— Учитывая, чем они тут стреляют, защита от общей духовной энергии тут точно есть, — Никита остановил девушку, а потом повернулся к остальным. — Но я все же хочу попробовать свой уникальный способ. Вы же, если что, приготовьтесь подстраховать.

Все кивнули. Кира-Вер так заодно сразу призвала несколько предков себе на помощь — в отличие от остальных она не была уверена, что успеет среагировать без подготовки. Никита выдохнул, подождал, пока по ним промажут еще раз, а потом потянулся к личной энергии, скрытой в его яйце. После усиления в бездне она стала как будто немного дикой, пыталась вырваться, когда парень касался ее и звал на помощь, но в то же время этой силы определенно стало больше. И когда Никита не стал спешить, а просто остановился, транслируя во все стороны уверенность в себе и открытость — его личная энергия потянулась к нему навстречу.

— Телячьи нежности, — фыркнул дневник, когда парень с подчинившимся ему ручейком силы ушел из внутреннего мира. — Разве ж на такие игры можно положиться? Если свое и нужно брать, то только силой.

Никита на самом деле тоже думал о том, чтобы просто спеленать яйцо духовной энергией, а потом заставить его поделиться своей мощью. Но в последний момент остановился. Парень не знал, что это было — интуиция или, может, нежелание превращаться в такого же мастера, как бывший хозяин Су… Как бы там ни было, он подавил в себе злость и желание добиться безусловного подчинения. Подчинил себе не личную стихию, а всего себя. И яйцо откликнулось на это.

Дневник, который продолжал все это время недовольно ворчать, неожиданно заметил, как по скорлупе пробежала дрожь, и гуляющая внутри него энергия внезапно остановилось. Так же, как это было во время бегства от бездны.

— Кажется, кто-то сделал еще один шаг по пути пробуждения своей личной стихии, — дневник задумался. — Значит, доверие сработало… С другой стороны, уверен, что силой мы бы смогли добиться того же. Вот только результат, когда яйцо раскроется, был бы гораздо интереснее.

Продолжать думать о том, что доверие, которое парень оказал одной из своих стихий — вернее, каждой из них, определив место в своем внутреннем мире — может привести к чему-то действительно невероятному, дневнику совсем не хотелось. И тем не менее, мысли об этом постоянно крутились в его голове, и в эти моменты по черной обложке как будто бы пробегали белые волны. Вот только книга этого не видела, потому что всегда самое сложное — это заметить не чужие ошибки или изменения, а свои.

— Ну, что? — спросила тем временем у Никиты Су, глядя на разгорающийся на ладони парня уголек. Творению общей стихии было неприятно смотреть на то, что прямо противоречило самой ее сути. И в то же время это пламя манило ее. Опаляло душу мыслями о том, что случится, если она, ненастоящая девочка, сможет создать личную стихию. Или же это в принципе невозможно?

— Начинаю… — Никита прижал руку к ближайшему камню, и огонь его личной стихии отсек тот от остального мира.

Все связи с артефактами, предками, сотнями линий защиты и даже самим императором в одно мгновение перестали иметь хоть какое-то значение. Парень еще пару секунд ждал подвоха, а потом просто толкнул камень вперед, и тот словно масло по горячему ножу беззвучно скользнул вперед.

— Еще, — жадно сказал Гоши.

— Незачем, — Никита поступил рациональнее.

По уже отработанной когда-то схеме он подсветил пространство с той стороны, а потом, запомнив детали, создал туда портал. Мгновение, и в серой вспышке отряд парня ускользнул от очередной серии выстрелов, оставив демонов внизу растерянно всматриваться ввысь, где наглые чужаки почему-то перестали подсвечиваться даже в древних, созданных еще самими богами сканирующих системах.

* * *

— Надо срочно доложить Зестису, — шепнул один демон другому.

Они дежурили тут, в ловушке номер семь, всего второй раз, но уже успели разобраться во всех нюансах. Их босс выдал специальные ложные артефакты тысячам слуг императора, чтобы если кто-то догадается пытать их с целью открыть себе путь во дворец, то в итоге получит лишь скорую смерть. Вот только чужаки выжили после первого обстрела — такое бывало, хотя красные пули, которые веками собирали дети истинного мира, и могли остановить очень немногие. Потом чужаки не ринулись вверх, где специальные артефакты, которые в любой другой ситуации не получилось бы скрыть, спеленали бы их по рукам и ногам. И, наконец, самое страшное, чужаки смогли найти выход — они каким-то образом разрушили вечную кладку и пробрались за зону ловушки.

— Уже! — в голосе второго демона-стража сквозила истинная паника. — Я пытаюсь его вызвать с самого момента появления этой шестерки, но сигнал просто не проходит!

— Значит, он у императора, там все таблички глушатся, — догадался первый. — Вызывай тогда просто старшего. Снимем патрули с других направлений, но нужно остановить чужаков, пока они ничего не натворили.

Оба демона решительно кивнули друг другу, а потом их крылья-щупальца вытянулись вверх и завибрировали, посылая во все стороны волну дрожи. Последний из доступных рядовым воинам уровень тревоги был активирован, и теперь тысячи обитателей и даже гостей замка должны были начать охоту за чужаками. Хитрыми, опасными… но все равно смертными.

* * *

— Ты проиграл, Зайл, — император следил за представлением вместе со своим самым верным слугой. — Твои люди не смогли задержать чужаков даже в ловушке.

На самом деле настроение повелителя демонов не было таким веселым, каким он пытался его показать с момента появления чужой силы, на волне которой чужаки уничтожили сначала отряд гвардии, а потом ворвались в замок его предков. Удерживало императора от резких решений только то, что не он сам обнаружил тайную силу этого небольшого отряда. Увы, но только его слуга Зайл Зестис смог заранее почувствовать запах новой опасной стихии, показавшей свои клыки из-за границы тринадцати миров, и призвать одного из великих предков, чтобы проследить за ней. Все остальные крючки и хитрости чужаки легко обошли, но вот дыхание вечности, воплотившееся в образе четвертого императора, даже им заметить не удалось. Хотя тот же Зайл не без опасений посматривал на призрака в их отряде, подумывая, что того включили в группу как раз на такой случай.

Император, впрочем, считал, что ничего особо необычного не происходит, а у его слуги просто случился очередной приступ паранойи, как это порой бывает у мастеров тайных дел. Но так было только в самом начале. Чем дальше проходили чужаки, тем больше удивления вызывала их сила. И знания. Те же красные кристаллы явно не удивили, по крайней мере лидеров группы, своими возможностями. Более того, император отметил, что чужаки как будто ожидали от этих пуль чего-то большего, а значит, разбирались в их природе лучше его ученых, лучше него самого. И это было неприятно.

— Мне кажется, мы оба проиграли, — Зайл посмотрел на своего господина, и этот неприметный демон, привыкший всегда знать больше любого из своих оппонентов, впервые за долгое время был испуган. — Мы получили слепок души того, с кем лидер чужаков общался в комнате Адофуса.