—Ненавижу вас! Если бымог, убил бынезадумываясь!— сверкая глазами, произнес Ковальский.

—Это хорошо,— сказал я, едва слышно, видя поего реакциям, что «Инквизитор» работает правильно.— Акак сильно любишь тыбаронессу Талию Евстафьеву?— поинтересовался яивследующий миг пожалел овыборе именно такого вопроса.

—Дрянь она, ваше сиятельство! Нелюблю ее! Толстая, глупая, похотливая девка! Только жопа унее хороша! Нотолько лишь из-за одной жопы…

—О-о-о!— баронесса замерла намиг, побледнела, затем схватила сподоконника стеклянный кувшин сводой иобрушила его наголову бывшего любовника.

Стекло оказалось тонким— разлетелось накуски. Одновременно спол-литра воды освежило голову виконта. Онфыркнул, выплевывая влагу идико глядя набаронессу.

—Неорать!— яугрожающе вытянул вего сторону указательный палец иповернувшись кТалии сказал:— Дорогая, вот это тызря. Понимаю, сказанное обидно инесправедливо, нодержи себя вруках. Ивытри ему лицо, вон полотенце,— якивнул навешалку насоседнем простенке.

—Итак, виконт, для каких целей выуговаривали Талию, привести меня вклуб «Ржавый Париж»?— яперешел кглавным вопросам.

—М-м-м!— онпоморщился, когда госпожа Евстафьева начала неслишком аккуратно обтирать его лицо— нанем проступили мелкие порезы икапельки крови.— Хотел еедрыгнуть взадницу. Соскучился заней. Вас надо было убить. Как раз такой хороший случай. М-м-м!..— онснова застонал.

Следующий вопрос язадать неуспел: дверь распахнулась ивпалату вошли трое. Сестра милосердия скрасным сердечком начепчике инахалате, заней двое солидно одетых мужчин. Первый выделялся сединой иаккуратными, крашеными усиками. Второй был шатеном, тоже тронутым сединой, очки наего носу делали взгляд цепким.

—Граф Захаров, канцелярия Надзора Чести иПрава Его императорского величества,— представился он, небрежно предъявив золотой служебный жетон.

Вот это было очень некстати. Никак Гера подсуетилась.

—Божественного здравия вас, ваше сиятельство. Граф Елецкий Александр Петрович,— ятоже предъявил жетон, личный.— Мысейчас уходим— несмеем тратить ваше драгоценное время. Ноявас очень попрошу… Господин Ковальский полон желания сделать несколько важных признаний. Собственно, поэтому ясбаронессой Евстафьевой свизитом здесь. Расспросите его,— якивнул нажалко лежащего накровати виконта,— оцели его визита вклуб «Ржавый Париж» вночь ссубботы навоскресенье. Полагаю, выименно поэтому вопросу? Расспросите оего связях сбандой «Стальные Волки» имотивах покушения наменя, графа Елецкого. Сейчас онготов осветить все эти вопросы. Истина так ильется изнего.

—Граф, вынам также нужны иунас квам будет много вопросов,— Захаров нахмурился.

—Ваше сиятельство, нонездесь же. Влюбое удобное вам время жду вас усебя дома,— отвесив учтивый поклон, янаправился кдвери.

—Сволочь! Чтоб Аид съел твое сердце!— произнесла баронесса, глядя наизмученное лицо Лиса и, звонко рассмеявшись, поспешила замной.

—Невовремя они, да?— спросила Талия, когда мысвернули квходной двери.

—Очень невовремя,— согласился я, подумав, что кое-какая польза отвизита сановников изканцелярии все-таки есть: вближайшие минут пять-десять Ковальский будет отвечать наихвопросы честно. Иесли граф Захаров задаст вопросы правильные, особенно те, что яему подсказал, тоувиконта Ковальского возникнут большие проблемы, амои проблемы пропорционально уменьшатся— все-таки вИмперской канцелярии служат серьезные люди.

—Тычего такой серьезный?— Талия распахнула дверь, оглядев лечебный сад ивтянув носиком ароматы курений, струившихся салтаря Асклепия.— Ой, дай, кстати сигарету.

Выйдя наступеньки, яполез вкарман за«Никольскими».

—Когда уже папа разрешит мне курить, чтоб янепряталась как сыкуха,— баронесса сама достала сигарету изкоробочки ипереспросила:— Серьезный чего? Ведь все так круто получилось! Как яего кувшином⁈

—Четко!— ящелкнул зажигалкой.

—Да, точно! Четко!— она прикурила.— Уменя есть четкий план…— она загадочно глянула наменя, подкрепляя интригу длинной струйкой дыма.

—Вещай,— ятоже прикурил.

—Поехали в«Южное облако». Итам… М-м-м…— она прикрыла глазки, делая долгую затяжку.— Там тыменя трахнешь сюда,— Талия похлопала себя полобку.— Все равно целка, наверное, порвалась. Клятву яжененарушала— просто несчастный случай.

—Дорогая, мне очень надо сегодня пораньше домой,— яобнял ее.— Без обид. Хорошо?

—Боишься мамочка поругает?— она все-таки надулась.

—Нет, правда, уменя очень много дел. Давай это…— ятоже похлопал ееполобку,— позже обсудим. Несердись,— явстряхнул баронессу ипоцеловал вгубы.

—Ну, ладно. Деловой какой,— она слабо улыбнулась.— Домой меня хоть отвези. Идай пару сигарет.

—Возьми, япока вызову эрмик,— пока госпожа Евстафьева перекладывала сигареты себе всумочку, яделал заказ машины в«Извозе Лапиных» ипоглядывал набаронессу. Все-таки она миленькая инадо признать влечет меня. Возник соблазн отвести еевдальний угол лечебного сада, найти там укромное место исделать то, что так нравилось ей, и, конечно, мне. Нонет, уже смеркалось исегодня требовалось еще много успеть.

Все-таки надо было вызывать виману из«Серебряной стрелы». Доособняка Евстафьевых добирались почти час из-за аварии наперекрестке сгрузовозом «Титан-220». Исбаронессой задержался— ведь сней тоже заодну минуту нераспрощаешься. Домой япопал лишь кполовине одиннадцатого, попросил Надежду Дмитриевна подать мне впокои что-то перекусить и, после повторного прослушивания сообщения отГолицына, сел затерминал коммуникатора, впоисках образцов нужных мне схем насвязках марсима ицодия. Мне требовалось обдумать инабросать принципиальную схему устройства, оговоренного прежде сграфом Голицыным— яобещал сегодня. Нелюблю подводить, особенно друзей. Инадо жеотрабатывать десять тысяч рублей.

Периодически откусывая кусочки рыбного расстегая изапивая теплым чаем, ядолго возился над листком бумаги. Сверялся состандартными схемами наэкране терминала. Иуменя, увы неклеилось. Яуже разуверился, что смогу сегодня набросать действительно рабочую схему под наши нужды. Все-таки янеинженер. Да, ямногое понимаю вэрминговых взаимодействиях ирезонансных принципах физики кристаллов, ноненастолько хорошо, чтобы зачас перед сном изобразить все это набумаге сгарантией работоспособности.

Пискнул эйхос. Яоторвался отнаподдававшейся схемы. Минуту медлил, потом нажал кнопку. Пришло сообщение отАйлин имне отэтого стало как-то тепло иприятно.

«Саш… Люблю тебя. Сегодня был самый лучший день вмоей жизни. Хочу, чтобы тымне приснился».