Сыщик скомкал газету, и бросил в помойный бочонок. Его накрыло волной усталости и раздражения. Сложно понять, что правильно, а что нет, если не помнишь, когда в последний раз нормально высыпался. Он остановился, потёр саднящие глаза. Вернул на место треснувшие очки, и увидел на другой стороне улицы витрину винной лавки. Горло мгновенно стало сухим, как южные пески. Захотелось выпить.

– Нет, не время и не место, – Кристан решительно мотнул головой, и рывком развернулся. Зашагал через переулок, не особо разбирая дорогу. Вспомнились вечера в пустой квартире наедине с бутылкой. Забыть о неудачах и спорах с сослуживцами это помогало, но каждое утро после превращалось в пытку. Даже не от выпитого было тошно – от собственной слабости. Потом в зеркале барон видел лицо отца: тот же прямой нос, аккуратный подбородок, колючая щетина. Красные от попойки глаза, мутные от перегара и горечи. Вот об этом вспоминать совсем не хотелось. Некоторые мысли – как мертвецы, которых лучше не тревожить.

Ноги вынесли на незнакомую улицу. Здесь народа было ещё меньше, а соседние дома будто и вовсе не проснулись. Резкие звуки заставили встрепенуться, вернули утомлённое сознание обратно в реальность.

На углу красовался небольшой магазинчик с разной домашней утварью, а внутри слышались взвинченные голоса. Кто-то бранился, спорил, об пол грохнуло нечто массивное и раскатилось металлическим звоном. Привычки стража закона взяли своё: барон нахмурился, и двинулся на шум, положив руку на эфес родового клинка. Из-за ближайшего здания вывалился крепкий мужик в фуражке и с самокруткой в редких зубах.

– Эй, любезный! Лавочка закрыта, – небритая рожа расплылась в ухмылке, – обед там.

– Городская стр… – привычно начал юноша, потянулся в карман, но понял, что его плащ остался в разгромленном доме. Только воспитание не дало сплюнуть с досады.

– Глухой, да? Говорю же, иди мимо. Закрыто тут.

– С дороги! – зарычал фон Ройх, и просто оттолкнул мужика плечом. Тот явно не ожидал подобного напора, и отшатнулся, едва не подавившись папироской.

Внутри были трое: здоровый шкаф подкидывал на ладони изящную вазу, а его тощий, похожий на крысу напарник прессовал хозяина. Некоторые товары валялись на полу вперемешку с осколками ваз, стеллаж с чугунными кастрюлями был опрокинут. Некогда аккуратная лавочка походила на свалку.

– Это вообще против всех правил! Да какие деньги? – мужчина в фартуке пятился и рукавом вытирал разбитую губу, – я уже платил господину Храггану в этом месяце!

– Слышишь, Бо, что говорит наш друг? – тонким голоском просюсюкал тощий, – господин Храгган денежки уже получал. Ты знаешь про это?

– Не, не знаю, – заржал верзила. – Я бугру в карман не лазил. И это, того, нет больше Храггана. Ой, жопа! – фарфор выскользнул из толстых пальцев, и новая порция осколков брызнула во все стороны.

– Вот видишь, – развёл руками щуплый бандит, – другой у нас главарь. И правила другие.

– А ты кто? – здоровяк оглянулся, и наконец-то заметил вошедшего. Улыбка на его глуповатом лице сменилась недоброй гримасой.

– Барон Кристан фон Ройх, городская стража, – сабля с шелестом покинула ножны, – немедленно отойдите от этого человека!

Щуплый грязно и витиевато выругался, делая шаг назад. А вот его менее рассудительный друг наоборот попёр вперёд, разминая кулаки.

– Ищейка, да? Я тебе сейчас твой ножик в жопу засуну, урод!

Только напугать противника в этот раз у него не вышло. Клинок описал полукруг, и бандит вскрикнул от боли, схватился за рассечённое бедро. Второй удар сыщик специально сдержал, давая возможность амбалу защититься рукой. Вместо отрубленной кисти, тот отделался лишь глубоким порезом. Третий удар – эфесом в висок вышел чуть сильнее, чем хотелось. Противник рухнул. Оставалось надеяться, его череп оказался достаточно крепким.

– А ну стой! – пока Кристан разбирался с первым вымогателем, крысёныш успел прикрыться лавочником, как живым щитом. Прижал тому нож к горлу. У бедолаги дрожал подбородок и дёргался кадык. Он страстно хотел что-то сказать, но не решался. Из-под лезвия скатилась красная капля, пятная сорочку.

– Отпусти его, – холодно приказал благородный, опуская лезвие.

– Брось саблю, псина, и дуй отсюда, живо! Я ему глотку вскрою!

– Не пойдёт, – остриё вновь поднялось, приковав к себе глаза бандита, – сейчас я не на службе, и сделок у нас не будет. Либо ты сдаёшься, либо порублю на куски.

Глаза тощего головореза шарили по сторонам, он отчаянно бранился. Попробовал пятиться, но тут же наткнулся спиной на глухую стену.

– Ну?! Сдавайся, погань! – рявкнул юноша, молясь всем богам, чтобы голос его звучал достаточно грозно. Запугать, заставить отпустить, спасти. Иначе ни в чём неповинный человек пострадает. Опять. Все лишние мысли словно метлой вынесло из головы, значение имело лишь подрагивающее жало ножа у кадыка несчастного.

Барон сделал шаг вперёд, и глаза бандита остановились на чём-то за спиной. Уже оборачиваясь, фон Ройх заметил летящую точно в голову дубинку. Удар, вспышка боли. Мир заветрелся и погас.

******

Неясный монотонный шум. Далёкие голоса, едва различимые, словно шёпот в другом конце коридора. Раздражающий стук в больной голове.

Маленький молоточек с завидным упорством колотит по макушке. Каждый крохотный удар разливается волной холода, заставляет заиндевелые мысли трескаться и рассыпаться. Кажется, от очередного морозного шлепка тело сводит судорогой, но даже сейчас оно ощущается чужим.

Неясная фигура возникает в поле зрения. Что-то говорит, исчезает. Слышится журчание воды, что это: река, водопад? Нет, не похоже. Зато монотонный шум обретает форму – это мерное гудение воды в трубах. Снова появляется пятно, чуть похожее на человека. Оно дёргается, и ледяной поток бьёт в лицо.

Душу словно пинком загнали в тело. Кристан принялся хватать ртом воздух, загоняя его в непослушные лёгкие.

– Моё почтение, милорд барон, – театрально склонился мужчина с длинными чёрными волосами, – рад, что вы снова здесь, со мной. А то уже скучно стало. Грешным делом решил, что у вас череп ни к бесу не годится, но нет, смотрите-ка!

Он отошёл и поставил ведро на пол.

– Где… где я? – сыщик с трудом выкашлял слова.

Голова просто раскалывалась. Сознание вернулось, но, ради всех богов, лучше бы оно этого не делало! Перед глазами всё плыло, да и очки куда-то подевались. Вокруг было темно, стены и потолок давили. Огонёк лампы у двери казался ненастоящим, слишком живым и горячим для этого места. Руки были привязаны за спиной к медной водопроводной трубе, что морозила позвоночник. Свеху на шевелюру мерно капала вода.

– Да в гостях у меня, где же ещё? – осклабился мужчина. – Это особняк Орсо Храггана. Вернее, его бывший особняк. Ну, пошли мысли? Вы заявились сюда, устроили дуэль, – тут он хохотнул, – это была та ещё потеха.