– Вы правильно думаете.

– Согласен, я вообще очень умный. Поэтому спрошу прямо: убивала ли ты, Лира, разумных существ?

Я прикусила губу от досады. В проницательности этому человеку было не отказать. Сейчас именно об этом я и думала. Потому что он просил от меня многого.

От Венуса шли эмоции решительности и упрямства. Ясно было, что он зол из-за собственного бессилия. Здесь я согласна с ним не была, но не обсуждать же подобное при Лето?

– Я так понимаю, ответ отрицательный. Не стану отходить далеко от темы. Предлагаю сделать это завтра. Отдохни и подготовься. Моральная поддержка и лекция об общем благе нужны?

Мимика мужчины была слишком живой. Признаться, я его себе совсем иначе представляла. А ещё у меня дар речи пропал. Завтра? Он хочет, чтобы я уничтожила драконов завтра?

– Лето, вы понимаете, о чем просите? Это не делается по щелчку пальца! Лира беременна, и рисковать ребёнком никто не станет. Атака на такое существо должна быть чёткой и спланированной. Вы сегодня нас впервые в жизни видите.

В словах любимого все было логично, все правильно. Подписалась бы под каждым словом, если бы не… Если бы не драконова интуиция и «взгляд» пустых глазниц, в которых трепыхались золотистые бусинки.

Обратила внимание, что пещера весьма чистая, все разложено по полочкам, и даже беспорядок на столах был каким-то очень упорядоченным. Здесь живет человек, который и есть планирование в чистом виде. Он усмехнулся прямо мне в лицо и ответил:

– Я вас ждал. Знал, что рано или поздно Лира сама придёт ко мне. Слишком многое свидетельствовало об этом. А что касается плана и прочего… Спирея уже в курсе, что вы тут. Либо мы делаем дело сразу, либо на вас откроется гораздо более серьёзная охота, чем прежде.

Я все понимала, принимала каждый довод. Но что-то внутри все равно протестовало. Что-то не так, и едва ли не впервые, с тех пор как я стала обладателем Дара интуиции, было непонятно, в чем дело.

Тем не менее я постаралась собрать всю уверенность в кулак. Кивнула, прикрывая руками живот.

– Лира, ты серьезно согласилась на это?

Оставаться в пещере мы не стали. Вышли и устроили собственные посиделки неподалёку. Вен оборудовал нам что-то вроде палатки, и теперь мы устроились на ее входе, пялясь на уступ, на который прилетели.

– Я не знаю. Я правда не знаю! Все внутри в каком-то странном противоборстве. Не понимаю, как так вышло, но в его предложении есть рациональное зерно.

Как объяснить ему то, чего сама не понимаешь? Я откинулась на широкую мужскую грудь, и его руки обняли меня. В таком положении на мгновение все вокруг растворилось.

Даже хрустальные драконы.

– Неужели они правда такие ужасные… Я не видел ни одного вживую, но от Мими понял, что там не все так плохо. А ты… Ты, получается, встретилась тогда с Кореей в пещерах Монсдара?

Кивнула. Мы столько всего ещё не обсудили, я стольким не поделилась. На одном дыхании выдохнула:

– Я видела Анода в воспоминании Спель, ты его точная копия. Думаю, этот огненный шар его побратим. Он летал именно на таком.

Вместе мы устремили взгляды вдаль, где на уступе обиженно похрапывал вышеупомянутый дракон. Он действительно едва не подрался с Винтом, и только мое вмешательство успокоило зверя.

Удивились все, а Венус сказал, что в сегодняшнем дне чешуйчатый удивил его даже больше Лето. От того хотя бы можно было ожидать странного поведения.

– Ты хочешь сказать, что этому дракону сколько? Да я даже представить не могу сколько! Лира, это звучит за гранью реальности.

– Но он же недаром требует тебя…

Я смотрела на Венуса, понимая, что он далеко не все мне поведал. А я ему. Мы на мгновение умолкли, не понимая, как продолжить разговор. Вскоре я тихо сказала:

– Вен, а вдруг ты последователь этого Анода? Мы же слышали, что Ума про него рассказывала, а ещё… Он был довольно жесток, не смог справиться с потерей любимой, что ждала ребёнка.

Он так на меня посмотрел. А потом… Потом его взгляд скользнул по животу, и я едва не задохнулась от страха и боли. Его страха и боли. В это мгновение и меня озарило, что история несколько… Она очень похожа на ту, что случилась у драконов тучу лет назад.

Анод пошёл против правил, и Спирея наказал его. Как я поняла, наслал драконов, и те уничтожили то, что он любил больше всего-то свете. Можно сказать, что Спирея сам сотворил себе врага.

– Вен, у нас все будет иначе. Мы справимся с этим совсем по-другому. Не надо бояться, я не Аделаида. Дракон меня дери, да я почти всемогущая!

– А ещё смертная.

Он поднялся и, не говоря больше ни слова, вышел из нашей палатки. Его душу разрывали боль и сомнения. А я осталась одна в холодной постели, не зная, как помочь ему.

Голова раскалывалась. Прилегла, укрываясь тёплым пледом. Как хорошо, что мы захватили столько всего. Тело мгновенно расслабилось, так как большой срок беременности уже сказывался на моей выносливости.

– Малыш, мы обязательно справимся, но, если ты знаешь, что мне дальше делать, я была бы не против это понять.

Я гладила живот и говорила с сыном. Глупо и немного безответственно спихивать такое важное решение о судьбе едва ли не всего мира на него. Но сейчас я была готова на многое.

Глаза слипались. Усталость давала о себе знать, и я задремала. Провалилась в чёрный, ничем не примечательный сон, а потом… Потом я увидела огромный сияющий шип.

Он был в сотни раз больше, чем тот, на котором танцевала я. Он словно вобрал в себя всю силу и мощь сияния. А ещё вокруг него лежал, свернувшись комочком, огромный хрустальный дракон.

Вдруг он поднял голову и оскалился на меня.

– Ты пришла, человечка! Ты никогда не покоришь меня, никогда не оседлаешь и не убьешь. Меня вообще нельзя убить. Вы, глупые людишки, слишком много о себе возомнили. Я есть мир, я есть магия и все Дары, я их источник! Мы древнее всего, что здесь есть, и, тронув нас, ты погрузишь все в бесконечный чёрный хаос.

Я молчала. Почему-то мне казалось, что он говорит не всю правду. А ещё мне хотелось коснуться длинного драконьего шипа, что охранял зверь. Он манил и был таким прекрасным.

Вдруг картинка изменилась, и я увидела девушку. Она походила на меня, только волосы были белыми, и она казалась старше. Незнакомка улыбнулась и подлетела к шипу.

Коснулась, и он тут же наполнился кроваво-красным цветом. Ещё улыбка, движение, и я заворожённые стала наблюдать самый прекрасный танец на свете. Мне хотелось плакать, смеяться и, не отрываясь, следить за невероятной сказкой вечно.

Она была великолепна. А потом… Потом она изящно спрыгнула, прикрывая руками едва проступающий живот, и сказала мне: