— Да, Дмитрий Иванович, — то ли участливо вздохнул, то ли мастерски изобразил сочувствие Баженов, — история, которую вы рассказали, действительно безрадостная. Однако в ней меня настораживает один момент: собственно бывший спецназовец Кавлис. Появление профессионала на месте убийства, которое, судя по всему, совершили такие же профи, не может не насторожить.

— Мною абсолютно точно установлено, — спокойно сказал Аксенов, — что на время совершения преступлений, включая убийство Елены Окладниковой, у Николая Кавлиса есть алиби.

— Как давно он оставил службу? — осведомился Баженов.

— Официально его отчислили в сентябре этого года. И он никоим образом не может быть связан с преступниками. Просто стечение обстоятельств.

— Ладно, оставим пока эту тему, поговорим о другом, — словно нехотя произнес полковник. Но так или иначе он обязан был ввести следователя прокуратуры в курс дела, оперируя данными, которыми располагал и его помощник Олег Седов. — Итак, "Группа «Щит», что это за организация. Это федеральная структура, созданная по указу президента России. Забегая вперед, скажу, что указ оказался фиктивным. Ни для кого не секрет, что у главы нашего государства есть три или четыре человека из состава советников. Документы, поданные ими на подпись, подписываются президентом не глядя. В одном случае это собственноручная подпись, в другом — факсимиле. Если учесть загруженность главы государства, иногда он подписывает до нескольких десятков указов в день, это не покажется удивительным. На указе о создании федеральной силовой структуры "Группа «Щит» стояло именно факсимиле, сам президент ничего не знал об этом. Согласно этому указу родился еще один, но уже в Министерстве внутренних дел — этот уже официальный. Как и полагается, у него был номер с личным росчерком министра. В задачи вновь созданного секретного подразделения входило: оперативное получение информации от государственных ведомств России, силовых структур, подотчетных МВД, внедрение своих агентов в различные ведомства и криминальные группировки, физическое устранение лидеров бандитских групп и так далее. В общем, мощная структура...

— Многие секретные подразделения силовых ведомств наделены подобными полномочиями, — вставил Аксенов, внимательно слушая Баженова.

Полковник поднял указательный палец и со значением произнес:

— Я хочу еще раз подчеркнуть, что "Группа «Щит» являла собой федеральную структуру, работая по всей России, даже у вас, в Новограде. Если ваш начальник ГУВД подчиняется мэру города, отдавая ему честь, то агенты «Щита» даже не посмотрят в сторону градоначальника.

Для Аксенова такая вещь была очевидной. Он неоднократно видел, как приветствуют мэра начальник новоградской милиции и его зам.

— Естественно, — продолжал Баженов, — у этой организации был руководитель. Когда неожиданно выяснилось, что «Щит» не имеет к МВД никакого отношения (за исключением указа министра), а является чисто криминальной структурой, — полковник натянуто улыбнулся, — со всеми вытекающими отсюда полномочиями, глава «Щита» также неожиданно распрощался с жизнью. Причем так профессионально, что не вызывало никакого сомнения, что к этому приложил руку кто-то из самого «Щита». Есть веские причины утверждать, что это работа отряда особого резерва, имя командира которого до сей поры остается неизвестно.

Еще одна безрадостная история, подумал Аксенов. Везет как утопленнику.

В кабинете снова раздался телефонный звонок. Следователь поднял и положил трубку. Потом потянулся к вилке и отсоединил аппарат. За это время Баженов успел прикурить очередную сигарету. «Палит как на улице», — заметил хозяин кабинета.

