Леший ненадолго задумался, всем своим видом изображая серьёзный мыслительный процесс. Но затем окинув меня любопытным взглядом, произнёс:

— Как насчёт тебя? — прищурился он, продолжая рассматривать меня без малейшего стеснения.

— В каком это смысле? — удивленно приподняла я брови.

— Ну, скажем в качестве жены? — каркающее рассмеялся старик, вновь обернувшись зрелым мужчиной, — Что делать тебе среди людей? Ты же ведьма.

Мужчина приблизился и обольстительно мне улыбнулся, аккуратно беря меня за руку. И вдруг всё вокруг заиграло новыми красками, мир словно преобразился. Пение птиц дарило моим ушам усладу, глаза радовались ярким краскам леса, лучи солнца играли приветливыми зайчиками среди ажурных веток молодых деревьев, словно через тонкие кружева, придавая окружающей атмосфере ещё более сказочный вид. В воздухе разливались ароматы трав и пыльцы, и эти запахи пьянили сильнее крепкого вина.

— Идём со мной, — нежно прошептал стоящий рядом со мной юноша, который минуту назад был мужчиной, — Я открою тебе волшебство этого леса, я подарю тебе вечную жизнь среди таких же как ты.

А дальше всё происходило, словно в тумане. Я почувствовала, как веки мои начали закрываться, руки и ноги налились тяжестью, и как чьи-то нежные руки обвили меня за талию и плечи. Я ощущала себя так, словно сознание моё непроизвольно уплывало от меня. Это было сродни наркотическому опьянению.

— Отпусти её, — словно через толщу воды, услышала я знакомый хриплый голос.

А в следующее мгновение моё лицо обожгло, словно от пощечины, внезапным порывом ветра. Невероятным усилием воли я приоткрыла глаза и заставила себя оглядеться. Я лежала на влажной земле возле старого дуба, а надо мной нависал злющий блондин, разрывая голыми руками опутавшие меня корни-лианы.

— Совсем сдурела? — прорычал он сквозь зубы, — Чуть древестницей не стала. Ещё бы мгновение, и всё. Никогда не слушай и не верь себе подобным! Никому и ни единому слову, поняла?!

Последнюю фразу он почти выплюнул мне в лицо, сильно встряхивая меня за плечи.

— Да поняла я, поняла, — простонала я, морщась от его железной хватки, — Отпусти, больно же.

— Чувствуешь, значит всё нормально, — удовлетворённо кивнул он и отпустил.

Выпутавшись из его железных лап, я приподнялась и огляделась. Корни, что минуту назад крепко связывали моё тело, уже растворились, словно их и не бывало. Рядом с дубом стоял скрюченный старикашка в зелёном балахоне и недобро щурился.

— Не ожидал увидеть тебя в своих угодьях, дух ветра. Зачем явился? Я тебя не звал.

— Да так, мимо проходил, — отряхивая невидимые пылинки со своих рукавов, скучающе бросил блондин.

— Мимо значит, — скрипнул зубами старик, — Так и иди куда шел. У нас с этой ведьмой разговор приватный, не для посторонних ушей.

С этими словами старик поднял свой посох, и огромный корень вырвался из земли и размашисто ударил прямо рядом с сапогами ветра. Несколько влажных комьев попали прямо по замшевой отделке, но блондин даже и не дернулся, всем своим видом изображая равнодушие.

— Моя сила не уступает твоей, — скучающе протянул блондинчик и словно невзначай сложил губы трубочкой и тихонечко свистнул.

И в этот момент несколько деревьев, стоявших поодаль, вырвало из земли вместе с корнями, подбросило вверх и отшвырнуло в сторону.

— Не сметь! — заорал старик и тут же яростно зашипел, — Я использую своё право на вето. Я изгоняю тебя со своих земель!

Его деревянный посох глухо ударил о землю. И я лишь успела заметить, как внезапная вспышка гнева исказила лицо ветра, а в следующее мгновение блондин исчез.

Я же так и стояла с вытаращенными глазами, медленно осознавая, что сама того не понимая попала в какой-то нешуточный замес. Кто я такая, чтобы тягаться с подобными силами? Что я могла противопоставить любому из них в противовес?

И тут я ощутила, как липкие щупальца страха, ползут по моей спине. Собрав все свои моральные силы, я вернула на своё лицо хоть какое-то подобие спокойствия и уверенности. Чему быть, того не миновать. А после этой мысли, пришла и другая. Уж если помирать, так с музыкой.

Закусив губу, я сконцентрировалась на своих ощущениях в руках и на кончиках пальцев, и тут же почувствовала такой уже родной холод.

— Живой не дамся, — зашипела я на нечисть, прикасаясь обледенелой рукой к стволу одного из деревьев, — Ты видно сильно дорожишь этим лесом, старик. Прежде чем ты заберёшь мою жизнь, я выпью её из твоих любимых созданий.

Пробуждающаяся во мне сила, начала подниматься и расти, словно лавина. Я увидела, как ледяная корка поглотила сначала один ствол дерева, затем перейдя по корням и почве, принялась за второй и третий. Там, где лёд коснулся своей мёртвой магией, листья и трава сначала чернели и жухли, а затем рассыпались ледяным крошевом.

— Шшшшш, — краем уха услышала я шуршание листьев где-то рядом, и подталкиваемая каким-то шестым чувством, я обернулась.

И вовремя. Мне в лицо летела деревянная стрела с заостренным наконечником. И если бы я вовремя не подставила руку в ледяной перчатке, то быть бы моей голове пронзённой этой шпажкой. И почему-то я была уверена, что мой затылок не выдержал бы этого испытания. Но на моё счастье я вовремя обернулась, а подставленная так кстати в ледяной оболочке рука спасла мне жизнь. Стрела просто отскочила в сторону, даже не оцарапав мне кожу.

Не знаю, что на меня нашло, но в следующий момент я взмахнула рукой, и с моих пальцев сорвалось несколько крупных снежинок, они полетели в сторону невидимого врага. И не прошло и нескольких секунд, как до моих ушей долетел легкий вскрик и звук падения тела.

В нескольких метрах от меня лежала юная девушка, тело её дрожало, а изо рта вырывались булькающие звуки. Приблизившись, я обнаружила, что пара острых, словно лезвие, снежинок вонзились в горло несчастной. От этого бедолага захлёбывалась кровью, без возможности произнести ни звука.

Склонившись над умирающей, я только сейчас обнаружила, что в одной её руке был крепко зажат лук, а в другой точно такая же стрела, что минутой ранее была выпущена в меня, что её волосы были странного зелёного оттенка, глаза черны, а туника и узкие обтягивающие брюки были словно сотканы из травы.

— Довольно! — вскричал леший, бросившись к пострадавшей, — Оставь мою дочь!

Он бережно вытащил из её раны две острые снежинки, и они тут же растаяли. Затем нечисть что-то прошептал над телом юной дриады, и раны её затянулись, дыхание выровнялось. Девушка уснула, о чём свидетельствовало её спокойное дыхание и безмятежность на лице.

Леший щелкнул пальцами,