— Ну что ты опять смотришь туда, где плаваеттвой араб? — Анатолий положил платок в карман и покачал головой:— Нашла по комутосковать, по какому-то арабу. Терпеть не могу, когда наши русские девкиувиваются за арабами.

— А я и не увиваюсь. Я просто тоскую по другу.

— Ты так стоишь, смотришь на эту воду, словнок нему хочешь, — нервно рассмеялся Анатолий.

— Это черный юмор, — серьезным голосомпроизнесла Лена и, посмотрев на недавно появившееся солнце, перебралась поближек мотору, для того, чтобы его завести.

— Смотри, а то я могу тебе помочь. Зачем понему тосковать, если ты сможешь быть с ним рядом?

Сказав последнюю фразу, Анатолий полез вкарман брюк, достал пистолет и выстрелил Лене в спину. Лена слегка вскрикнула иосела на дно катера. Толя поднес пистолет к ее голове и еще раз выстрелил прямов темечко.

— Вот видишь, я тебе помог, — произнес он ледянымголосом. — Нехорошо, когда друзья расстаются. Друзья должны быть всегда вместе,на то они и друзья.

Не обращая на меня никакого внимания, ондостал из коробки третью гирю и принялся ее привязывать к груди Лены…

— Вот и еще одна гиря пригодилась. Вот ипригодилась…

Я сидела ни жива ни мертва и с ужасомнаблюдала за тем, как Толя завязывает веревку с гирей на груди Лены. Затем мойвзгляд упал на коробку, где лежала четвертая гиря, и я со всей отчетливостьюосознала, что эта гиря предназначена для меня. Оглядевшись вокруг, я подумала,что мне конец: даже если я и спрыгну с катера в море, то до берега все равно недоплыву, сил не хватит. А может, Анатолий меня пристрелит, едва я окажусь вводе…

Когда Анатолий сбросил труп Лены в море ипосмотрел в мою сторону, я выгнулась, как струна, встала в полный рост и то лиот шока, то ли от испуга закричала пронзительным голосом:

— Не смей ко мне приближаться! Не смей!

— Ты чего орешь? — не понял меня Анатолий.

— Эта четвертая гиря, оставшаяся в коробке,лежит по мою душу?!

— Ты что, совсем дура?! Просто так она лежит.Неужели ты думаешь, что я хочу убить и тебя?! Ты что, совсем сбрендила?! Еслибы я хотел тебя убить, то зачем мне нужно было бы к тебе подходить?! Я быпросто выстрелил в тебя с расстояния, и все. — Толя заметно нервничал, но всеже старался держать себя в руках.

— А ты разве стреляешь на расстоянии? Мнеказалось, что ты стреляешь только в спину. И вообще, если ты сделаешь хоть одиншаг в мою сторону, я тут же выброшусь в воду. Лучше быть съеденнойкакими-нибудь кровожадными рыбами, чем убитой тобой.

Анатолий рванулся было мне навстречу, ноостановился, потому что осознал, что если он сделает ко мне хоть шаг, то выбьетиз меня остатки здравого смысла и я точно брошусь в воду.

— Маша, но это же смешно. С чего ты взяла, чтоя хочу тебя убить?! Ведь все, что я сейчас делал, я делал только ради тебя. Яже просто помог тебе избавиться от трупов.

— Только и всего?!

— Только и всего.

— А зачем ты убил Лену?

— Затем, что свидетели нам не нужны. Онапотребовала с меня за молчание сто тысяч долларов. Ты только вдумайся: не пять,не десять, а целых сто! Ну да, всю жизнь прожила в дерьме, а тут подвернулсяслучай, и она захотела хапнуть сполна. Так нельзя, во всем надо меру знать.

— Но ведь ты пообещал ей эти деньги?!

— Пообещал, а что мне, по-твоему, оставалосьделать?! Она же могла поехать в полицию и сдать тебя. И вообще, ты что думаешь,мне жалко этой сотки баксов?! Да для меня это не расход. Но ты сама посуди,кому отдавать?! Девке, которая никогда в жизни не держала в руках настоящихденег. Она бы быстренько их спустила и стала бы нас шантажировать всеоставшиеся годы. Она свидетель, пойми. Она просто свидетель, и от этого никудане денешься. Такие дела нужно делать без свидетелей, иначе затем все равно этовсе аукнется и выльется наружу. Кто ее будет искать?! Да никто! Может, онапошла купаться и утонула… Она же детдомовская, нет никого у нее. И никогда недумай, что молчание можно купить за деньги. За деньги можно купить временноемолчание, и не более того. А затем придется платить всю жизнь. Спать спокойноможно, только ликвидировав свидетеля. Я не мог ее не убрать. Сейчас ты в шоке,но потом ты поймешь, что я был прав. Я еще раз повторяю: дело тут не в деньгах.Просто эта Лена рассказала бы потом об увиденном Кате, Катя — Вале, Валя —Тане, Таня — Жанне и так далее. Я понимаю, что тебе ее жаль. Поверь, мне тожеее очень жаль, я же не рецидивист какой-нибудь и не маньяк. Да, она молодая,красивая. Да, у нее вся жизнь впереди. Вернее, была впереди, но что поделаешь.Так сложились обстоятельства, и от этого никуда не денешься. Пойми, другоговыхода просто не было. Свидетелей надо всегда убирать.

— А ведь я тоже свидетель…— прошелестела я.

— Ты не свидетель. Ты та женщина, ради которойя все это делаю. Если бы я к тебе ничего не чувствовал, неужели бы я такрисковал?! Сама посуди, зачем мне все это нужно? Зачем?! Зачем бы я избавлялсяот этих трупов?! Я бы просто сдал тебя полиции, и все!

— Ты не сдал бы меня полиции, потому что ястреляла из твоего пистолета, а ты сам говорил мне, что это статья. Всезаинтересовались бы, откуда у тебя оружие… Ты просто спасал свою шкуру.

— Ерунда! — истерично засмеялся Анатолий. — Ужс этим-то я бы как-нибудь разобрался, уж поверь. Я бы просто дал кому надо налапу, и все. И тогда никто бы и не вспомнил о том, что это мой пистолет. Вообщеникто. Зачем бы я прятал трупы, убивал ненужных свидетелей?! Неужели ты непоняла, что я делал все это для тебя?! Только для тебя, и ни для кого больше!Это ты рассудком повредилась и заварила всю эту кашу, а я ее расхлебывал и вотчто получаю в благодарность! Ты смотришь на меня, как на убийцу! Ты боишься,что я доберусь до тебя! Тогда какого хрена я все это делал?!

— Можно было ей заплатить.

— Сколько?! Сто тысяч долларов? — еще большепобледнел Анатолий. — Сто тысяч долларов?! Ты хоть понимаешь, что это засумма?! Понимаешь?! Ты когда-нибудь держала такие бабки в руках?! — Но зачем тыей пообещал?

— Я тебе уже объяснил, что у меня тогда небыло другого выхода. Ты влезла в такое дерьмо, что я отдал бы все на свете зато, чтобы только тебя из него вытащить.

— И все же я не верю, что нельзя было безэтого обойтись.