— Когда-нибудь они действительно выскочат, — грустнопредрекла Джина, видя, что они уже подъезжают.

—  Тогда я не смогу стать генеральным управляющим «Бридон исын», — трагически заявил в ответ на ее предостережение Гарри.

—  Можно подумать, ты об этом мечтаешь, — скептическиотозвалась Джина, помогая ему донести до дверей аккуратного коттеджа пакеты спровизией из итальянского ресторана.

—  До последнего времени я считал нужным постигать жизнь.Полагаю, знание этой науки не будет лишним ни в одном деле.

—  Безусловно, — согласилась Джина.

—  Вот вы все тут думаете, что я, беспутник, только и делал,что разъезжал все эти годы по свету и транжирил отцовские деньги...

— Думаем, - согласилась она.

— А ведь это не так! — объявил он, проводя ее на кухню.

—  А как? — спросила она, потому что Гарри терпеливодожидался этого вопроса.

—   Я делал инвестиции, то есть вкладывал деньги вдолгосрочные проекты.

—  Я знаю, что такое инвестиция, — отозвалась девушка. —Выходит, ты не транжирил деньги.

—  Вот именно, — подтвердил молодой человек.

— И во что же ты их вкладывал? — осведомилась Джина.

—  В экономику Соединенных Штатов, Германии, Австрии! —торжественно провозгласил Гарри.

—   Браво! Надеюсь, в упомянутых странах тебе присвоенпочетный титул заслуженного кутилы.

— Ах, какая же ты ядовитая женщина, Джина Лейтон! —укоризненно покачал он головой. — Но отбросим шутки в сторону. Да, я сделалмного рискованных инвестиций. Но, как показало время, они себя оправдали.Теперь я регулярно получаю отличный доход по приобретенным акциям. И в скоромвремени аккумулированные таким способом средства вернутся в семейный бизнес,развитием и расширением которого я намерен заняться.

—  Развитием и расширением? Ты? — с нескрываемой насмешкойпереспросила его Джина.

— Да чем же я так тебе не угодил, Лейтон?! — рассердился он.

—  Ну, прости, Гарри. Только не вижу я тебя в этой роли.Сколько лет твой отец руководит бизнесом? Сможешь ты столько же?

—  Представь, смогу! — заверил ее он.

—  Буду только рада, — подытожила Джина.

—  Белое или красное? — спросил ее Гарри, распахнувхолодильник.

—  Ты о чем? — непонимающе уставилась на него Джина.

—  На ужин ты предпочитаешь белое вино или красное? —уточнил он.

— Ну... красное, — подумав, ответила она.

—  Хорошо, а сейчас аперитивчик, — предложил хозяин дома ипротянул ей бокал мартини. — Бери и отправляйся в гостиную. А я пока накрою настол.

— Я помогу, — вызвалась гостья.

— Нет, топай, — отказался он. — Позволь мне поухаживать затобой напоследок.

Джина послушно направилась в гостиную.

—  Нет, стой! — отрывисто окликнул ее Гарри.

Джина резко обернулась, но оказалось, что она напрасновстревожилась. Он всего лишь сунул ей розетку.

— Орешки, оливки.

—  Спасибо, — приняла она угощение свободной рукой и вышлаиз кухни.

В гостиной Джина уселась в глубокое кресло, осторожноотпивая мартини и поглядывая на орешки, в которых слишком много калорий, как,собственно, и в ужине из итальянского ресторана. И алкоголь втекает в нее ужене первой порцией, так что скоро она перестанет различать тонкую грань,опоясывающую драгоценное душевное спокойствие, оберегая его от хаосанеобдуманных поступков.

Напротив нее на стене висело подернутое патиной старинноезеркало в тяжелой причудливой раме. Джина чуть перегнулась через подлокотниккресла, посмотрела на свое отражение и торопливо поправила рыжие пряди, услышавприближение его шагов.

Гарри остановился в дверном проеме и прислонился плечом ккосяку.

—  Сидишь? — разочарованно спросил он и, указав в сторонуокна, проговорил: — Если включить уличную подсветку, будет виден бассейн, адальше разбит теннисный корт... Ты спортивная?

—  В каком смысле? — не сразу поняла суть вопроса Джина.

—  Спортом увлекаешься?

— Ну... плаваю, когда выпадает возможность, — ответила она.

—  С этим придется до лета повременить. В бассейне сейчасвода спущена, — шутливо отозвался хозяин и вернулся на кухню, а уже из коридоракрикнул: — Ты почему ужинать не идешь?

Джина невольно улыбнулась и поднялась с кресла, заметив, какмартини приятно нашептывает легкий мотивчик.

Гарри галантно усадил гостью за стол, предупредив:

—  Без всяких условностей. Если есть желание, можешьвылизывать соус языком.

—   Я учту, — кивнула она и вооружилась ножом и вилкой.

Гарри же начал с того, что повесил пиджак на спинку стула,затем поверх него галстук, расстегнул ворот рубашки и манжеты, закатал рукава иуже потом сел напротив своей гостьи и принялся уписывать ужин.

— Ух!  —  эмоционально воскликнул он, положив обе ладони наживот.

— Да уж, — эхом отозвалась Джина, которая окончательноизничтожила мучавшее ее до этого чувство голода.

—  Но у нас еще есть, — успокоил ее Гарри.

—  Нет, спасибо, — отказалась девушка.

Молодой человек поднялся из-за стола с бокалом красного винав одной руке, и ею же виртуозно подхватило за горлышко распечатанную бутылку. Вдругую руку он взял за ножку бокал Джины и кивком головы позвал ее в сторонугостиной. Джина промокнула губы салфеткой и пошла за ним.

Водворившись в гостиную, Гарри расставил ношу по поверхностикофейного столика и грузно плюхнулся на диван, указав Джине на место рядом ссобой. Она глянула на кресло, которое стояло на значительном отдалении, и,чтобы не показаться ханжой, решила-таки сесть возле Гарри.

Он вложил Джине в руку бокал и, повернувшись вполоборота,звонко соприкоснулся краешком своего бокала с ее. Левая его рука при этом оченьестественно устроилась на спинке дивана позади затылка гостьи.

Джина невольно восхитилась такой виртуозности соблазнения.Она никогда не винила всех тех женщин, что в мгновенье ока становились еголюбовницами. А как могло быть иначе, когда он все так мастерски обставлял. Небыло ни борьбы, ни принуждения. Простая последовательность самых естественных изакономерных событий.

И вот теперь, когда его теплая рука скользнула по ееволосам, просочилась под них, легонько прикоснулась к шее, а от нее по телуволнами потекло тепло, ничего приятнее и желаннее в этот миг и представитьнельзя было.