– Мешком? – Маргарита ахнула, когда Дамиан снова увлек ее за собой.

Шел он не быстро, заботясь об ушибленном колене, но руку сжимал все сильнее, и девушка поняла, что волновался больше ее самой.

– Я как-то совсем забыла поинтересоваться, кому же так повезло! – Звонкий голос Сунан заставил Воронцову встрепенуться и едва не налететь на спину своего спутника.

– Сунан! – Маргарита радостно улыбнулась, тепло глядя на девушку и на Михаила, который держал ее подругу под руку.

Сама же Юн Хи, разинув рот, оглядывала Маргариту и Дамиана, не скрывая изумления. Это же чувство Воронцова прочла и на бледном лице друга.

– Вот уж никак не ожидала увидеть вас в паре! – Сунан склонила голову набок, подозрительно глядя на Лефевра. – Смотри мне, обидишь – пожалеешь.

– Поверь мне, так и будет, – коротко кивнул в знак приветствия Сазонов.

– Эй, вы оба, – Маргарита сердито нахмурилась, – что за угрозы?

– Я оставлю тебя ненадолго, – Дамиан склонился к уху девушки, согревая теплом своего дыхания, – и только попробуй сойти с этого места!

Через миг Лефевр растворился среди прибывающих студентов академии. Не найдя его среди неизвестных лиц и разноцветных платьев, Маргарита вернулась взглядом к своим друзьям. Они ждали ответа.

– Ну что? – Воронцова нервно расправила складки на платье.

– И как так вышло, что вы спелись? – обиженно проворчала Сунан. – Ты и слова не сказала о том, кто твоя пара!

– А ты и не спрашивала, – кинула ей в ответ Маргарита, – только и твердила, что о своем платье и о том, какое оно неудобное.

– Платье из коллекции «Osherr» и не может быть удобным! – задрала свой подбородок Юн Хи.

– Так зачем его надела? – проворчала Воронцова.

– Оно лучшее!

Маргарита закатила глаза, понимая, что спорить с подругой бесполезно. Михаил состроил страдальческую физиономию, но тут же натянуто улыбнулся, стоило Сунан повернуть к нему голову.

– Я не услышала сегодня вечером от этого негодяя ни одного комплимента! – возмущенно продолжала подруга.

– Ну как же, разве я не говорил, как ты прекрасна, когда молчишь, Юн Хи Сунан? – с лукавой улыбкой протянул Сазонов.

Девушка вспыхнула, по привычке желая потянуться к своему хвостику, но вспомнила, что волосы сегодня были уложены в высокую прическу.

– Ты будешь страдать, парень! – поджала блестящие губы Сунан.

– Бал будет прерван около полуночи, ты готова к выступлению, Рита? – Михаил серьезно вглядывался в лицо Маргариты, игнорируя сердитую спутницу.

– Да. – Она и сама не поверила своему ответу, что уж говорить о чутком друге.

– Ты всегда можешь отказаться, он непременно поймет. – Сазонов понизил голос, перейдя почти на шепот, так как рядом стоящие люди принялись оборачиваться. – Он просто обязан понять!

Молодой человек поглядел поверх головы подруги на стоявшего в окружении гостей Виктора.

– И что же я должен понять? – проговорил одними губами ректор, и Михаил стал бледнее обычного.

Как этот человек понял, о чем он говорил? Тоже читал по губам?

– Черт… – Сазонов твердо выдержал взгляд хозяина академии.

Что ж, пусть знает, что за Маргариту есть кому вступиться. Она не одна!

Виктор изучал лицо студента некоторое время, затем вынужден был отвлечься, повернувшись к прибывшим гостям.

– Не спится в такой час? – Константин поглядел на бледный профиль пленницы, молчаливо сидящей на узкой кровати, поджав озябшие ноги.

Луна освещала ее своим холодным светом, и ведьма с распущенными темными волосами казалась призраком. Мужчина кинул взгляд на ободранные колени, измазанные йодом, и усмехнулся.

– Может, стоит укрыться? Это унылое одеяльце добавит некоторого уюта.

– Если это избавит меня от общества назойливых мужчин, увешанных крестами, утыканных пистолетами и… – Тамара осеклась, угрюмо глядя на посетителя и не находя ему подходящего описания.

Константин присел на подоконник, загораживая лунный диск. Теперь казалось, что и он сам излучал свет, мягкий и успокаивающий.

– Ты не из Ордена. – Ведьма пальцем очертила его силуэт. – Ты не один из них.

– Отчего же такое заключение? – невозмутимо поинтересовался мужчина.

– Ты наблюдаешь не только за мной. Ты наблюдаешь за всеми нами. – Тамара сдула спутанную прядь со лба.

Константин открыто улыбнулся.

– Вы знаете об Ордене?

Теперь он наблюдал, как ведьма, поняв свою ошибку, вжалась в холодную стену, снова по привычке выставляя ладонь перед собой. Мужчина медленно приблизился, не обращая внимания на испуг Тамары. Он протянул руку и взял ее за запястье, разглядывая ладонь.

– Что же в них особенного? В этих пальцах, в руках этих? Всегда верил, что женщины, каждая из них, могут творить чудеса своими руками. В буквальном смысле исцелять одним прикосновением, как и дарить надежду одним взглядом. Что же было в ваших руках?

Игнорируя признание пленницы, этот странный человек продолжал удерживать ее руку. Тамара снова удивилась тому, что все больше успокаивалась, хотя должна была прийти в ужас. Почему он не реагирует на ее оплошность? Что ему нужно? Как она вообще могла сказать подобное при своем страже? Что-то с ним было не так. Тамара не чувствовала присутствие сущности в этом человеке, и дело было вовсе не в дефиците ее силы. Фаустинов она распознавала и без нее.

Ведьма натянула на голые ноги край шерстяного, нелепого темно-синего платья, которое принесла женщина, помогавшая священнику. Одежда была велика на несколько размеров и противно колола тело. Тамара уже могла сидеть без посторонней помощи и даже пройтись по комнатушке, в которую ее определили. Стоило бы радоваться, но в этом случае…

Тамара подняла голову, глядя на деревянное распятие над дверьми. В ее случае это говорило о том, что время на исходе. Но на душе было так спокойно. Этот человек опять что-то сотворил с ней. Стоило ему прикоснуться, и ведьме уже не было дела до того, что вскоре ее просто казнят. Константин присел на край противно скрипнувшей старыми пружинами кровати и укутал женщину одеялом.

– Почему ты так неопрятен? – вяло спросила Тамара, глядя на его одежду.

Константин просиял улыбкой, расправляя воротник своего мятого пальто.

– Не знаю. Почему-то подобный образ возникает у людей постоянно.

– Какое-то бестолковое объяснение собственной лени, – проворчала ведьма.

– Так и есть, – не стал спорить мужчина.

Он прислонился спиной к стене и скрестил длинные ноги.

– Как она? – Тамара кивнула в сторону двери, намекая на находящуюся где-то там, в соседней комнате, раненую женщину. – Она хоть жива?