Людоед завопил так, что заколебалось пламя факелов. Едва онзадёргался, шипы пут тут же врезались в его тело. Растение, которое при жизнивилось, как виноградная лоза, и питалось насекомыми, после сушки превращалось впрактически неразрываемые верёвки, которые очень любили использовать людоеды.Пытки были, пожалуй, единственным ремеслом, которое развивали и культивировалипотомки прекрасных эрдов. Накричавшись, пленник произнёс несколько слов:

— Урсув Суурт. Не тысячи, но сотни. Плохо вооружены.

Последний факт особенно интересовал Великого Лорда, но онещё не был удовлетворён. Под пытками можно наплести всякого, лишь бы уменьшитьмучения…

— Ки джера и Саргор Джека, — приказал Голгрин.

— И Саргор Джека? — слегка удивился Белгрок. — Саргор Джекад`и ф`хан, и`Голгрени.

— Саргор Джека… — Голгрин отхлебнул вина.

Другой палач вышел наружу и вскоре вернулся с огромнойптицей, умостившейся у него на руке. Она была похожа на ту, что сидела в клеткеВеликого Кхана, но гораздо крупней. Её смертельно опасный клюв открывался изакрывался, показывая толстый язык. Вблизи оперение птицы отливало багровым,почти кровавым цветом, гребень на голове походил на язык лавы. Людоеды называлиеё Саргор Джека — «Та, Которая Суть Крылатая Кровь Саргоннаса». Другие расы называлиеё за огненное оперение ястребом Саргаса и другими именами.

Никто, кроме людоедов, не смог бы держать на руке стольопасное создание. Никто, кроме людоедов, не использовал их для пыток. Когдастрашную птицу поднесли ближе, она раздражённо зашевелилась и взмахнулакрыльями, показав костяные крюки, выступающие из-под перьев.

Палач вопросительно посмотрел на Голгрина. Тот кивнул,

Один из людоедов достал липкое вещество и толстым слоемнамазал им конечности пленника. Тот застонал, но ещё до конца не пришёл в себя,чтобы забеспокоиться. Палач сорвал с головы птицы клобук — ястреб Саргасанемедленно закричал и забился, стараясь дотянуться до связанного тела. Он билсявсе сильней и сильней и вот, наконец, палач отпустил метнувшегося хищника.

Очнувшийся пленник узнал страшную птицу и в ужасе скорчился,а Саргор Джека уже сидела на нём и отрывала с краёв ран длинные полоски мяса,словно ища приз внутри.

— Ки иа и Урсув Суурт иб х`ркара? — вопросил Белгрок.

Терзаемый людоед разразился потоком слов, одновременнострашно корчась в попытках сбросить с себя хищника, но ястреб Саргасаневозмутимо запустил в него когти и продолжал жадно есть. Голгрин сновавыслушал историю и заметил некоторые изменения, безусловно, делающие её болееправдивой. Спасибо птице, теперь он намного лучше понимал сложившуюся ситуацию.

Запах вещества вызывал у птицы безудержный аппетит,напоминая ей привычную еду — ящериц-бараки, но она никак не могла насытиться.Саргор Джеки особенно любили мясистые головы рептилий, которые они раскалывалисвоими мощными клювами; птица могла пожирать жертву часами. Голгрин понимал,что людоед вскоре будет мёртв, но уже услышал достаточно. Пленник хорошо описалвнешность нападавших: рваные килты, худые тела, оружие разное, от ржавых мечейдо самодельных копий, некоторые ехали на крепких лошадях людоедов, нобольшинство шли пешком.

Действительно, пёстрая кампания…

— Ах ки! — крикнул он наконец. — Ах ки!

Но его приказ запоздал. По телу пленника пробежали смертныесудороги, и он замер. Ястреб Саргаса продолжал пиршество, углубившись в животлюдоеда, так что на пол во все стороны летели кровавые ошмётки.

Белгрок подошёл к Голгрину и, покосившись на палачей,произнёс на общем:

— Эти… Урсув Суурт… очень странные… по описанию похожи нарабов… так, друг Голгрин?

— Да, похожи на рабов… — Ухоженный Лорд поставил пустойкубок на стол. — Это проблема, но, надеюсь, легко исправимая…

Крупный людоед наморщил лоб — он понимал общий хуже, чемговорил на нём:

— …Неисправимая?

— Да нет! — Голгрин подошёл к телу, откуда палачи только чтоизвлекли протестующего ястреба. Лорд погладил его по перьям и, приблизив губы кголове Саргор Джеки, прошептал несколько слов, после чего птица успокоилась идаже подставила гребень, давая себя погладить. — Они должны умереть. Дагрум изплемени Наисильнейших Мастарков очень хочет доказать свою преданность мне.Пошли его на охоту за Урсув Суурт…

— А припасы? Друг Голгрин, припасы стоят столько, что…

— Кроме того, нужно послать сообщение армии Урсув Суурт,тому, кто ведёт их. — Голгрин специально не стал заостряться на поле Мариции. —Им нужно объяснить, почему нам потребуется больше снаряжения. — Великий Лордзадумчиво посчитал в уме, полуприкрыв глаза. — Да-а… думаю, им надо всеобъяснить… Это не очень беспокоит меня, но вот друг Хотак, — Великий Лордзахихикал, — ему это совсем не понравится, совсем…

Верфи империи работали как никогда прежде в истории. День иночь на Мито и Котасе, да и других островах не гасли огни. Рабочие добредали допостелей лишь затем, чтобы поспать, и, слегка перекусив, идти обратно наработу. Не осталось ни единой верфи, которая бы не работала с превышениемнормы.

Никогда ещё столько новых судов не стекалось на рейдНетхосака, заполняя собой гавань. И теперь на самой большой столичной верфипроисходило пышное действие, посвящённое ритуальному числу «двадцать пять» —именно столько новых кораблей становилось в ряды имперского флота. Для этойцели и объединились император и его сын — чтобы встретить счастливый по счёту флагманскийкорабль «Приносящий Бурю».

Он возвышался на стапелях как морское чудовище посредимелкой рыбёшки, блестя чёрными бортами. Как ни странно, но секретный проектразрабатывался ещё по приказу Чота, и первая модель была построена как раз вовремя переворота. Однако при Хотаке мастера придали судну более манёвренныйкиль и улучшили парусные характеристики.

Спускаемый корабль был вооружён большой катапультой на кормеи мощной баллистой на носу. На борт могли подняться вдвое больше легионеров ичленов команды, чем на обычное судно. На верхушке одной из трёх мачт развивалсяфлаг Боевого Коня, а чуть ниже — бело-зелёный Морской Дракон. И, несмотря наколоссальные размеры, «Приносящий Бурю» мог развивать невероятную скорость.

По бортам выстроились команда и легионеры, смещавшись впёструю толпу. Ни одна раса, даже люди, не строила таких судов. Вне сомнения,моря и океаны теперь принадлежали почти исключительно минотаврам.