* * *

– Заштопали.

Натаниэль заглянул в фургон. Перевязанная голова Брента лежала на свернутом полотенце, а Стиви застегивал на брате рубашку.

– По коням, – распорядился Длинный Клэй.

– Мистер Стромлер…

Джентльмен повернулся к Долорес.

– Не поможете мне?

– Вам поможет Стиви, – вмешался стрелок.

– Уже иду. – Плагфорд-младший торопливо выбрался из фургона и поспешил к сестре, унося от брата в качестве благодарности красные отметины на рукавах.

Натаниэль понял – Длинный вмешался не просто так. Он явно не хотел, чтобы у Щеголя завелись в команде союзники. Оставив пустяк без комментариев, джентльмен подошел к крапчатому мустангу, на котором до недавнего времени ездил ковбой.

– Глубокие Озера.

Индеец посмотрел на стрелка.

– Потрави стоянку.

– Хорошо.

– Что подкинешь? – поинтересовался Стиви.

Глубокие Озера вытащил из холщового мешка шуршащую сумку.

– Дурман и болиголов, вымоченные в жире.

– Надеюсь, кони у них голодные.

Натаниэль ухватился за луку седла и подтянулся. Резкая боль резанула живот, но он не издал ни звука. Стиви подхватил на руки Долорес и понес к ее лошадке под дамским седлом.

– Отрави несколько картофелин и пару ломтей бекона и оставь в мешке у огня, как будто мы забыли забрать, – добавил Длинный. – Может, не только лошадям достанется.

Натаниэль повернул мустанга на север, чтобы не смотреть на стрелка, не вызывавшего у него ничего, кроме отвращения.

Очнувшись на лежаке в грохочущем и трясущемся фургоне, Брент повернул голову влево и посмотрел на лежащее рядом громадное тело. Колесо наскочило на камень, и кровь на стеклах, защищавших глаза отца, побежала вниз.

Ковбой отвернулся от мертвого старика, поднял забинтованную голову, посмотрел поверх латунных набоек на мысках бурых сапог и увидел траву, окрашенную золотом рассветных сумерек. Над блестящей растительностью летели галопом лошади, несшие Долорес, Стиви, Щеголя и Длинного.

Из черного сундука послышался стон.

Брент хлопнул ладонью по передвижной тюрьме.

– Стихни. – О пленнике он совершенно забыл. – Мы про тебя не забыли.

В сундуке забулькало.

– Штукарь.

– Да, мистер Плагфорд?

– Ты почему так меня называешь? Никакой я не мистер Плагфорд. Я Брент.

– Ты теперь глава семьи.

– Здесь всем распоряжается Длинный Клэй.

– Он возглавляет операцию, ты – семью.

– Одно и то же.

– Отличие есть. – Штукарь подогнал коней. – Длинный Клэй долго был партнером твоего отца, но он – не семья.

– Это верно. Но ты ведь – семья. Отец так говорил.

– Знаю, что говорил, – согласился после долгой паузы негр.

Брент еще раз посмотрел на почившего патриарха и вспомнил кое-что.

– А почему маску не сняли? Там же полно крови.

– Вот доберемся до форта, и я займусь им как надо. Почищу и отмою. Он заслуживает… – Штукарь не договорил.

Брент решил посмотреть на него. Негр отвернулся.

– Все хорошо? – спросил Брент.

Возница кивнул, но предложение так и осталось незаконченным.

Бесполезные слезы подкатили и к глазам ковбоя.

– Не хнычь, – сердито выдавил он, имея в виду и себя, и Штукаря. – Толку все равно никакого.

– Ты прав, – согласился негр и, сунув хлыст в петлю, повернулся к Иветте, которая котенком свернулась рядом на скамье, и любовно погладил ее по лбу.

Тревога сдавила Бренту грудь.

– Она знает, кто у нас там? В сундуке?

– Нет. Просыпалась ненадолго, на несколько минут, когда он не шумел. – Негр вытер нос. – Что думаешь с ним делать?

– Не знаю. – Брент учитывал и религиозные взгляды Иветты, и ее нелепую способность прощать. – Может, стоит просто кончить его, по…

В стенку сундука постучали.

– Сиди тихо, – прошипел ковбой, – или я сделаю с тобой то же, что в Колорадо.

Человек в сундуке притих.

Брент снова посмотрел на возницу.

– Может, стоит просто кончить его, пока Иветта не рассудила по-своему. Меняться с Грисом поздно; Долорес, когда узнает, что он сделал, сама захочет его смерти, как и мы сейчас со Стиви, а отец мог вырвать ему горло в любом из шести штатов, если б мы его не останавливали.

– Все так, – сказал Штукарь.

– Но… – Одно соображение беспокоило Брента. – Иветта сейчас не в себе… все равно что призрак… Может, захочет оставить в живых. Может, даже после всего, что он натворил, захочет быть с ним.

– И то правда.

– Это что, совет такой? – разозлился Брент.

– Я, мистер Плагфорд, ничего тебе не советую. Я только…

– Не называй меня так. Я Брент.

– Нет. Мистер Плагфорд.

– Черт, – ковбой фыркнул. – За все, что он сделал, его сто раз порешить стоило. За все, что случилось с моими сестрами, с папой, с лошадьми. Но… – Он покачал головой. – Не хочу обижать Иветту. Даже по мелочам. Даже если все, кроме нее, будут согласны, что так и надо. Нет, не могу ее обидеть. Что бы ни случилось.

– Правильное решение, мистер Плагфорд. – Негр снова погладил Иветту по лбу.

– Долорес и Стиви могут со мной и не согласиться.

– Могут.

Ковбой посмотрел на черный сундук.

– Что с тобой будет, решит жена.

Одно лишь слово произнес под черной крышкой Сэмюэль С. Апфилд IV. Глухое и влажное, оно прозвучало едва внятно, но все же напоминало «спасибо».

– Если не простит, забьем камнями до смерти. Вся семья.

Сидя на кучерской скамеечке, Брент погладил Иветту по влажному лбу. Заходящее солнце повисло сияющим золотым скальпом над северо-западными холмами, и в его косом свете изнуренное лицо женщины походило на покрытый воском череп.

Приняв решение, ковбой повернулся и посмотрел на едущих за фургоном родственников.

– Подтягивайтесь.

– О’кей, – ответила Долорес.

– Сейчас, – подал голос Стиви.

Брент взял Иветту на руки – чувство было такое, словно он держит не взрослого человека, а маленького больного теленка – и отнес ее под навес, где опустился на колени перед лежаком, положил сестру рядом с отцом, затолкал хлопка ей в уши, поцеловал в лоб, сдвинул в противоположную сторону фургона черный сундук и вернулся к скамейке.