— Теперь несколько слов о структуре этого подразделения, — после непродолжительной паузы сказал Баженов. — Там было все как полагается: разведка, контрразведка, отдел планирования, группа дискредитации и вербовки сотрудников правоохранительных органов, группа особого резерва, о которой я упомянул. Последняя осуществляла силовые акты, но исчезла из поля нашего зрения. Глава "Группы «Щит», распрощавшийся с жизнью, с самого начала поставил все на свои места. С «внешним» миром его связывали два человека. Как выяснилось впоследствии, одним из них оказался полковник милиции. И этот также отдал богу душу. Как таковая организация перестала существовать, но все же можно предположить, что через определенных лиц руководитель группы особого резерва продолжал оказывать давление на тех, кто поначалу оказывал организации финансовую поддержку. По сути, он внушал им страх. Однако это только предположение, точных данных по этому вопросу у следствия нет.

— А другой человек? — спросил Аксенов. — Мне показалось, что вы упомянули о двух людях, с которыми имел связь руководитель «Щита».

— Со вторым все оказалось труднее. Но он есть, его вычислили чисто теоретически. Потом он обрел вполне реальный образ. Только вот не знаю, рискнет ли генеральная прокуратура выдать санкцию на его арест. Слишком высокий пост он занимает. Однако я продолжу. Было много версий, особо тщательно шло следствие — опираясь, собственно, на неординарное название: "Группа «Щит», три первые буквы которого красовались на удостоверениях агентов, — по выявлению главаря в самом ГРУ. Выявлялись связи покойных и тех, кто попал под следствие. Но последние указывали на мертвых. Кто-то из подследственных довольно уверенно показал, что название этого преступного синдиката пошло собственно от имени его боевой единицы, то бишь от группы особого резерва. Ее руководитель очень опасный и ловкий преступник. Сейчас все силы брошены на его поимку.

Баженов выдержал паузу, глаза его вопрошали: «Вы поняли?»

— Да, — кивнул Аксенов, — я внимательно слушаю. — И подумал: «Что именно хотело руководство „Щита“? Создания криминальной империи или чего-то схожего? Вряд ли на этот вопрос удастся найти ответ».

Насколько правильно он понял Баженова, эта преступная организация не имела, к примеру, националистических идей. Она походила на криминальную группировку, возглавляемую прокурором одного сибирского города, в задачи которой входило очищение сибирской земли от кавказской мафии и «черни» как таковой. И все там было: группа планирования, дискредитации, даже отряд особого резерва. "Группа «Щит» же создавалась, по-видимому, без каких-либо идейных соображений. Но это только с виду, однако, как правильно заметил следователь, вряд ли вскроются факты, указующие собственно на ту или иную идеологию. Зачем, коли лидер ее мертв, куратора по некоторым причинам нельзя сажать за решетку, а организованная группа особого резерва занималась исключительно убийствами. В случае ее обнаружения она подлежит ликвидации. Также, как поступили с группой Усманова. Так должно быть по справедливости.

Аксенов снова был вынужден подтвердить, что внимательно слушает Баженова.

— Да, с Усмановым они обошлись круто.

Баженов продолжил:

— С другой стороны, если разыскиваемый нами человек действительно имел прямое отношение к разведке, то поступил опрометчиво, вначале подкинув идею своему начальнику, а затем и написав на удостоверении если не свой адрес, то село, в котором он обитает. Но эта сторона многогранна. Руководитель боевиков «Щита» — профессионал высокого класса. На его след нам пока выйти не удалось. Вернусь к покойному главе "Группы «Щит». Ясно одно, он смог подчинить себе человека в аппарате президента — факсимиле на указе о создании секретной федеральной структуры подлинное. Что это — шантаж, те же родственные связи, — остается только гадать. Хотя главное, на мой взгляд, и это довольно широко практикуется спецслужбами, — работа с обширным компроматом. Под руководителя «Щита» попали высокопоставленные чиновники, фиктивные документы обрастали подлинными, так что со временем трудно было отличить настоящее от ложного. Но, во всяком случае, доподлинно установлено, что огнестрельное оружие агентами «Щита» ввозилось на территорию России легально. Вполне понятно, что у каждого агента имелось разрешение на хранение огнестрельного оружия и его применение.