А в следующий миг я стремительно полетел в обратном направлении – и вот уже снова шагаю по темному карьеру, и каждый шаг левой ноги отдается тупой болью в разболтанном суставе. Луч исчез. И луна больше не слепила своим светом.

– Ну вот и познакомились, – прошептал я под нос.

А с кем, собственно, познакомились? Или с чем? Что это было вообще? Будто обморок. Я оценил обстановку: наша группа все так же двигалась вперед, Медбрат загребал сандалиями по щебенке, за ним шли Кот с Врачом…

Вот только чувства мои обострились до предела. Точнее будет сказать – до беспредела. Хлынувший со всех сторон поток информации чуть не сбил меня с ног. Я снова оглядел своих спутников…

Коту действительно хреново. И сотрясение вовсе не такое безобидное. А Врач чувствует, чем это закончится, подозревает. Жизненный опыт, помноженный на интуицию. Я бы на его месте сейчас развернулся и убежал. Я бы и на своем месте сейчас развернулся и убежал. Но прав Прапор: кто привел сюда Медбрата, тому его и убивать. Чуть притормозил, подождал Полину. Она нагнала в два шага и, перекинув автомат за спину, слегка прильнула к локтю.

– Иди отсюда, родная, – попросил тихо, не оборачиваясь.

– Не пойду, – так же тихо откликнулась она.

Ну что ж… Все равно не успеет отъехать на безопасное расстояние. А вдвоем с ней как-то и помирать теплее. Это тепло, исходящее от нее ко мне, я теперь ощущал почти физически. И сразу захотелось дать ей что-нибудь взамен. Да только что у меня есть? Нет ничего. А через полчаса, возможно, не будет и меня самого.

– Не передумаешь?

– Нет, – качнула она головой.

– Ну тогда держись рядом.

Поднырнул под козырек ее кепки, быстро поцеловал – пусть идет дальше с веселым сердцем. И так же коротко она приобняла меня, поблагодарила за знак внимания. Жить бы еще да жить… Но Медбрат уже подходил к повороту карьера. Его я совершенно не чувствовал, как дырка в реальности, провал, слепящий своей пустотой. Мне были видны только контуры этой прорехи, но этого было достаточно, чтобы понять: Прапор действительно его недооценил. И снова опоздал.

Буквально пятьсот шагов назад, когда Медбрат еще не вступил в поле артефакта, можно было убить его, выстелив в затылок. А сейчас такая попытка обернется бесполезной тратой патронов и жизней.

Теперь нам остается только ждать. Потому что будет один недолгий момент, когда Медбрат утратит контроль… Вот этот момент упустить нельзя.

Поэтому сейчас я просто пойду за ним. Вылечу ногу, всего лишь трещина, делов на секунду, и пойду за Медбратом. Как Кот, как Врач, как Полина. Но, в отличие от них, мне известно, что ждет нас в подземном комплексе. Как говорится: предупрежден – значит вооружен!

Первое, что пришло на ум, – сходство кратера с архитектурой Ада в «Божественной комедии». Я не читал Данте, но при взгляде на это творение рук человеческих в голову пришли именно его строки.

Стены гигантской воронки уступами сужались книзу: верхний диаметр примерно километр и дальше по убывающей до купольного зала, где в темноте притаился огромный октаэдр – артефакт. Нисходящих каскадов было ровно девять. Специально так получилось? А может быть, гениальный флорентинец тоже умел предсказывать будущее?

Я видел… точнее – ощущал воронку до самого дна. И при этом осознавал, что в реальности никакой воронки нет: научно-исследовательский комплекс, построенный в кратере, был надежно скрыт под толщей земли.

На его месте прямо перед нами лежала каменистая равнина, Противоположный край карьера сиял гроздьями прожекторов: многочисленные постройки взбегали по склону – наверх, где блестел зеркальными гранями главный цех завода Компании. Оттуда из-за гребня стекал далекий гул работающих двигателей, разрываемый звонким лязгом металла, там кипела работа, там была жизнь. А здесь на вылизанной лунным светом поверхности царил постапокалиптический покой.

– Так! – Врач резко остановился. – Мы что, сейчас просто подойдем и скажем «здрасьте»?

Медбрат тоже остановился и окинул нашу компанию добрым взглядом.

– Здороваться не будем, – сказал он. – В остальном все верно.

Волосы его слегка колыхались на ночном ветру, захватанная борода сосульками свисала на грудь: Егор Летов, лидер «Гражданской обороны», вот на кого он похож, наконец сообразил я.

– Ты дурак? – рявкнул Врач.

И замахнулся. Но не ударил. Почувствовал, что лучше не стоит. Молодец. Впрочем, возле артефакта у всех начинает остро работать то, что принято называть интуицией.

– Нет, – Медбрат улыбнулся. – Может быть, это звучит нескромно, но далеко не дурак.

– И поэтому ты предлагаешь вчетвером идти на штурм? – уточнил Врач.

– Виктор Александрович, – Медбрат сделал шаг к нему. – Вот вы, как ученый, на кого бы поставили: на группу людей в количестве чуть более ста пятидесяти человек или же на примерно двадцать модифицированных человеческих организмов, сходных по физическим возможностям с тем Сторожем, который встретил Ужаса в офисе Компании?

Я понял, о чем он говорит. Шестой уровень подземного комплекса. Лаборатория генной инженерии. Но только почему двадцать Сторожей? Там же еще есть химеры – гибридные организмы…

Знания возникали в голове, как хлопки салюта в ночном небе. Больше всего это походило на внезапные озарения или воспоминания, всплывающие, как только возникал стимул, подходящий намек. Видимо, там, внутри артефакта, я все же заглянул за грань, но мозг оказался не способен переварить полученную информацию в полном объеме и выдавал ее кусками, по мере необходимости. Другого объяснения источника этих озарений у меня не было.

– Ты о чем? – насторожился Врач.

– Ну… – разочарованно протянул Медбрат. – Вы же сами рассказывали нам о возможности системы, состоящей из миллионов нейрофонов. Так вот эта система сейчас работает на меня.

Врач молчал. И я видел, что до него дошло. Молодец, схватывает на лету.

А Кот с Полиной ничего не поняли. Они стояли рядом с нами в роли статистов и только крутили головой от одного говорящего к другому. В наступившей тишине стал слышен нарастающий вибрирующий гул. Вертолеты – определил я машинально. И повернул голову на звук: со стороны Курска к комплексу Компании шли три борта, перемигиваясь габаритными огнями.

– Ага! – обрадовался Медбрат. – Смотрите, что я умею.

Возле одного из вертолетов возник темно-багровый огненный шар, на секунду обозначив в небе похожую на головастика машину и резко сорвавшись с места, пронесся мимо, чуть не задев тонкий хвост с бликующим кругом винта. И сразу же погас.

Медбрат обернулся к нам с виноватым видом:

– Я не волшебник, я только учусь.

Это, наверное, должно было испугать… Но никакого страха не было. Как не вызвала эмоций всплывшая информация о содержимом минус шестого этажа. А ведь в условиях нормального восприятия это попадало под категорию кошмар. Но, судя по всему, в моем сознании больше не было такой категории. Равнодушие? Нет, скорее это походило на сравнительный анализ: с высоты тех знаний, что я приобрел, кибернетические монстры смотрелись равнозначно мультипликационным персонажам.