Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дверца клетки открылась.
Нет…
Роя вскочила на ноги.
Четыре скрещенных меча немедленно оказались у ее горла; четыре стража окружили ее и преградили дорогу.
Почувствовав холод металла, Роя остановилась, беспомощно глядя на Эсси, которая едва не сошла с ума, увидев сестру в опасности.
Гарнет швырнул Эсси в клетку, захлопнул дверцу и повернул ключ в замке.
– Нет, пожалуйста! – крикнула Роя, глядя, как Эсси бросается на прутья клетки.
Снова и снова, крича и хлопая крыльями, она ударялась о железные прутья. Роя сделала шаг вперед – четыре острых лезвия впились в кожу. Эсси металась по клетке, причиняя себе боль, а Роя сжимала и разжимала кулаки – она ничего не могла с этим поделать.
Наконец Эсси в изнеможении опустилась на пол клетки и замерла.
Ее белая грудка быстро поднималась и опускалась, а крошечное сердечко бешено колотилось.
Тео был прижат к стене, сверкающий меч едва не касался его шеи.
– Такого уговора у нас не было! – яростно воскликнул он, и даже Роя услышала неподдельное сожаление в его голосе.
Роя послала мысль в сознание сестры, но ответа не последовало. Эсси лишь жалостливо смотрела на нее.
– Я слышала, встречаются существа гораздо опаснее блуждающих духов.
Роя обернулась. Ребека медленно шла к клетке, держа в руке нож Небесной Ткачихи.
Сквозь прутья клетки Эсси разглядывала приближающуюся девушку.
– Мой отец собирает не только ценные вещи, – продолжила она. – Еще он коллекционирует легенды. Когда Тео рассказал мне о твоем бедственном положении и о том, что тебе нужен нож, я обшарила всю его библиотеку. Там я наткнулась на рассказ о некоем существе, называемом злобным духом.
«Эсси не злобный дух», – мысленно возразила Роя, невольно задрожав.
Злобные духи смертельно опасны; ее сестра была всего лишь блуждающей.
– Легенда гласит – если душа умершего надолго застревает в мире живых и не может перейти, рано или поздно она становится чудовищем.
Робека сжала один прут решетки, вглядываясь в птицу, словно хотела увидеть нечто подобное. Словно надеялась, что Эсси превратится в монстра прямо у нее на глазах.
Роя вдруг почувствовала, что ей трудно дышать.
– Пожалуйста, выпусти ее.
Ребека убрала нож небесной Ткачихи в ножны и повернулась спиной к клетке.
– Нет, пока я не буду абсолютно уверена в твоей преданности.
– Я сделаю все, что ты хочешь, клянусь, – сказала Роя. – Просто отпусти ее.
– Хватит, – отрезала Ребека. – Королевы не умоляют. Сделай то, что обещала, и твоя сестра будет свободна.
Стражники опустили клинки, и Роя бессильно опустилась на пол. Эсси в клетке. Поймана в ловушку. Снова разлучена с ней.
– Праздник Освобождения наступит через пять дней, – Ребека медленно повернулась к Рое. – Если через три дня ты скажешь мне, где находится тайный проход во дворец, я отпущу ее.
Она отцепила ножны от пояса и протянула их Рое.
– Так мы договорились?
Роя не сводила глаз с Эсси.
У каждого есть слабое место. Ребека нашла ее слабость.
– Да, – прошептала Роя.
– Три дня, – повторила Ребека, отдавая ей нож. – Я жду весть от тебя до полуночи.
Пальцы Рои сжали ножны. Они были холоднее любого металла, до которого Рое приходилось дотрагиваться прежде.
Холодны смертельным холодом.
Последняя ночь Освобождения
Каждую ночь Освобождения, когда вся семья собиралась перед очагом, девочка прокрадывалась в маленькую гостиную, ставила зажженную свечу на подоконник и ждала, когда придет сестра.
Та всегда приходила.
Но с каждым разом что-то в ней незаметно менялось.
В последнюю ночь Освобождения, когда уже приближался рассвет, девочка сидела на берегу озера и заплетала сестре косу.
– Мне кажется, я исчезаю, – произнесла вдруг сестра.
Руки девочки замерли.
– Что?
– Я уже не знаю, кто я. Сокол? Девочка? Или кто-то еще?
Она задрожала. Девочка сказала самой себе, что это из-за холода.
– Я не знаю, где мое место.
– Твое место рядом со мной, – сказала девочка, взяв ее руку и сжав в своей. – Ты моя сестра. И дочь Поющего Дома.
– Разве? – Она грустно улыбнулась. – Я больше никогда не смогу жить в этом доме. Или натирать мозоли, работая все лето в поле. Я никогда не смогу влюбиться. Никогда не возьму на руки своего ребенка. Но ты… у тебя вся жизнь впереди. Ты вырастешь и станешь другой. А я останусь прежней. Навсегда.
Солнце поднималось над горизонтом, окрашивая небо в золотистые тона; ночной воздух посвежел, трава покрылась росой.
– Иногда мне кажется, что я попала в клетку, – прошептала она. – И эта клетка с каждым днем становится все меньше и меньше.
В ее глазах блеснули слезы. Девочка крепче сжала руку сестры.
– Я больше не хочу быть в клетке. Я хочу быть свободной.
На следующее утро, когда сокол вернулся, три пера на его крыле окрасились белым. А когда он взглянул на девочку, та заметила, что его глаза обведены серебром.
Роя чувствовала, как боль в сердце усиливается с каждым шагом, удаляющим ее от комнаты с клетками и от сестры. Она прикрепила нож Небесной Ткачихи к лодыжке и спрятала его под длинным кафтаном. Но от ощущения холодного металла ей стало только хуже.
Он достался ей слишком дорогой ценой.
Теперь у нее есть всего лишь три дня, чтобы найти способ проникнуть во дворец. Три дня, чтобы предать Дакса… и убить его.
Пока Эсси в лапах Ребеки, у нее нет иного выбора.
Самым важным сейчас было спасти сестру.
– Роя! – послышался голос Тео за ее спиной.
Она ускорила шаг, не оборачиваясь, устремившись во двор дома Сильвы. Она была не в состоянии даже посмотреть на него.
– Роя… пожалуйста, подожди.
Тео коснулся ее руки. Роя отшатнулась.
– Не прикасайся ко мне, – ее голос дрогнул. – Не смей меня трогать без моего разрешения.
Тео помрачнел.
– Роя, прости меня.
– Слишком поздно.
То, что сделано, уже не исправить. Он все отдал Ребеке.
Когда она вышла во двор, пошел дождь. Она услышала, как позади нее открылась и закрылась дверь – Тео вышел следом.
Его шаги остановились.
