– Добрый вечер, госпожа.

Он решительно закрыл за ней дверь, щелкнув каблуками.

Кассандра нервно заглянула в салон. Слава Богу, все вроде быбыло в порядке. Она совсем забыла, что на сегодня назначен ужин на шестнадцать персон.К счастью, утром Кассандра успела отдать прислуге все необходимые распоряжения.Фрау Клеммер, как обычно, оказалась на высоте. Удовлетворенно кивнув слугам,Кассандра взбежала вверх по ступенькам, но постаралась сохранить при этомдостоинство. Совсем не так они с Дольфом мчались наверх, в спальню – скакаличерез две ступеньки, соревнуясь, кто раньше добежит до постели… Кассандраулыбнулась от этого воспоминания, но тут же согнала улыбку с лица.

На площадке второго этажа она остановилась. Холл был выдержанв серых тонах – серые ковры, жемчужный шелк на стенах, бархатные драпировкитого же оттенка. Из мебели здесь имелись два великолепных сундука а-ля ЛюдовикXV, с мраморными крышками и наборными стенками; на стенах висели старинныеканделябры с лампочками в виде маленьких факелов. Между светильникамирасположились небольшие офорты работы Рембрандта – они передавались в семье изпоколения в поколение. Направо и налево вели двери, но лишь из-под одной из нихпробивалась полоска света. Кассандра задержалась на миг возле этой двери, нотут же проследовала дальше, к своей комнате. В этот момент дверь, из-подкоторой выбивался свет, распахнулась, и в холле стало светло.

– Кассандра?

Вопрос прозвучал строго, но, когда молодая женщинаобернулась, она увидела, что в глядевших на нее глазах гнева не было. Впятьдесят восемь лет Вальмар фон Готхард был все еще строен и красив; светлыеволосы кое-где тронула седина, а голубые глаза напоминали оттенком глазаКассандры, только с холодным мерцанием льда. Такие мужественные, горделивыелица можно увидеть на раннетевтонских портретах. Да и статью фон Готхарднапоминал средневековых германцев.

– Извини… Так уж вышло… Я была вынуждена задержаться…

Кассандра не стала ничего больше объяснять. После паузыВальмар ответил:

– Понимаю.

Он и в самом деле понимал ее – гораздо лучше, чем могла себепредставить Кассандра.

– Ты успеешь? Будет неудобно, если хозяйка дома появится сопозданием.

– Я успею. Обещаю тебе.

Кассандра смотрела на него виновато. И дело было не вопоздании, а в том, что их семейному счастью наступил конец.

Вальмар улыбнулся, мучительно ощущая огромную дистанцию,которая возникла между ними.

– Поспеши же. И потом, Кассандра… – Он запнулся, но она итак догадалась, о чем пойдет речь, – чувство вины еще болееусилилось. – Ты поднималась наверх?

– Еще нет. Но обязательно поднимусь, прежде чем выйти кгостям.

Вальмар фон Готхард кивнул и тихо прикрыл дверь. Здесьрасполагались его личные покои: большая спальня, обшитая темным деревом иуставленная английским и немецким антиквариатом. Толстый персидский ковер ссине-красным узором приглушал все звуки. Деревянными панелями были обшиты истены кабинета, находившегося за спальней, – это была святая святых родовогогнезда фон Готхардов. Кроме этих комнат, у хозяина дома были собственная ваннаяи гардеробная. А покои хозяйки были еще обширнее. Вбежав в спальню, Кассандрашвырнула шляпку на кровать, устланную покрывалом розового шелка. Убранствоспальни разительно отличалось от интерьера спальни хозяина и прекрасносоответствовало характеру и склонностям хозяйки. Все здесь было выдержано врозовых и желтоватых тонах; повсюду плавные, мягкие линии, шелк и атлас, уют иукромность. Плотные шторы были всегда задвинуты, как бы пряча обитательницуэтих комнат от внешнего мира. Гардеробная была почти такого же размера, какспальня: сплошные ряды шкафов, до отказа заполненных элегантнейшими туалетами;целая шеренга туфель ручной работы; множество розовых коробок с шляпками. Вгардеробной на стене висел небольшой импрессионистский пейзаж, за которымнаходился потайной сейф, где Кассандра хранила свои драгоценности. Следующаядверь вела в маленькую гостиную, откуда открывался вид на озеро. У окна стоялизысканный дамский стол французской работы и шезлонг, доставшийся Кассандре отматери. Полки, уставленные книгами, которые она давно уже не читала; блокнотдля эскизов, к которому Кассандра не прикасалась с марта… Казалось, она здесьбольше не живет. По-настоящему Кассандра оживала лишь в объятиях Дольфа.

Кассандра скинула туфли козлиной кожи, быстро расстегнулабледно-лиловое платье и распахнула дверцы двух ближайших шкафов, наскороосматривая их содержимое. И в этот миг Кассандре вдруг стало страшно. Что яделаю? Что я натворила? Как я могла ввязаться в эту безумную авантюру? Всеравно у нас с Дольфом нет никакого будущего. Я – жена Вальмара навеки…

Кассандра знала, что ее судьба решена, – знала еще сдевятнадцатилетнего возраста, когда вышла замуж за фон Готхарда. Жениху былосорок восемь лет, он казался мужчиной в самом расцвете сил. Брак этот состоялсяне столько по сердечной склонности, сколько из соображений делового свойства:Вальмар фон Готхард был коллегой отца Кассандры, директором другоговлиятельного банка. Породнившись, обе семьи смогли объединить свои капиталы.Для круга, к которому принадлежали жених и невеста, деловые соображения былипревыше всего. И тем не менее у жениха и невесты было немало общего – онипривыкли к одному и тому же образу жизни, общались с теми же людьми, их семьямслучалось породниться и в прошлом. По всем признакам брак должен был получитьсяудачным. То, что жених был почти на тридцать лет старше, не имело в данномслучае никакого значения. В конце концов, он ведь не был дряхлым старцем или калекой.Вальмар фон Готхард считался писаным красавцем; да и теперь, десять лет спустя,он по-прежнему был все еще очень хорош собой. Главное же – Кассандра с самогоначала чувствовала, что этот человек относится к ней с пониманием.

Он принимал ее такой, какой она была: непрактичной и далекойот житейских проблем. Вальмар знал, что эта девушка с раннего детствавоспитывалась в искусственной, отгороженной от всяких внешних потрясений среде.Что же, он был готов и в дальнейшем защищать свою хрупкую жену от жизненныхневзгод.

Итак, судьба Кассандры была решена и определена с самогоначала, заботливо выстроена родителями в соответствии с освященной векамитрадицией. Задача, стоявшая перед молодой женщиной, была проста: делай то, чегоот тебя ожидают, а об остальном позаботится муж – защитит, обеспечит всемнеобходимым, поможет советом и ни в коем случае не позволит рассыпаться кокону,в котором Кассандра благополучно пребывала с самого момента рождения. Дажетеперь она знала, что мужа ей можно не бояться. Ей вообще некого было бояться,кроме самой себя. Она понимала это сейчас лучше, чем когда бы то ни былопрежде.

Кассандра пробила маленькую брешь в скорлупе, оберегавшей ееот внешнего мира, и если не телом, то по крайней мере духом вырвалась насвободу. Однако по вечерам ей приходилось возвращаться домой и разыгрывать своюосновную роль, роль супруги Вальмара фон Готхарда.