Леория, сорвав цепочку, зажала её крепко в левой руке. У неё зуб на зуб не попадал от страха. Она судорожно попыталась спрятать кулон в складках платья.

Резко открылась дверца экипажа, и её бесцеремонно вытащили на снег. Всюду алели следы крови. Она не хотела и не могла смотреть.

Неужели Грег и Морти мертвы?

Закованная в латную перчатку рука перехватила скулы, вторая сжала горло. Ярко-синие неестественно блестевшие глаза, красиво очерченный рот, морозное дыхание на коже…

Сознание покинуло её…

Очнулась Леория в небольшой тёплой комнате, лёжа на низком топчане. Ярко полыхал камин, свечей не было.

Спиной к ней в отдалении стояла стройная женщина, густые чёрные волосы струились до самых бёдер, скрывая одежду.

Ей показалось, или она узнала Амадею, ту самую вдову из соседнего замка Тюренн?

Её низкий чувственный голос, разбудил память, подсказал знакомые черты. Долетавшие отрывками слова были непонятны.

— Будет в сознании… Медленно… Моралис… Возьмёшь… Долго мучай… Тебе понравится… Страдать… Найдут у алтаря…

Леория хотела приподняться, закричать, но собственное тело предало её. Руки и ноги слушались плохо, раздался лишь негромкий стон.

— Да, моя госпожа, — мужской хрипловатый мягкий голос.

— Иди ко мне.

К женщине шагнул высокий черноволосый человек в броне с вычеканенным василиском. Черноволосая дотянулась руками ему до плеч, откинула голову и приникла к его губам в долгом поцелуе.

— Время не ждёт… Пора… — хлопнула дверь, и она исчезла.

Остался лишь он, тот самый с безумным полыхающим пламенем в глазах. Он раздевался и уже снял тяжёлую кольчугу, оставшись в тунике из мягкой кожи. На шее его мерцала странная тёмная металлическая цепь, переплетённая, казалось, с кожей.

Её охватил дикий, животный страх. Хотелось потерять нить реальности, забыть этот страшный сон. Закрыв глаза, она затаила дыхание.

Сильные руки подхватили её легко как младенца, чтобы опустить на шкуры, небрежно брошенные перед пожирающим сухие поленья очагом тепла. Звук рвущейся ткани, холодные отрезвляющие прикосновения.

О, Боги, он собирается взять её прямо сейчас!

Лоб покрылся испариной, глаза жгли невыплаканные слёзы: «Почему судьба ко мне так жестока? Будь проклят и ты, и твоя госпожа навеки!».

Девушка открыла глаза, чтобы утонуть в синеве холодного обжигающего взгляда. Изо всех оставшихся сил она замахнулась рукой, но вместо пощёчины её пальцы скользнули по блестящим иссиня-чёрным волосам мужчины, прошлись по шее и упали на горячую спину.

Мощная рука сжала подбородок, мужчина резко подался вперёд и яростно накрыл её уста своим. Чужой язык проник к ней в рот через приоткрытые губы, сминая и подчиняя её волю.

Леорию бросило в жар, когда она почувствовала, как он захватил её грудь рукой и прикоснулся твёрдой плотью к лону.

Посасывая её язык, он резко вошёл в неё.

Девушка не сдержала крик — больше похожий на сдавленный писк — вырвавшийся из груди, из глаз брызнули жгучие слёзы.

Леория чувствовала, как он, приподняв её, вколачивался всё глубже и глубже, но сопротивляться не было сил. Из горла рвались глухие, прерывистые всхлипы и стоны.

Наигравшись с языком, он начал кусать её губы, наращивая темп внутри. Каждый толчок заставлял её вздрагивать и всхлипывать от отчаяния.

«Хоть бы я умерла прямо сейчас, пронзённая этим чудовищем…», — где-то в уголке сознания билась мысль.

Но она не умерла…

Против воли жуткая боль сменилась волной болезненного наслаждения, которая расплавила мозг. Собственное тело действовало наперекор желаниям разума. Задыхаясь, Леория пыталась сдержать рвущиеся из её горла стоны наслаждения, презирая себя за это.

«Нет! Ненавижу!», — звенело в голове. — «Я в плену демона, он отправит меня в преисподнюю!».

Тёплый мускусный запах его тела, раскалённого желанием, смешался с пряным ароматом собственного тела, растворяя последние остатки разума. Двигаясь мощными толчками — то почти полностью покидая её, то входя в неё до самого конца! — он привёл её к новой жаркой волне постыдного наслаждения.

Леория потеряла контроль над разумом и словно взлетела над разверзшейся бездной на внезапно обретённых крыльях…

Он продолжал двигаться внутри неё, медленнее и мягче…

Он ослаблял своё вторжение до тех пор, пока она не перестала содрогаться…

И тут его язык с неутомимой страстью ворвался внутрь и начал вновь терзать её рот изнутри.

Нет, он не знал пощады…

Задыхаясь, Леория растворялась под натиском этого безжалостного рта и языка, высасывающего все силы.

Наконец, он отстранился от губ девушки, но лишь для того, чтобы захватить в плен её грудь горячим и влажным ртом. Его бёдра бились об неё снова и снова, пока она не поняла, каким безумным было его желание.

Она висела над краем бездны, чувствуя, что совсем немного, и сознание покинет её.

Внезапно он хрипло застонал, и его горячее семя затопило всё внутри.

Сильный толчок содрогнул в конвульсиях тело девушки, и милосердная тьма приняла её в свои прохладные объятия.

Эргард глубоко вздохнул и вышел из чужого тела.

Он не мог ослушаться свою госпожу. Его воля была давно сломлена. Магический ошейник обжигал и клеймил не только его тело, но и душу.

Он видел, как было больно прекрасной златовласке, чувствовал её насквозь прожигающий взгляд и застывшие на губах невысказанные проклятия.

Но он будет брать её прекрасное тело снова и снова…

В голове неожиданно зашевелились воспоминания…

Суккуба…

Страдание…

Яд…

Истерзанная душа искала выход…

Древний яд суккуб — моралис — не имел противоядия, но ведь он мог облегчить предстоящие муки девушке и лишить её жизни прямо сейчас…

А смог бы он?

Его внимание привлекло странное мерцание. Рядом с разорванной сорочкой лежало украшение, небольшой кулон с дымчатым кристаллом.

Он протянул руку и дотронулся до серебристого камня.

В висках застучала внезапно хлынувшая в голову кровь, пальцы налились свинцом. Вспышка острой боли пронзила сознание. Прибоем шумел в голове голос Амадеи, мысли путались. Шею сдавил колдовской ошейник. Нагреваясь, он душил Эргарда, забирая его боль. Из носа закапала кровь.

Внезапно удавка распалась на чёрные обугленные куски. Реальность померкла, он увидел мерцание звёзд, их чистое сияние. Всё вокруг приобрело новые грани, неведомую ранее красоту. Его охватило величие и радость пустоты, в которой так ясно и полно рождалась неведомая прежде свобода. Перед ним раскинулась Вселенная. Он слышал пульс светил, чувствовал их ритм. Ему хотелось раствориться в их далёкой красоте и бесконечной таинственности. Неведомая лёгкость разлилась по всему телу. Где-то внутри бурлила мощная энергия.