– Ты не знал, что я здесь? – я нахмурилась.

– Откуда? – Дамас поднял бровь, – Но, как вижу, ты была прекрасно осведомлена о моём приезде.

– Но Трой допрашивал тебя. Ещё в тот день, в Десятке… – я вновь свела брови к переносице, – Я думала, ты сделал верные выводы…

– Всё, что у меня спросили тогда, это знаю ли я тебя и откуда – в случае, если знаю, – Дамас прошёлся по комнате, – Я сказал то, что было обговорено нами ещё в самом начале: что встретил тебя пять лет назад, обучил приёмам самообороны, помог устроиться в деревне, а дальше наши дороги разошлись.

– Как вообще получилось, что вы разговаривали? – это до сих пор не укладывалось у меня в голове.

Та беседа с Троем просто не могла состояться из-за меня – ведь на тот момент метис понятия не имел, что возьмет меня к себе в отряд: мы только и успели, что обсудить возможность моего вступления на службу в должности наёмницы…

– Я искал тебя, – Дамас посмотрел мне в глаза, – когда всё закончилось.

У меня кольнуло сердце. В отличие от него, я была не столь заботливой…

– Где ты был, когда это началось? – вместо этого спросила я.

– Нас отправили из деревни до того, как это началось, – напряженно ответил он, а в его взгляде мелькнуло недовольство – чувствую, тем «кто отправил» пришлось встретиться с его кулаком и не раз…

– Но ты знал, о том, что готовится, – не унималась я.

Мне нужно было удостовериться, что все против меня.

Мне это было жизненно необходимо – для моей свободы, для моего душевного спокойствия: намного проще жить, зная, что у тебя нет никого. Что тебе не о ком беспокоиться.

– Я знал лишь то, что в деревне готовится зачистка. Но когда она должна была начаться – мне не сообщали, – отрезал Дамас.

– И ты искал меня… – сжав кулаки, негромко повторила я.

– Искал. И наткнулся на твоего командира. Троя.

– А он знал, что я ищу тебя… – глухо проговорила я.

Хотя, на тот момент метис знал лишь о том, что я ищу КОГО-ТО. Информация о Дамасе появилась позже – когда наёмник сам вышел на Троя.

Ещё одна цепь событий начала соединяться…

– Дамас, почему ты осел в Десятке?

Не знаю, зачем спросила об этом. Просто вырвалось.

– А ты так и не поняла? – взгляд мужчины стал уверенным и жестким, – Даже до твоего командира дошло.

Это было грубо, но мы никогда не обменивались нежностями…

– Зачем ты присоединилась к Ним? – спросил он, и в его вопросе было столько всего: злость, беспокойство, безысходность.

– Я не знала, кто они, когда решила сесть в грузовик, – сжав челюсть и опустив взгляд в пол, ответила я.

– Рин… – и вновь столько всего в одном только имени, – а теперь ты знаешь слишком много, и они тебя не отпустят.

– Я в курсе, – вновь отведя взгляд, сказала я.

– Это – за побег? – голос Дамаса стал ровным и без-эмоциональным.

– Да, – я уже не видела причин врать. Он видел моё лицо, и он знал, что я бы никогда не позволила бить себя по лицу просто так.

– Он бережёт тебя, – почему-то заметил наёмник, я вопросительно посмотрела на него; Дамас лишь усмехнулся, – А ты всё такая же слепая.

– Почему ты не сказал мне о том, что готовится зачистка? – я резко сменила тему: желания говорить о Трое не было, вообще.

– Я не имел на это права. Но я сказал тебе быть осторожней с пастырем, – в голосе наёмника появилось недовольство.

– Ты мог бы намекнуть! – я всплеснула руками, – Хоть как-то дать понять, НАСКОЛЬКО в Десятке небезопасно!

– Я предложил тебе жить вместе! – Дамас повысил голос, – Чёрт, Рин!.. – он сделал ко мне стремительный шаг, но сам остановился, напряженно глядя на меня, – Ты сама не захотела слушать. Ты всегда была слишком свободолюбивой.

– Как я могла понять, что твоё предложение жить вместе было намеком на опасность в деревне?! – изумленно воскликнула я.

– Оно и не было никаким намёком! – рявкнул наёмник, – Оно обозначало то, что обозначало!

– Что ты хочешь жить со мной? – крикнула я, уже не сдерживая эмоций.

– Да, – гаркнул Дамас, и от его голоса вздрогнули стены.

Я замерла.

– Но почему?.. – тихо спросила его, ощущая нарастающий ком в горле.

– Потому что я люблю тебя, – ответил наёмник, глядя на меня, – Потому что всегда любил. С тех пор, как встретил.

Я стояла, не зная, что на это ответить, а моё тело вдруг ощутило потребность… в чём? Я не знала. Наверное, я захотела, чтобы меня обняли.

Впервые за долгое время я захотела быть слабой.

– Именно поэтому на мне не появлялась скверна, – Дамас продолжал смотреть на меня, не ожидая моего ответа – он знал, что я закрывалась, когда дело доходило до подобных разговоров. Но не в этот раз…

– Потому что ты любил? – медленно спросила я.

– Да.

Я нахмурилась и положила ладони на лоб – у меня резко разболелась голова.

– Рин, что ты вообще знаешь о скверне?.. – вопрос Дамаса заставил меня посмотреть на него.

Громкий стук был таким неожиданным, что я вздрогнула.

– Ваше время закончилось, – Трой бесцеремонно открыл дверь и вошёл в комнату.

– Ты ведь несерьёзно? – буквально впадая в ступор от подобной наглости, спросила я.

– Всё в порядке, у нас ещё будет время поговорить, – Дамас прошёл к двери, на мгновение задержавшись рядом с Троем.

Не знаю, что обозначал тот взгляд, который наёмник бросил на метиса, но мне стало как-то не по себе, учитывая, что видимых причин для ссоры с командиром отряда демонов у Дамаса не было.

Не будет же он заступаться за меня. Это было бы очень необдуманно. И глупо.

Естественно, Трой пропустил этот небольшой выпад мимо внимания, и спокойно вышел за наёмником в коридор. А я продолжала стоять в центре комнаты, не в силах отойти от разговора, что состоялся несколько минут назад, не в силах даже просто сесть на кровать. Слишком много всего – чувств, эмоций, переживаний… я отвыкла от этого ощущения, когда всё твоё существо буквально кипит от пережитого и не хочет отпускать, продолжая возвращаться в прошлое, раз за разом окунаясь в воспоминания и восстанавливая в голове цепь слов, взглядов, реакций… Чёрт. Я не должна себе этого позволять!

Я попыталась перестроиться и проанализировать всю полученную информацию. Скверна не появляется на телах тех, чьи помыслы чисты… кажется, пасторы всегда так и говорили, однако, я никогда не задумывалась над этим утверждением. Скверна, Тени, Грешники – всё это стало восприниматься мной, как будничная реальность, всё это стало неотъемлемой и привычной частью моей жизни… Но это не всегда было так.