старательно прислушивалась к себе. Каждое из названных ею слов вызвало во мне какое-то тянущее чувство, но непонятно было, то ли это воспоминания понемногу сами притягиваться начали, то ли это я их снова притянуть пыталась.

Не дождавшись от меня никакой реакции, женщина-Ангел продолжила.

Оказалось, что работа у людей бывает очень разная. Умственная и физическая. Творческая и рутинная. Руководящая и исполнительская. Престижная и незаметная. На одном месте и в постоянных разъездах. С техникой и с людьми. И так далее и тому подобное.

Здесь уже было попроще. За некоторыми названиями определенно последовала реакция, причем несомненно не моя, поскольку хотя все эти слова определенно звучали знакомо, но следовали они друг за другом так быстро, что сознательно реагировать на них я просто не успевала.

Она это тоже заметила и замолчала, вопросительно глядя на меня.

— Мне кажется, — медленно проговорила я, — что у меня была умственная работа, но не руководящая. И не престижная, — подумав, добавила я, — и точно не с техникой.

— Вот видите? — торжествующе улыбнулась она. — Давайте продолжим.

Вариантов дома у людей тоже оказалось немало. Дом или квартира. Собственный или арендуемый. В городе или в деревне. С разным количеством комнат. На разных этажах. С предпочтением комфорту или функциональности. С поставленным во главу угла порядком или с доминирующим хаосом.

Я ошарашено потрясла головой. Здесь у меня тоже отклик возник, но вместе с тем осталось ощущение, что она что-то не упомянула — что-то очень важное. И вдруг, без какого бы то ни было усилия с моей стороны, в памяти выскочило слово «уют» — не как образ, не как описание, как ощущение. Полного умиротворения и довольства… Да, именно, довольства — всем миром, жизнью, собой…

И так же неожиданно я поняла, что мне совершенно не хочется говорить ей об этом. Наверно, просто слов еще не хватало, чтобы описать это ощущение.

— По-моему, у меня была квартира, — быстро сказала я, заметив ее пристальный взгляд. — И точно не в деревне. Насчет остального пока не пойму.

— Все в свое время, все в свое время, — произнесла она чуть нараспев, продолжая разглядывать меня. — Давайте теперь поговорим о том, в чем люди наиболее ярко выражают свои особенности.

Наиболее ярко люди самовыражались в своих увлечениях. И вот тут-то я поняла, что слишком рано потрясла головой от изумления — увлечений этих оказалось намного больше, чем работ и домов вместе взятых. Спорт, машины, велосипеды, охота, рыбалка, путешествия, плаванье, бег, лыжи с коньками, пикники, музыка, рисование, чтение, кино, рукоделие, кулинария, домашние животные…

И все же, именно в этом длинном списке прозвучало слово, которое не отозвалось во мне каким-то притяжением, а просто обрушилось на меня водопадом искрящегося, бурлящего, чистого восторга (Опять вода. Почему?).

Чтение. Вот это у меня точно было в человеческой жизни. Целый мир, необъятный и зовущий, в который можно было войти и прожить в нем целую жизнь, забыв о ежедневной рутине…

— Я люблю читать, — уверенно сказала я.

— Замечательно! — почти пропела она. — Честно скажу Вам, я даже не ожидала таких скорых результатов. Но на первый раз, пожалуй, хватит, и сегодня я хочу дать Вам небольшое задание…

— Подождите, — перебила я ее. — Вы еще сказали «кулинария». Это как-то связано с … едой? — неуверенно спросила я.

Это слово тоже вызвало во мне реакцию … да, еще и плаванье (снова вода!), но совсем не тот восторг, который уже прочно ассоциировался с чтением. Вернее, какой-то другой восторг — словно водопад не на меня обрушивался, а где-то рядом, а я им просто любовалась. Да что же эта вода из всех слов выскакивает — я, что, жила возле нее?

— Именно, — тем временем ответила мне женщина-Ангел, явно довольная моим прогрессом. — Людям нужно есть. Для этого им нужно готовить еду, либо самостоятельно дома, либо отправляться в места, где ее готовят организованно.

— Людям нужно есть … и спать? — вдруг вспомнила я недавно возникшее в памяти слово.

— О, я вижу, мы с Вами на верном пути! — еще шире улыбнулась она. — Действительно, людям нужно и есть, и спать. Едят они несколько раз в день, а на сон у них уходит от четверти до трети жизни. Без еды и сна они абсолютно не могут функционировать. К сожалению, — снисходительно добавила она, — люди далеко не совершенные существа.

— А мы можем? — не удержавшись, отвлеклась я от основной темы нашего разговора.

— Об этом чуть позже, — загадочно произнесла она, и я вдруг резко выпрямилась.

Эта фраза — не отдельные слова, а все вместе — совершенно неожиданно вызвала у меня резкую, жгучую неприязнь. Мне тут же стало неловко — она мне помочь старается, а я капризничаю, не получив ответы сразу на все вопросы.

— Вы еще что-то вспомнили? — Она снова смотрела на меня с пристальным вниманием.

— Нет, — смущенно пробормотала я, вдруг осознав, что вру и что врать мне непереносимо. — Да, — выручила память. — Сны. Люди, по-моему, видят сны. Когда спят. По-моему.

— Да, люди видят сны, — вновь располагающе улыбнулась она. — Обычно в снах они переживают события прошедшего дня, но иногда мы можем подсказать им в этих снах решение их проблем или привлечь их внимание к серьезным вопросам. Нет-нет-нет, об этом тоже еще рано говорить, — рассмеявшись, добавила она, не успела я и рот открыть.

Ну вот, довольно подумала я, она опять отложила ответ, а неприязни во мне как не бывало. Нужно просто в руках себя держать!

— Все-все-все, продолжим завтра, — с не менее довольным видом добавила она. — А теперь о Вашем задании. Я попрошу Вас максимально погрузиться в эту Вашу пустоту, максимально, — повторила она с нажимом, — не отвлекаясь ни на что вокруг Вас. Вспомните все, что показалось Вам знакомым в нашем разговоре, вспомните свои ощущения, постарайтесь сделать их ярче, отчетливее, а также постарайтесь запомнить все образы, ассоциации, чувства, которые будут у Вас при этом возникать.

Я согласно кивнула, и она вновь покинула меня.

Я честно сделала так, как она меня просила. Улеглась на кровать, закрыла глаза, чтобы ничего вокруг не видеть, сосредоточилась на образовавшейся темной пустоте и принялась перебирать в памяти ее слова.

Для начала, мне так и не удалось сосредоточиться только на тех из них, которые сразу показались знакомыми. Они вертелись в этой пустоте все вместе, приближаясь, удаляясь, меняясь местами, и вдруг выяснилось, что почти все они сопровождаются … нет, не образом, но определенно каким-то ощущением.

Вот о работе, например. Если одна только мысль о технике сразу вызвала у меня желание самой где-то в этой