Странно, даже Атага ничего не сказала. А Лерка продолжала, но уже задорно так:

— Представляете, раз так, и мы в лесу! — живенькая такая мордочка проиллюстрировала наше удивление. — Ну, мы же тогда не знали, что это парк такой. А потом мы графиню Морозову встретили, а она нас сюда отправила. Вот как-то и всё.

А ничё так! Нормальная история. Глупых вопросов не будет. Тут я посмотрел на Агату… Будут-будут. Ну, то есть это… глупые-то пускай! Лишь бы неудобных не задавали. Тут мне в голову, как всегда неожиданно, пришла одна стоящая, на мой взгляд мысль. Надо Лерке «поддакнуть»!

— Да! Представляете, а ведь я тогда ещё подумал… ну, когда свечку-то зажигал: как бы было хорошо, взять и так огоньком прямо из пальца… — для наглядности я потыкал пальцем пустоту перед собой. — Поджечь, короче!

Вроде и у меня неплохо вышло.

— Валерия Константиновна, — начал тюменский Стас, или Матвей. Пусть будет Стас. — А Вы давеча про технического гения…

— А Австралия, это где? — перебила его Агата.

Ну, она блондинка, ей можно. И, опять же, она дворянка, а значит, главнее купцов, так что можно два раза.

— Где находится Австралия, я без карты вам показать не смогу. — Ответила Лерка. — Господа, нет ли у кого карты мира?

Карты ни у кого не оказалось, да и из воздуха, как Шен, никто её извлекать не стал. Поэтому Лерка перешла к ответу на другой вопрос:

— А на счёт технического гения, — она одарила взглядом пытливый ум сына тюменского купца. — Нет ли у кого-нибудь часов? — спросила она без особой надежды.

Часы нашлись. Одни, как и следовало ожидать, у барона с не внушающей доверия фамилией. А вот вторые, как раз у Стаса. Поскольку барон и стоял ближе и вообще, сначала Лерка взяла его золотые часы на золотой же цепочке. Посмотрела сама, показала мне. Часы, конечно, являли собой произведение ювелирного искусства. А в остальном, ну, в общем-то, как я и думал, стрелка была одна, цифры были римские.

— Вот смотрите, господа, — обратилась она к присутствующим. — На часах только одна стрелка.

Все выразили своё согласие, даже не глядя на сами часы.

— И что? — поинтересовалась за всех Агата.

— А у нас. — Лерка выдержала небольшую паузу, пытаясь создать очередную интригу. — В худшем случае две.

— А зачем две? — просил барон, малость раздосадованный тем, что никто его часами не восхитился.

— А в лучшем? — это Агата.

Но на вопрос любопытной блондинки ни Лерка, ни я отвечать не стали. Просто не успели, потому что Стас удивил нас по-взрослому:

— У меня две, господа! — возвестил он звонким голосом.

Удивились все. Мы с Леркой, потому что не ожидали, ведь графиня, ГРАФИ-И-ИНЯ-Я-Я… Морозова, даже она считала это излишеством, а тут… М-да! Вот… Ну, а остальные… Остальные, просто раньше и не слышали, наверное, про минутную стрелку.

— Вы позволите? — с любопытством, но спокойно и вежливо попросила Лерка и протянула руку.

Стасик тут же подал их. Но поскольку я-то стоял как раз между ним и моей «сестрой», то именно я и принял из его рук серебряные часы довольно скромного вида. Ну, и естественно, раз уж часы пусть и временно, но всё же находились в моих руках, то смертный грех не посмотреть на них. Стас нисколечко не врал, вторая стрелка имелась. Но вот минутная ли?

— Точно, две, — сказал я, передавая Лерке часы.

— Да ладно?! — удивилась она, принимая их.

— Да-а… действительно… — протянула она, рассмотрев предмет повнимательнее.

— А для чего нужна вторая стрелка? — вот брюнетки задают правильные вопросы. Или только Зина…

— А это, Зинаида Аркадьевна, чтобы минуты отсчитывать! — поведал Станислав (или Матвей, надо будет потом поточнее узнать).

— А как это? — ну, кто же, белокурый ангелочек, конечно.

Стасик, пусть пока будет Стасиком, чтоб не сбиться, так вот Стасик взялся объяснять:

— Видите ли, Агата Григорьевна, сутки, как известно, делятся на двадцать четыре часа. По двенадцать на день и ночь.

— А зимою дни короче почему-то, — «уточнила» Агата Григорьевна.

— Да. — согласился Стасик.

— А в Руссии, там же шестнадцать часов! — перебил их парень, стоявший рядом с перепутавшим Австрию и Австралию Кириллом.

— Это раньше было! — уверенно парировал Стас. — Филарет отменил уже. Говорят, архимаг настоял-таки.

Парень спорить не стал, а я бы про шестнадцать часов ещё послушал. Стас тем временем продолжал про своё:

— Так вот, а час, он на шестьдесят минут подразделяется. — Он с гордым видом оглядел присутствующих и добавил: — Вторая стрелка потребна для отсчитывания минут.

Круто! Нет, правда, круто. Похоже этот парень ещё много чего знает. Надо будет с ним поконкретней потолковать. Тем временем часы перекочевали к светловолосой Агате Григорьевне.

— Нет же, Матвей Никодимович! — почти сразу подала она голос. — Не на шисят, а только на пять! Вот смотрите! Тут только пять разделительных чёрточек!

Опаньки! Всё-таки не Стас, а Матвей! Да ещё Никодимович. Блин, а кто же ещё-то у нас Никодимович? Сегодня кто-то…

Пока я вспоминал про знакомых Никодимычей, Стасик, который на самом деле Матвей, втолковывал настоящей блондинке систему учёта времени и другую попутную суть вещей на примере своего хронометра.

Я посмотрел на публику в целом. Странное дело, все, даже барон, внимательно слушали Стасика. Тьфу, ты чёрт, Матвея. Необычно как-то, у нас бы девчуры по парам разбились давно и уже шушукались про что-нибудь. Наши бы щас прикидывали как им барона, Бздышека Заподловского, в оборот взять. Олигархи, они ведь не толпами ходят, увидела — сразу присебячить надо, или хотя бы способ придумать, чтоб другой не достался.

Брюнетка Зина снова не «подвела». Смышлёная…

— Валерия Константиновна, Вы ведь сказывали будто бы стрелок на часах и дольше бывает.

— Верно, — вздохнула Константиновна. — Бывают ещё часы с тремя стрелками и с четырьмя.

Во блин! А четыре-то откуда?! Лерка не стала ждать, когда её про это станут расспрашивать и начала объяснять сама:

— Третья стрелка нужна для отсчитывания секунд.

При этих её словах Матвей дёрнулся и, чуть-чуть не выронив свои часы, редчайшей по местным меркам конструкции, спросил:

— А четвёртая, Валерия Константиновна, она для отсчёта атомов? — похоже, что он и вправду парень-то начитанный. Или наслышанный…

Поскольку, Лерка впала в лёгкий ступор, я решил вмешаться:

— Нет, для работы с атомами у нас есть другие приборы!

Очень подходило сейчас: «Но мы вам про них не расскажем», только они же тут таких песен не слышали, да и про аквалангистов вообще, наверное, тоже. Шучу. Откуда бы им?! Так что не стал.