наемник схватил ее за ногу и резким движением стащил с лежанки на ледяной пол пещеры.

— А…а…а… — взвизгнула девушка, моментально забыв про сон.

— Давай каву пить, пока не остыла, — как ни в чем не бывало, протянул ей широкую стеклянную кружку Роман, внутри которой дымилось коричневое варево.

— Что? — бешеной кошкой ощерилась девушка.

— Пей, пока горячее, — настаивал наемник, впихивая ей в руку кружку. — Это последняя. Я ради тебя приготовил, — кивнул он на булькающую, на дне котла чистую воду.

Всплывшая у Вари перед глазами картина, моющего карлика языком посуду, сразу же вызвала у нее приступы рвотного рефлекса, но, исходивший из кружки запах, заставил ее принюхаться повнимательней.

Вдохнув, изящно струящийся из кружки пар, девушка чуть не захлебнулась собственной слюной…

Это был запах самого настоящего ароматного кофе, который на фоне морозного воздуха, моментально взбудоражил ее вкусовые рецепторы и взорвал мозг.

Забыв про брезгливость, Варя осторожно отхлебнула и… зажмурилась от вкусового оргазма.

Последний раз она пила кофе еще в Москве. То пойло, которое ей продали в вагоне-ресторане поезда, было не в счет. Хоть этот кофе немного и отдавал кислятиной, но с учетом сложившейся ситуации, сейчас это был напиток богов.

— На, — протянул ей наемник какой-то корявенький коржик, напоминающий засохшую коровью лепешку. — Макай в каву и грызи.

— Что это?

— Хлебушек.

— Спасибо, — улыбнулась Варвара, принимая из его рук лепешку, которая к ее удивлению оказалась весьма увесистой. Осторожно принюхавшись, она попыталась ее надкусить, но та оказалась очень твердой.

— Макай, — показал ей пример наемник, опустив на мгновение в кружку краешек хлебушка, а затем с хрустом надкусил.

Отбросив сомнения, резко почувствовавшая жуткий голод Варвара, макнула лепешку в кофе.

Коржик оказался на вкус, как солоноватое овсяное печенье, которое тут же расползлось по языку нежной кашицей.

— Сейчас отправимся в путь до каверны через территорию падальщиков. Когда туда доберемся, пока я буду договариваться с проводниками, ты, чтобы не отходила от меня ни на шаг и делала все, что я говорю. У каверны новые хозяева, с которыми я еще дел не имел. По слухам они не очень чистые на руку. Поэтому, если, кто-то будет у тебя интересоваться, кто ты такая, отвечай, что моя дочь.

— Кто же поверит, — хмыкнула полным ртом Варя, — у тебя голос хоть и бодрячком, но выглядишь ты старым пердуном.

— Может я и пердун, но совсем не старый, — слегка насупился Роман, принявшись копошиться в своем рюкзаке, откуда в итоге извлек мохнатую шапку-ушанку.

— Ну-ка, — беспардонно нахлобучил он на Варю головной убор. — Встань.

Роман долго качал головой, несколько раз заставлял ее с кружкой и коржиком в руках пройтись по пещере, крутиться вокруг своей оси, озабоченно цокал языком, кидал оценивающие взгляды, словно профессиональный кутюрье и, в итоге, выдал:

— Нет. Не дочь. Скажешь, что ты мой сын Никитка, которого я нагулял в Китеже, а теперь везу в Шамбалу, чтобы отдать на учебу в подмастерья к кожевникам.

Варвара хотела было возмутиться, как вдруг, где-то из глубины прохода, донесся обиженный возглас карлика:

— Жре…те?

Наемник дернулся как ошпаренный, резко вылил остатки своего кофе в котел, извлек из кармана накидки какой-то трухлявый мусор и отправил его вдогонку за кофейной гущей.

— Нет, тебя же ждали, — снимая с треноги котел, ответил он, вихрем ворвавшемуся в пещеру, Гоге. — Только заварил.

