Я бегом кинулся к кругу респауна, но встрепенувшаяся надежда тут же угасла. Джеб по-прежнему лежал на мягкой подстилке из мха. Дриада поддерживала его голову, насильно заставляя пить целебный отвар из трав.

— Как он?

— Плохо. Звал тебя и снова отключился.

— Сказал что-нибудь конкретное?

— Нет. Похоже бредил. Бормотал бессвязно.

Я присел на узловатое корневище, играющее роль своеобразного бортика для мягкого растительного ложа. Смотреть на друга было больно. Осунувшийся, постаревший, словно иссушенный изнутри, он лежал совершенно неподвижно. Дыхание почти не вздымало грудь, а струйка отвара, который он так и не сглотнул, сочилась по скуле.

Внезапно Джеб вздрогнул, словно его пронзила судорога, затем приоткрыл глаза, мутным взглядом обвел нас с Эвридикой, слабым жестом поманил меня.

— Дэн… Моя нейросфера… Чувствую… где-то поблизости… Маркер…

Я забрал у дриады флягу с отваром, подсел поближе.

— Глотни. Сейчас станет лучше.

— Нет… Ты не понимаешь… — он оттолкнул мою руку. — Нейросфера… Утечка памяти… Надо найти… Физический контакт… Очень важно… Умоляю…

Его глаза закрылись. Побелевшие пальцы, вцепившиеся мне в руку, бессильно разжались — Джеб снова обмяк, впав в забытье.

Я открыл вкладку заданий.

Увы, ничего.

Карта? Дневник путешественника? О каком маркере говорил Джеб?

Работа интерфейса по-прежнему оставляет желать лучшего. Некоторые элементы реагируют мгновенно, другие сильно притормаживают, — это отзывается неосознанным раздражением и головной болью.

Ага… В дневнике появилась запись!

Как обычно картинка выглядит, словно карандашный набросок, сделанный наспех, от руки. Я и Джеб. Он вцепился мне в руку, силится привстать, Никакого поясняющего или сопровождающего текста нет.

Ладно. А что у нас на карте местности?

Фиолетовый маркер пульсирует в центре «Акрополя», проецируясь на контуры каких-то помещений.

Я переключился в трехмерный режим, повернул изображение и понял: искомое расположено на верхних этажах уступчатой пирамидальной постройки. Цвет маркера необычный. Красным, как правило, отображаются враги, зеленым союзники, желтым — нейтральные персонажи. А тут не поймешь, как трактовать отметку.

— Утечка памяти? — Яр отнесся к бредовым словам Джеба со всей серьезностью. — Это может объяснить его состояние.

— Как? Насколько я знаю, у Джеба никогда не было нейросферы, — возразила Ветта. — И здесь он ей не мог обзавестись. Сами-то подумайте, сколько часов мы не выходили из боя? Парой слов было некогда перекинуться. А потом он попал под дебаф из-за использования жезла. Порезанный интеллект всегда сопровождается сбоями сознания. Уж поверьте, я видела, как сильные маги сходят с ума из-за использования артефактов, превышающих возможности их уровня развития.

— Тут еще маркер на карте, — я скинул инфу остальным.

— А Джеб, похоже, не бредил, — Сашка сразу заинтересовался странной отметкой. — Фиолетовый маркер, как правило обозначает некий легендарный предмет, чье местоположение уже раскрыто, — пояснил он.

Эвридика, молча слушавшая спор, обронила:

— Нужно обязательно добраться туда и проверить. Если Джеб действительно один из Хранителей, значит он бывал здесь раньше, а его нейросфера наверняка спрятана на территории «Акрополя».

— Почему же он ничего об этом не говорил? — спросил Ярослав. — Вы-то знали бы наверняка!

— Он растерял уровни в череде перерождений, — ответил я. — Фактически сошел с ума, забыл прошлое. Когда мы встретились Джеб был очень плох. Фактически он начал развитие заново и не мог помнить о существовании личного артефакта.

— Ну, тогда логично, — кивнул Ярослав. — У нас в клане есть несколько нейросфер. В том числе и у меня. Связь с ней ощущается. Когда возвращаешься из рейда, то в непосредственной близости происходит коннект и обновление данных. Это сложно выразить словами, но чувство ни с чем не перепутаешь.

— Значит Джеб НПС? Или Тень? — нахмурился я.

— Не факт. У меня есть нейросфера, у тебя, кстати, тоже. Ну-ка взгляни по карте, сможешь ее отыскать?

— Сейчас.

За чередой событий я совершенно забыл об артефакте, что дал мне Ярослав.

— Как искать-то? Тут все изменилось. Может артефакт отключился или его просто раздавило, кода видоизменялись укрепления?

— Нейросферу непросто разрушить. Подумай о ней. Сосредоточься на образе.

После мысленного усилия на моей карте внезапно появился еще один фиолетовый маркер. На этот раз отметка спроецировалась на фон стены центрального укрепления. Ну, точно. Примерно там до завершения полной адаптации контента располагался второй этаж башни астролога.

— Ну?

— Нашел. Маркер фиолетовый.

— Ну, вот. А я о чем говорил? Кстати, если хочешь ее забрать, то лучше сразу сходи.

Я кивнул. Успеется.

В одном Ярослав прав. Подумав о нейросфере, я тут же ощутил связь с ней. Чувство странное. Словно холодок пробежал под черепом. Значит, Джеб действительно мог побывать тут раньше, а затем прочно забыть об этом? Учитывая, в каком он находился состоянии к моменту нашей с ним первой встречи в подземельях Ноогарда, такого рода «забывчивость» вполне объяснима.

— Чем чревата «утечка памяти»? — обеспокоенно спросила Ветта.

— Сумасшествием, — ответил Ярослав. — Человек начинает забывать прошлое, терять жизненный опыт, потом вообще перестает понимать кто он такой и почему тут оказался.

— А как ее остановить? — допытывалась Ветта.

— Точно не знаю. По опыту — нужно некоторое время носить нейросферу при себе. И при этом не ввязываться в разного рода передряги. Если сбои только начались, то в большинстве случаев помогает.

— Угу. В нашем положении проще сказать, чем сделать, — хмыкнул Лурье, бросив красноречивый взгляд в сторону боевой химеры, с утра вновь появившейся над «Акрополем».

Да уж… Ситуация не из легких. Нашей небольшой группой одолеть ее нереально. Но и ждать нельзя. Во второй раз Джеб уже не выкарабкается.

— Дэн, что будем делать? — Ярослав спросил не из праздного любопытства. Он заметно нервничает. Джеб ему не друг, так случайный маг, пришедший на выручку. Заботит рейдлидера «Искателей» нечто гораздо более существенное, по крайней мере для него. — С химерой нам в таком составе не справится.

— Но ты ведь понимаешь, мы друга не бросим.

— Знаю. Поэтому пойду с вами. Но есть одно дело, которое надо уладить.

— Говори прямо. О чем на самом деле хотел спросить?

— Сам не догадываешься?

— Не люблю строить гипотезы.