Свет, тьма – это определения субстанций. Они не бывают ни плохими, ни хорошими, но контакт с ними не ведет ни к чему доброму. Наоборот…

Свет может сжечь, может изменить человека, и не в хорошую сторону.

Тьма может растворить, может изменить… судя по тому, что чаша уцелела…

Третий уровень? Их бы искалечило, изувечило, но не убило. Брр.

Рональд однажды видел человека, попавшего под тьму. Добить было бы милосерднее.

– Это серьезно.

Селия кивнула. Серьезно, она и не сомневалась.

– А потом подоспели эти… добивать, – поморщилась Линда. – Шесть орков, ровно столько, сколько и нас. Хватило бы справиться, да еще предатель…

– Это точно были не свои? – уточнила Анна-Лиза.

– Нет, – хрипло каркнул Грон. – Не свои.

– Почему?

– Цвета клана… На них нет.

– Ясно. Ты нам ничего объяснить не хочешь?

– Рад бы. Но сам не знаю.

Селия фыркнула:

– Как зовут твою мать?

Настала очередь Грона краснеть и опускать глаза.

– Почему вы об этом спрашиваете? – удивился ректор. Он понимал, что где-то что-то не то, но обычаев орков не изучал. Это Линда все детство прожила на границе, она орков знала лучше, чем свои пять пальцев.

– Потому что глаза синие, – пояснила Селия. – Будь матерью нашего друга орчанка из клана Хрук, глаза были бы черные.

Грон потупился еще сильнее:

– Моя мать из рода Аргайл. Но ее действительно поймали в клане Хрук, а когда мой отец решил жениться, приняли в род по всем правилам. Я не солгал.

– Просто недоговорил половину, – проворчала Линда, но ее никто не слышал.

– Что?!

Рональд где стоял, там бы и сел, не поддержи его уже оклемавшийся Юра. И возмущенно посмотрел на орка:

– А сказать сразу?! Карма не велела?

– Нет, отец запретил. А кто это – Карма?

– Увидишь – узнаешь.

Юра струсил и был редкостно зол. И вообще…

Он старался! Одевался! Прихорашивался! Макияж делал! И ему все испортили! Еще и блевотиной от него теперь воняет!

Сволочи!!! Правильно этих врагов убили! Вот!!!

– Карму – не знаю. А маму зовут Констанция.

– Опа! – Рональд прищурился. – Констанция Аргайл?

– Да.

– Твою ж…

Девушки благовоспитанно сделали вид, что рядом с ними никто не матерится. И тут же потребовали разъяснений, которые и получили.

Отец Рональда – Кларенс Аргайл. Дед – Лоуренс Аргайл. И у деда Рональда был брат, а у того дочка Констанция, которая и пропала сто лет назад, на границе… Ладно! Не сто!

Около сорока лет тому, как сгинули на границе и дедушкин младший брат, и жена его с дочкой… Как оказалось – нашлись.

– Ее родителей убили, а девочку взяли в плен. Она жила в клане Хрук, потом вышла замуж за моего отца, – просто разъяснил Грон. – Я родился…

– Один?

– Нет… у меня еще брат и две сестры есть.

– И когда ты собирался об этом сказать? – прищурился на орка Рональд Аргайл.

– Никогда. А зачем тебе?

– Действительно – и зачем бы мне про такую родню знать… кузен!

– Маг? – уточнила Селия, сглаживая напряженность.

– А? Кто?

– Твоя мать – маг? Грон?

– Нет. По рассказам матери, что она помнила, она пошла в другую ветвь семьи, в Эннаров. Бабка какое-то время жива была, она дочери и рассказывала, а та запомнила. Так что она не маг, но сила в крови дремала, вот и мне передалась. Вроде как и у младшенькой что-то играет, там видно будет.

– А эти откуда взялись? – подозрительно поинтересовалась Линда. – Эннары?

– Лин, я так понимаю, что у двоюродного деда Рональда, у которого была дочь Констанция – не маг, жена была из рода Эннар, у них родилась Констанция, которая пошла в материнскую родню, а вот в Гроне вылезла дедушкина кровь, Аргайл-то как раз был магом, – привела весь разговор к общему знаменателю Селия. – А что в горах его научить толком некому… это тоже понятно.

– Есть кому меня учить, есть, – фыркнул Грон. – Не академия, но тоже неплохо.

Девушка не поверила.

– Мексиканское «мыло», – проворчал Юра.

– При чем тут мыло?

– Ни при чем. Это из моего мира выражение…

– Ладно. О мыле потом, – согласилась Селия. – И? Констанция решила воссоединиться с семьей? Она вам кто, Рональд? Тетка получается?

– Да, двоюродная. Так как? Воссоединяемся? – поинтересовался у орка Рональд.

– Зачем ей? Она и не помнит толком никого, и ее давно похоронили, мать сказала, пусть так и будет.

– Она никому не писала, не пыталась найти родных?

– Нет.

– И вас не пытались найти?

– Тоже нет.

Селия задумалась:

– Чисто теоретически, Грон, если с тобой что-то случается, кто становится наследником клана?

– Пока – никто. А что?

– Почему?

– Не может никто точно указать наследника, – замотала головой Линда. – В том-то и дело, что нет!

– Это дело случая, – присоединился Рональд. Уж столько-то он про орков знал.

– Какого случая? – поинтересовалась Анна-Лиза.

– Случайного, но подготовленного, – проворчал Рональд. И принялся объяснять.

У орков нет наследования по крови. Так, очень условно.

В любой семье не без урода, а племя должно жить. И вести его должен лучший. Самый умный, сильный, смелый… одним словом – самый. Да, и удачливый в том числе. А то разные встречаются.

Как его определить?

Есть множество испытаний, через которые надо провести орка. Испытание четырьмя стихиями, испытание крови, испытание… ладно, это горские обычаи. Это уже никого не касается.

Лучшего и ждет награда – меч вождя.

Но есть условия. Первое – претендент на звание вождя должен быть принят в род. Второе – он должен быть женат. Третье – у него должно быть двое детей, никак не меньше.

При чем тут Эрвин?

Так ведь родственники. И чисто теоретически его могли принять в род Даххар. После этого Эрвин мог жениться, завести детей, и лет через пять, как вариант…