— Громко упал? — с ехидством спросила всё та же заноза.

— Первый раз нет. — Стараюсь держать себя в руках. Спокойствие, только спокойствие. — Я ему пару тумаков навешал, он и споткнулся. Как Потапов, — пояснил я специально для тюменских.

— Первый раз?! Вы сказали первый? — хоть кто-то беспокоится обо мне, и непередаваемо радостно, что этот кто-то — ангел по имени Таня.

— Видели бы Вы, Татьяна Андреевна, с каким оглушительным грохотом он во второй раз рухнул! — вот пятнадцать человек в зале, а хочется, чтобы гордилась мною именно она.

— Са-аша-а! — Лерка требовала продолжения.

— Да нет! — весело махнул рукой я. — Он живой! Я пульс пощупал.

Народ стал «кулуарно», по своим группам, обсуждать услышанное. Барон, как я заметил, помалкивал. И это не могло не радовать. Получилось почти как с Трошкой, навыпендривался и получил… ибо нефиг!

— Господин Александр! — обратился ко мне кто-то из Матвеев. — Валерия Константиновна представила Вас как своего брата, — констатировал он. Я кивнул. — Это означает, что нам следует обращаться к Вам, Александр Константинович?

— Да! — кивнул я и добавил на всякий случай: — Если Вам так будет удобней. Но можно просто — Александр.

— Оно, конечно, — замялся как-то Матвей-Станислав. — Но, как я понимаю, вы ведь с сестрицей Вашей дворянского сословия? — и после моего кивка продолжил: — А мы купеческого. Не подобающе будет без отчества только по имени обращаться.

— Ах, вот Вы о чем! — я задумался, опять местные нравы все карты путают.

— Александр Константинович, а что же всё-таки с Потаповым? — снова спросил он.

Я как-то растерялся, вроде бы ничего особенного. Ну, упал… ну, поднялся… сам ведь поднялся… Так, а и всё! Не видел я его больше.

Я не помнил, как его зовут, а после его прямого указания на необходимость соблюдения этикета, было бы очень неловко обратиться к нему не назвав его никак, поэтому я обратился сразу ко всем:

— Господа! Иван всего лишь споткнулся, а по правилам боя это было засчитано ему как поражение. Вот собственно и всё! Он самостоятельно поднялся и даже хотел продолжить поединок, но ему не позволили. Так что я думаю, что нет никаких особых причин для волнений о его состоянии. — И тут же поспешил добавить, но уже с озабоченным лицом: — А вот Трофим… Даже не знаю…

Я посчитал, что в этот момент нужно… да, непременно нужно увидеть Татьяну. И я посмотрел. Татьяна ни на секунду не переживала о Трофиме, как впрочем и многие другие в этом городе.

Барон чё-то там пробубнил, и Лерка сразу же встрепенулась:

— Просим прощения, господа! Вы все представились, а мы с Сашей — нет! — и обведя присутствующих взглядом: — Мы Малиновские. Он — Александэ́р Семион, а я — Валерия Антуанетта. Отца нашего звали Константин Полуэкт, так что с учётом всех местных традиций получается, что брат мой — Александр Константинович, а я — Валерия Константиновна. Ну, или Валерия Антуанетта.

Ну да, конечно, куда ж без этого?! Антуанетта! Блин!!! Когда уже наиграется?

— Какие необычные имена! — заметила шатенка Лариса. — Я никогда не слышала, чтобы кого-нибудь так называли!

— Вы давича сказывали, что приехали из Австрии, — напомнил парень, который обсуждал с бароном смерть князя Аслана какого-то.

— Нет, господин Кирилл, — обратилась к нему Лерка. А я вот и не запомнил, что Кирилл — это именно он. — Мы не из Австрии, а из Австралии. Это намного дальше, да и в другую сторону.

Народ начал осмысливать. Барон решил задать вопрос, который, наверное, считал в этой ситуации наиболее важным:

— Но вы ведь дворяне? — похоже, ему очень хотелось, чтобы мы были именно дворянами.

Лерка его не разочаровала:

— Безусловно! А я так и вовсе без пяти минут графиня! — и грустно вздохнув, добавила: — Была!

От тут народец завис крепенько! Все обалдело смотрели на мою «сестру».

— А как это? — спросила блондинка Агата.

Лерка опять горестно вздохнула и коротко поведала о своей «тяжёлой» судьбе:

— Вчера граф один знакомый посватался, предложил, значится, руку, так сказать, с сердцем на пару. А я — дура вовремя не согласилась, типа подумаю ещё, стоит ли… Ну, а потом уже не смогла!

— А как это? — снова спросила Агата. Блондинка, что возьмёшь?!

— Магия! Мать её! — выдала Лерка.

— Так Вы магией владеете? — спросил кто-то из задних рядов.

— Если бы! — чё-то Лерка задумала.

— Валерия Константиновна, — уверенно высказала Татьяна. — Да, Вы и про клавикорды говорили, будто ничего не выйдет. А сами такое чудо явили. Так стоит ли прибедняться?

— Да что ж, господа, нешто я вас обманывать буду? Сама я никогда и ничего не колдовала и не ворожила.

— А как же магия и мать её? — опять спросила блондинка Агата.

— Так ведь не я! — воскликнула Лерка, но кроме меня ей никто не поверил. — Истинный бог, не я!

А вот клятва истинным богом, возымела своё действие. Наверное, здесь этими словами надо поаккуратнее пользоваться, потому что скепсис на лицах сменился внимательным ожиданием. Агата поторопила рассказчицу очень предсказуемым вопросом:

— А как же это?

— Да-да, Валерия Константиновна, — засуетился барон. — Вы же сказали, будто всё дело в магии, которая расстроила Ваше замужество.

— Да! Да! — послышалось с разных сторон.

Лерка обвела «усталым» и «измученным» взглядами публику, и, посчитав, видимо, что достаточно подогрела их интерес, начала:

— Господа! Как вы должно быть уже поняли, в Австралии, откуда родом мы с братом, магия распространена не так сильно как у вас. У нас там больше технический прогресс преобладает.

Она глубоко вздохнула, выдержала паузу секунд на десять и продолжила:

— Вот ничо вчера беды не предвещало. Даже наоборот. Целый граф замуж звать пришёл. — Она сокрушённо всплеснула руками. — И что бы мне — дуре — сразу не согласиться?! Нет ведь, начала: щас подумаю, с папенькой-маменькой посоветуюсь… А надо-то было всего и делов, что «ДА!» поотчётливей сказать. Нет ведь! Какая же приличная девушка с первого раза соглашается?!

Лерка замолчала, а Агата…

— А он что?

— А он? — эхом повторила Лерка. — А он мне дуре дурацкой, бестолковке постоголовой подарок сделал… Чтобы думалось легче…

Она тяжело вздохнула, как о какой-то серьёзной утрате. Народ слушал, а я не врубался, но не перебивал. Перебивать и без меня было кому.

— Свадебный? — Агата, конечно.

Лерка продолжала свою игру, правила, которой мне пока были не ясны. Посмотрев на блондинку, недографиня «из последних сил» выдавила из себя: