мы игнорируем то, как ашанти — а на самом деле и акан, более крупная этническая группа, к которой они относятся, — воспринимают мир и трактуют чувства. Чтобы понять гнев акан, давайте рассмотрим, как понимает гнев современная наука, и разберемся, в какой степени это видение соответствует или не соответствует гневу африканской королевы.Что такое гнев?

Согласно современной психологии, мы злимся, когда происходит что-то, что заставляет нас чувствовать угрозу или каким-то образом не позволяет нам осуществить желаемое. В гневе мы можем атаковать угрожающий объект или выйти из себя, пытаясь справиться с разочарованием. Все это вполне согласуется с видением гнева, которое — в некоторой степени — разделяли древние греки или Фома Аквинский. Как вы узнаете позже, это во многом согласуется и с гневом ашанти. Но на том наука не останавливается.

С точки зрения нейробиологии гнев стимулирует миндалевидное тело и некоторые другие области мозга, связанные со страхом. По всей видимости, гнев может быть ответом на страх. В конце концов, по определению страх — это реакция на угрозу. В частности, система, куда входят миндалевидное тело, гипоталамус и периакведуктальное серое вещество (центральное серое вещество среднего мозга), похоже, контролирует нашу «реактивную агрессию», то есть агрессию, которая, как вы могли догадаться, проявляется в качестве реакции на что-то. Однако эмоции представляют собой нечто большее, чем просто стимул и реакцию, и современной нейронауке это известно. С гневом также связана лобная доля — часть коры головного мозга, где строятся планы и происходит обдумывание. Миндалевидное тело при этом реагирует быстрее, чем активизируется наша способность размышлять, поэтому когда вам кажется, что кто-то взрывается агрессией, не подумав, то вам не кажется[249].

Гнев работает в паре не только с нашим давним приятелем страхом, иногда он кооперируется с желанием. Разочарование оттого, что вы не можете получить желаемое, также способно провоцировать гнев, хотя сила этого гнева, похоже, зависит от воспитания. Человек, всю жизнь исповедующий буддизм, не выйдет из себя только потому, что его желание не осуществилось. Но есть и те, кто привык, что любая их блажь претворяется в жизнь без каких-либо усилий с их стороны. У таких людей малейшее недовольство может перерастать в приступ ярости.

Как и стыд, гнев — это социальная эмоция, то есть эмоция, у которой всегда есть адресат. Вы испытываете гнев, потому что кто-то или что-то вас разозлил (-о). Ваш гнев может быть направлен как на что-то или на кого-то другого, так и на вас самих. Это отличает его от таких эмоций, как, например, печаль: когда вы опечалены, ваша грусть вряд ли направлена на то, из-за чего вы грустите. При этом вы можете злиться на причину вашей печали.

У злости королевы ашанти был адресат. Она чувствовала себя оскорбленной (желанием британцев завладеть Золотым табуретом). Она видела непосредственную угрозу (в лице этих самых британцев). Неудивительно, что в ней проснулась ярость.

В руках богов

В некоторых частях света изучение эмоций, особенно в историческом контексте, может быть крайне затруднительным. В то время как люди в Европе, Северной Америке и Азии, как правило, письменно фиксировали свои размышления о чувствах, жители западного побережья Африки этого не делали. Поэтому нам, историкам эмоций, вместо того чтобы по привычке копаться в исторических документах, приходится подходить к изучению роли эмоций в таких культурах более творчески. Здесь мы лишены возможности вдумчиво читать письменные источники, рыться в архивах, разгадывать надписи на надгробиях. Вместо этого мы заимствуем методы из других дисциплин, например лингвистики, так как язык способен многое рассказать о том, как чувствовали и до сих пор чувствуют люди. Можно узнать, как та или иная группа воспринимает эмоции, проследив, как эволюционировал ее язык, и выделив слова, имеющие схожее значение, морфемы (части слов) и корни (происхождение). В предыдущей главе я коснулся этой техники, использовав определение хадзи, данное лингвистом Джаном Марко Фарезе.

Примеры эмоционального языка можно найти в притчах, легендах и пословицах, которые в устной форме передаются из поколения в поколение. Ашанти, как и акан в целом, бережно хранят свои пословицы, и благодаря этому у нас есть немало материалов для дальнейшей работы. Несмотря на то что диалекты акан ощутимо различаются, представители этого народа способны понимать друг друга. Мы будем опираться в первую очередь на чви, язык ашанти, потому что именно на нем говорила Яаа Асантева.

Нам предстоит погрузиться в эмоции акан через их язык. Для этого, на мой взгляд, необходимо подготовить почву, поскольку, чтобы понять язык, сначала нужно разобраться, как он используется. А для этого следует знать, как акан смотрят на мир.

Акан верят, что кра (душа) человека — это искра жизни, исходящая от Ньяме (Бога). Это не совсем совпадает с представлением о душе в авраамических религиях. В исламе и христианстве считается, что душа — это часть нас, которая думает, желает, воображает и т. д., то есть сознание, или разум. Попытайтесь представить такой разум, но без активно мыслящей части. Это не так сложно, как кажется[250]. Вспомните те случаи, когда вы отправлялись на работу на машине, электричке или как-либо еще и не могли вспомнить, как прошла поездка. Вы в полном сознании купили билет, или сели за руль, или крутили педали велосипеда. Но совершенно не думали об этом. Ваш мозг, безусловно, знал, что делает. Он был способен управлять автомобилем, читать указатели и доставить вас куда требовалось в сохранности. Просто это происходило машинально — где-то ниже уровня внимания. Эта почти автоматическая часть вашего мозга и есть кра.

Сунсум — это часть кра, которая есть у всех живых существ. Ее можно назвать сверхъестественной или божественной, однако не в том смысле, что она нереальна. В большинстве исламских и христианских представлений дух — это нечто бестелесное, относящееся к сферам, которые редко взаимодействуют с материальным. С сунсум дело обстоит иначе. Сунсум можно увидеть через его влияние на физический мир. Просто напрямую его воспринять нельзя. Так происходит, потому что сунсум, по выражению африканского философа Кваме Гьекье, квазифизичен, то есть не является частью видимого, слышимого или осязаемого мира. Однако он может приобретать свойства всех живых существ. Сунсум необходим для любого действия в материальном мире. Этим и отличается религия акан от авраамических, в которых Бог наделяет комок плоти душой, чтобы оживить его, подобно водителю, который садится за руль автомобиля. Сунсум — это и машина, и водитель. Разница