И второй — мне ее подложили с какой-то значимой целью. Наверняка в мое отсутствие сюда заходили, смахивали пыль, искали улики, которые могли указать, куда мы с Эдвардом исчезли. И если Лаура и Мэри не избавились от книги, то значит, ее подложили совсем недавно. Следовательно — узнали, что я вернулась ко двору и захотели со мной связаться таким образом, чтобы никто ничего не заподозрил. Это сложно, с учетом того, что при дворе сейчас не самая лояльная к тайным проникновениям в чужие покои атмосфера.

Аккуратно, избавляясь от всех лишних мыслей, поглубже вдохнула воздух и расслабила сознание — этому приему Эдвард учил меня битых два часа — чтобы обнаружить магию. Пусто. В книге не было совершенно ничего магического. После установления этого немаловажного факта, я все же ее открыла. Уже заранее знала, что я там обнаружу — письмо.

Прямо вначале новой главы был вложен тонкий лист. Дрожащими руками я его раскрыла. Совершенно пустой. Идеально белый, ни разу не видевший чернил лист. Думай, Фэйт, думай. это не просто закладка на самом интересном месте книги, это явный намек. Вот только, на что именно?

Я уселась прям на пол, стараясь найти на идеально белом листе хоть какой-то намек на шифр. Перебирала в голове все известные мне факты. Первое и единственно адекватное, что пришло в голову, письмо написано лимонным соком и проявится только после того, как я подержу его над огнем. Но идея прошла мимо — после того, как я призвала на палец небольшой огонек и осторожно поднесла его в белой поверхности, ничего не изменилось.

Остальные идеи тоже были отметены за несостоятельностью, пока до меня, наконец, не дошло. Письмо — вовсе не письмо. Это всего лишь лист. Лист действительно является закладкой, и ответ стоит искать в книге, в главе “Язык веера”, в начале которой он был заложен.

Вперившись взглядом в раздел, я нашла, что искала. В самом углу страницы был схематично нарисован перевернутый человек, а по обеим сторонам от него две стрелки. Одна вниз, вторая вверх. Новая загадка, но к разгадке я пришла куда быстрее. Этот ребус мог означать только одно “все наоборот”. Ничего другого, логически подходящего, в голову никак не приходило.

Допустим. В таком случае... у меня есть пара часов до официального обеда, на котором наверняка будет присутствовать отправитель, чтобы написать Эдварду письмо и выучить язык вееров. Даже по местным довольно средневековым меркам данный способ общения безнадежно устарел, но что еще ждать от галуасской шпионки, как не подобной шарады? Как я поняла, что письмо от Марион? Очень просто — а от кого еще?

Во-первых, она — одна из немногих, кто действительно мог найти способ пройти в любую комнату во дворце. Во-вторых, из всех наших союзников при дворе только ей пришло бы в голову таким образом закодировать письмо. Ну и в-третьих, она знала о моем отношении к данному фолианту и понимала, что эту книгу я точно замечу. Особенно в таком месте.

Эдвард ван Стоун

Я носился по комнате из угла в угол, никак не мог найти себе месте. Впрочем, и на ходу думалось неплохо. К сожалению, переживалось тоже неплохо. Я никак не мог найти ответ на вопрос — какого беса я переживаю за эту девчонку. Ведь именно ей опасность грозит меньше всех.

Ее отец не упустит возможность воспользоваться ей, чтобы выжать максимальную выгоду, а это как минимум означало, что ее здоровью и жизни ничего не угрожает. А со всем остальным Фэйт справится. Она умна, хорошо соображает и умеет приспосабливаться к ситуации с максимальным для себя комфортом. Сейчас в ней еще и сила открывается — причем довольно мощная, уроки с мастером не прошли даром.

Вот только все эти доводы были только в голове, никак не желали проваливаться в сердце и навести там порядок — я действительно за нее переживал. По-настоящему.

— Эдвард, не хочешь ничего рассказать? — Ричард, конечно же, не упустил возможность, чтобы не ткнуть меня носом в мое же состояние.

— А надо? — как можно спокойнее спросил я, стараясь не выдать раздражение.

— Между вами что-то произошло, пока вы...?

И правда. Произошло ли между нами хоть что -то? Скорее всего, нет. Раскованность девушки во время нашего похода я списывал, скорее, на ее воспитание в мире, где властвовали куда более свободные нравы, но никак не на флирт. Вот только...

— Мы поговорили, — внезапно для самого себя ответил, рухнув на кресло и посмотрев на Ричарда исподлобья. Кажется, тот вовсе не издевался. Никакой насмешки в его глазах я не увидел.

— И-и? — с нажимом протянул Ричард.

— Просто поговорили. Много раз.

— Это какая-то шифровка? — Ричард вопросительно приподнял брови. — И под “поговорили” ты подразумеваешь.

— Под поговорили я подразумеваю лишь то, что мы поговорили, — сухо бросил я.

— Эдвард, если бы факт вашей близости был бы не важен для дела, я бы не стал лезть тебе в душу, — заметил Ричард. — Ты мог бы сыграть на...

— Я не хочу ни на чем играть. Особенно с Фэйт. Ей и без этих игр через многое пришлось пройти. Я полагаю, что я достаточно сделал для королевства, чтобы предпринимать исключительно законные действия.

— Эдвард, есть вероятность, что завтра послезавтра выйдет указ, упраздняющий Тайный и Общий советы. И тогда весь твой план полетит к коню под хвост, как и то, что ты строил на протяжении почти двух десятков лет.

— Для того чтобы реализовать мой план, нам нужно просто дождаться новостей от Фэйт.

— Точно нужно? — Ричард со скепсисом изогнул бровь. — Или же ты ждешь от нее новостей лишь для того, чтобы потом своими действиями ей не навредить?

На это я отвечать не стал. Ни ему, ни себе. Но и Ричард понял все без слов. Тяжело выдохнул, следующие слова ему дались явно непросто:

— Я не скажу, что женщина может быть важнее политики и благосостояния королевства. Но также хочу, чтобы ты понимал. Я в любом случае на твоей стороне. Не как первый советник, но как друг. С остальными проблемами будем находить совместные решения.

Фэйт

Отец не выказал удивления, когда увидел меня, входящую в обеденную залу. Он будто ничего другого от меня не ожидал. Даже не удивился, когда я пришла в идеально подходящему случаю наряде: аккуратное платье с корсетом пастельных тонов с яркой цветочной вышивкой. Вот если бы Эдвард меня увидел в чем-то подобном, точно бы забил тревогу.

Но нет. Отца не смущала ни моя милая улыбка, ни вежливые кивки всем присутствующим аристократам, часть из которых все еще гостила в замке после нашего с Эдвардом бала. Нет, король Аркаден и на веер, висящий на запястье, не обратил никакого внимания. Еще бы. Через Лауру и Мэри, которые помогали мне одеваться, я узнала, что несколько дней назад по всему замку прошло новое модное веяние — веера. Теперь веер был почти у каждой леди, присутствующей на обеде.

Неужели Марион все рассчитала настолько точно? Или же это какая-то ловушка.