Герман запомнил урок, полученный после их короткой схватки в Лондоне, и постоянно двигался, включив на полную мощность ускоритель нервных импульсов. Ему удавалось избегать ударов кибернетической руки Саксона. Тот напрасно размахивал ею в воздухе, вызывая, лишь ухмылку на лице немца.

Бен провел отвлекающий маневр — с силой взмахнул железной конечностью, и враг легко уклонился от удара. Однако другая рука, из плоти и крови, тоже обладала немалой силой. Герман, сосредоточив внимание на кибернетической конечности противника, забыл об этом. Саксон сделал молниеносный выпад и сломал немцу нос, а затем, вскочив, отшвырнул Германа прочь.

Наемник врезался в стеклянную дверцу холодильника и рухнул на пол. Саксон как следует ударил его в грудь, с удовлетворением услышал хруст ребер. Но Герман не собирался так просто сдаваться: он выкарабкался из-под обломков мебели, ругаясь на родном языке.

Бен поднял "Баззкилл" и выстрелил в упор. Электрический дротик пронзил немцу правый глаз, и внутри его черепа ударила молния. С воем он упал на пол, от волос и обожженной кожи пошел дым.

— Отдохни! — бросил Саксон и отправился в нос самолета.

Хардести ждал его в коридоре, ведущем к кабине. Он заявил о своем присутствии выстрелом из "Видоумейкера". Саксон бросился в укрытие, готовясь к неизбежной разгерметизации, но вместо этого вляпался в нити липкого вещества, выброшенного в воздух. Несколько капель попало на кожу, причиняя обжигающую боль. Снайпер стрелял полицейскими снарядами, предназначенными для разгона демонстраций, — они взрывались в воздухе и обволакивали жертву липкими раздражающими веществами. Бен выругался, подавляя желание почесаться: эта гадость была не опасна для жизни, но щипалась адски.

В этот момент Хардести заговорил:

— Я слышал, что если заряд этой дряни попадет человеку в лицо, то ему конец. У тебя распухнет горло, и ты задохнешься. — Он фыркнул. — Всегда хотелось проверить, правда это или нет. Давай я испытаю его на тебе.

Саксон проверил свое оружие. Оставался один заряд. С такого расстояния он причинит не больше вреда, чем нецензурная брань. Бен на мгновение высунулся из укрытия. Хардести загораживал своим телом коридор, ведущий к кабине; за спиной его виднелась запертая дверь из сверхпрочной стали и пластика. Если Хардести успел добраться туда раньше, это означало, что код доступа Саксона аннулирован и с надеждой захватить самолет можно попрощаться. Теперь ему нужно было думать только о том, как остаться в живых; где-то на другом уровне оставались еще Намир и Барретт.

На противоположной стороне коридора начинались ступеньки, ведущие на нижний уровень, но, чтобы попасть туда, нужно было пробежать перед Хардести; тому вполне хватило бы этого времени, чтобы выпустить свои липкие снаряды.

"Думай живее". Бен прижался к стене как раз вовремя — Хардести высунулся из-за угла и выстрелил три раза подряд. Саксон ощутил запах перца и поморщился — в глотке и носу стоял жгучий привкус. Он заметил над головой, в небольшой нише, переносной огнетушитель размером с винную бутылку. Бен сдернул его с крепления и, взмахнув как Дубиной, ударил о подлокотник кресла тем местом, где сопло соединялось с баллоном. Раструб согнулся, и Саксон ударил еще раз.

— Какого черта ты там делаешь? — окликнул его Хардести. — Хочешь себе дыру в стене продолбить?

На второй раз в месте соединения возникла трещина и из отверстия с шипением повалила белая пена. После третьего удара сопло отлетело в сторону и баллон начал извергать фонтан холодного удушающего газа. Саксон швырнул его в коридор и услышал, как Хардести вскрикнул от неожиданности. Импровизированная газовая бомба наполнила узкий коридорчик смертоносным туманом.

Саксон бросился к ступеням, пользуясь замешательством противника, однако Хардести палил вслепую, и вокруг свистели ядовитые снаряды. Бен не рассчитал движения, споткнулся и едва не полетел вниз головой по металлической лестнице. Удержавшись на ногах, он бросился бежать в хвост самолета, пинком распахнул люк, ведущий в основной грузовой отсек; за ним, в самом дальнем помещении, хранился вертолет. На борту его было оружие. Если он сможет добраться туда…

Саксон споткнулся и решил, что самолет накренился; он грохнулся на пол и ударился головой. Неловко попытался подняться на четвереньки.

— Смотри под ноги.

Из-за контейнера возник Барретт и наступил тяжелым ботинком на электрошокер, выпавший у Саксона из кармана. Пластик и керамика с хрустом треснули, и Барретт пристально оглядел противника.

— Намир? — произнес он. — Он у меня. Грузовой отсек, ближе к хвосту. — (Саксон не слышал ответа, но злобная ухмылка, появившаяся на лице Барретта, сказала ему все). — Ясно. С удовольствием.

Великан приблизился, и правая рука его раскрылась, как сложная механическая игрушка; возник пулемет с тремя стволами.

— Ну давай, убей меня, засранец, — издевательским тоном заговорил Саксон. — Один выстрел — и мы оба в море.

Барретт задумчиво кивнул:

— Ты прав, мой мальчик. Я от радости несколько забылся. — В речи его появился протяжный миссурийский акцент. Пулемет скрылся в металлическом футляре. Саксон уже давно раскусил наемника: тот любил изображать из себя этакого медведя, ему нравилось, когда люди его недооценивали, — Ну ладно, тогда придется просто поотрывать тебе руки-ноги, — продолжал Барретт, подходя еще ближе. — А жаль. Ты мне даже нравился…

Саксон попятился, судорожно озираясь в поисках оружия. Барретт был полностью готов к бою: на нем был тяжелый жилет — его неизменный предмет снаряжения, способный выдержать взрыв гранаты. Такой можно было прострелить только бронебойным снарядом.

Барретт изобразил на лице грустную гримасу:

— Эй, что с тобой такое? Не хочешь повеселиться? — Он схватил с ближайшей стойки для багажа металлическую распорку и сделал пару выпадов. — Ну тогда попробуем по-другому. Разукрасим тебе физиономию.

Барретт бросился вперед, штырь просвистел в воздухе, но Саксону удалось уклониться; однако отступать было некуда — противник теснил его к изогнутой стенке самолета.

— Намир лжет вам! — крикнул он. — Он убил моих людей, чтобы заполучить меня! Ему нельзя доверять!

— Ха, пожалуй, ты прав. Может, нам объединиться и надрать ему задницу? Как насчет этого? — презрительно фыркнул Барретт, раздувая ноздри, украшенные металлическим кольцом. На лице его появилось жесткое, безжалостное выражение. — Ты так ничего и не понял. Мы — победители. А все остальные… Просто мелкота. — Он зарычал и сделал очередной выпад, на этот раз целясь в голову.

Саксон выбросил вперед железную руку и заслонился от удара; стержень врезался в нее с такой силой, что вся конечность содрогнулась до самого плечевого сустава, затрещал углеродный пластик. Бен изо всех сил ударил врага кулаком в грудь, однако удар этот был для великана все равно что ласковое похлопывание. Барретт обрушил на него железное острие, и Саксон пошатнулся; сначала драка с Германом, а теперь это… Болело все тело. Бен знал, что долго не выдержит, — даже его железная выносливость имела пределы.