на себя, ведь к нему найти подход мог лишь сам Калин, и поэтому она расценила поступок соседки по-своему. Малышка почему-то решила, что та «запала» на Калина, и чтобы он обратил на нее внимание, оставила его зверя в своем жилище, якобы для лечения.

– Ой, да не надо тут из себя невинную строить, дураков нема, – возмутилась Нара.

– Я не понимаю, о чем ты, Нара. Если ты там понавыдумывала всяких глупостей, так знай, мне твой Калин не нужен, можешь спать спокойно. Женихайся на здоровье. Вот только… – Юлика хотела сказать, что на такую «красавицу», как она, парень из чистых земель и не взглянет даже, но расценила эти слова слишком жестокими, так и не окончив предложения.

Маленькая лекарка тем временем все не унималась, явно провоцируя на скандал.

– Вот только что? – уперев кулачки в бока, с вызовом смотрела она на свою якобы соперницу снизу-вверх. – Что ты хотела сказать? Ну же, договаривай давай! Что, язык отсох? И вовсе он не мой. С чего это ты решила, что он вообще мне нравится?

Юлика снисходительно улыбнулась.

– Она еще и скалится, нахалка, – голос дрогнул на последнем слове. Жгучая обида захлестнула, подкатила комом к горлу, и уже еле сдерживая слезы, Нара выдавила: – Врушка, ты…

Хлюпнув носом, девочка резко развернулась и скрылась в палатке.

«Глупышка», – подумала Юлика, глядя на шатающийся полог.

– Нара, – окликнула она ту, желая помириться и попытаться объяснить, что зря все эти слезы и обиды.

– Уходи – всхлипнув, ответила Нара из палатки.

– Не плачь. Я просто хотела…

– Убирайся! – закричала маленькая лекарка, не желая больше слышать ни слова.

Самая настоящая истерика плотной пеленой накрыла девочку. Уткнувшись лицом в подушку, она глухо рыдала от обиды, горечи и стыда. Стыда перед собой, да и перед Юликой тоже.

Этой истории Мрякул не знал. Он спокойно спал в гостях у новой подружки, которая, вернувшись, напоила его вкусным молоком и потом долго гладила и чесала за ушами. За пару дней неглубокие ранки затянулись, и Полкан покинул гостеприимное жилище. Ему не хотелось уходить, но он боялся пропустить возвращение Калина. Это не мешало ему ежедневно залетать в гости, валяться в чудесно пахнущих стружках и получать очередную порцию ласки и угощений. Желая тоже порадовать своего нового друга, мрякул, притащил однажды здоровенную крысу. Он видел, как местные жители их суют в огонь и потом едят, поэтому точно знал, подарок девочке понравится.

Воспоминания о новом друге так увлекли мрякула, что он пропустил, когда Калин вышел из жилища. Спохватившись, зверек расправил крылья и спикировал на пол, намереваясь, как обычно, протиснуться в щель и поскорее догнать мальчика, но неожиданно для себя наткнулся на походный рюкзак, стоящий у стены. Обнюхав сумку, мрякул понял, что там все их пожитки, включая ту штуку, в которой готовят еду. Это могло обозначать только одно – скоро они покинут это место. Пришло время долгих дорог.

После пира, когда Карман сообщил Халку и Нушику о своих догадках по поводу их родства, они долго говорили и в итоге пришли к выводу, что так оно и есть. Халк действительно является родным, младшим братом Нушика. Его, Халка, двадцать с лишним лет назад, еще младенцем, принес отец и отдал на воспитание своим родителям, дедушке и бабушке Нушика. Счастливый Нушик, который всегда считал себя одиноким, узнал, что у него есть родня в лице бабушки с дедом, которые и по сей день живы, брата, его жены и целого выводка племянниц. Известие о скором уходе из Стекляшки оба брата восприняли тяжело, одинаково хмуро. Лаки предложил Нушику остаться с его родными, Карман поддержал идею, но тот отказался, ответив, что сюда он еще вернется, обязательно, а пока есть дела. Все хуманы провожали Лаки и его ребят душевно, с крепкими объятиями и слезами, не только женскими. Скупо всплакнули и мужчины, пожимая руки и еще раз благодаря за помощь. Племянниц на силу отлепили от Нушика, вернув под строгий надзор матери.

– Да хранит вас Всевышний, – с мокрым от слез лицом поцеловала старушка своего старшего внука, затем и младшего.

Дед порывисто обнял, смахнув слезу. Бабушка, глядя на удаляющиеся широкие спины обоих внуков, перекрестила их вслед, утирая краем большого вязаного платка свои глаза.

* * *

По пустынной улице Стекляшки в сторону Николота шла группа из трех хуман и четверых людей. Гоблу Лаки принял в свою команду, и он теперь покидал родной город на неопределенный срок. Помимо общих забот новой семьи, а именно семьей, как понял Калин, и являлась эта группа воинов, Гобле отец наказал решить и другие важные для его народа дела, в коих Лаки обещал помочь парню. Нушик, как теперь выяснилось, тоже не человек. Он чистокровный хуман. По матери из родни, к сожалению, не осталось в живых никого, а вот по отцу – много. Халк шагал рядом с братом. Он и его близкий друг Март вызвались проводить ребят до окраин города. Калин смотрел на братьев и немного завидовал. Он думал:

«Вот бы и мне встретить свою родную семью…»

Мысли закружились, выхватывая из памяти отдельные кадры его прошлого: Базиль, Док, Юр… Кто из них? Юр, он и есть родной отец здесь и сейчас, он и мама, и девочки – вдруг очевидное осенило его, словно ведро ледяной воды опрокинули на голову. Нестерпимо захотелось домой, к маме с папой, и что бы его обняли. Калин шумно шмыгнул носом, утерев рукавом лицо, пока никто не заметил его слез. Все заметили и поняли душевные терзания мальчишки, но сделали вид, что никто ничего не видит.