Перехватив голодный взгляд карлика, Варвара на всякий случай спрятала остаток своего коржика в рукав куртки.

— На, — протянул ему дымящийся котел и половину своего коржика Роман, — ты бы еще дольше там возился. Второй раз уже разогреваю для тебя.

— Кава, — довольно расплылся в хищной улыбке карлик, обхватывая котел двумя руками.

Разглядывая, как довольный карлик преспокойно глотает прямо из котла кипящую грязно-серую воду, Варвара решила, что сейчас самый подходящий повод выудить побольше необходимой ей информации.

— Каверна, каверна, а что это такое я не знаю, — как бы так, от нечего делать, стала рассуждать вслух Варя, пока наемник, рылся у себя в рюкзаке. — Тяжело быть изымантом в незнакомом мире, — трагическим тоном вздохнула она, негодуя на то, что Ваненотич не обращает на нее внимания.

— Ду…ра, — в том же тоне, посочувствовал ей Гога с набитым ртом, легко перемалывая острыми зубами коржик.

— Каверна, — наконец-то понял плохо завуалированные намеки Роман, — это специально оборудованный нелегальный шлюз для мгновенного перемещения между противоположными полюсами через пустые недра планеты, основанный на принципе действия трансграничных терминалов. Вернее наоборот, — поправился наемник, — сначала ученые придумали, как мгновенно перемещаться внутри полости планеты и только потом, на основании этого открытия, смогли проникнуть в трансграничные миры.

— А самолетом не проще?

— Не знаю, что ты имеешь в виду, — пожал плечами наемник.

— В моем мире существует такой транспорт, который летает по воздуху, — пояснила Варя.

— В Центральном мире перемещаются на короткие расстояния либо на спиралеходах, либо, на парящих над землей, мониторах. Высоко над поверхностью может перемещаться только военная техника, приспособленная к космической радиации. А на большие расстояния у нас принято перемещаться под землей, через пустые полости, освободившиеся после выхода ядра планеты наружу во времена Великой Войны.

— Тогда, почему нелегальный? — допивая кофе, продолжила допытываться девушка.

— Потому что между Шамбалой и Китежем действует официальный внутриполостной терминал, приспособленный в том числе для транспортировки крупногабаритных грузов. Добираться в Шамбалу через основной транспортный путь, расположенный в Китеже, мы не можем, потому что это дорого, а во-вторых, в Китеже мне появляться нежелательно. Специально для таких граждан как я, не желающих платить официальным властям за право свободного перемещения, существуют каверны, через которые, за небольшую плату можно относительно безопасно переместиться на другую сторону планеты.

— Относительно? — удивилась журналистка.

— О…о… — многозначительно издал Гога, жадно поглядывая на ее пустую кружку.

— На, — вынул из рюкзака широкие серые варежки Ваненотич, — носи. И ни в коем случае не снимай, когда мы будем в каверне, а то по твоим тоненьким пальцам догадаются, что ты девчонка.

— Ба…ба, — подытожил Гога, забирая у нее пустую кружку.

— И что с того?

— А то, что в Центральном мире с женским полом есть проблемы.

— Какие?

— Женщин очень мало.

— Ба…ба, мало, — согласно закивал карлик, вылизывая со дна Вариной кружки кофейную гущу.

— Странно… Хотя и так все понятно. Они все сбежали от местных мужчин-грубиянов в смежные миры? — не упустила повода уколоть наемника Варвара.

— Нет, — нисколько не смутившись, ответил Роман, — сорок процентов девочек умирает от огневухи в течение года после рождения, еще двадцать не доживают до полового созревания. Ну, а потом, как кому повезет.

— Огневуха? — опешила Гаранина, внимательно заглядывая в глаза наемника, пытаясь понять, говорит он всерьез или так шутит.

Учитывая, полученный