по деяниям оставался Преступником, поэтому помогать ему они были совсем не намерены. Так бесноватый фюрер, когда все его человеческие жертвоприношения, называемые сейчас Холокостом, не привели к победе в войне, приказал открыть шлюзы на Шпрее, и тогда вода реки хлынула в немецкие бомбоубежища, и тысячи нецев от этого захлебнулись, а безумный маньяк при этом надеялся умилостивить этой жертвой Духов Воды, которые шли на Берлин вместе с Красной армией. Но после всего, что он сделал, какой уважающий себя Дух Воды стал бы с ним разговаривать. Да и человеческое жертвоприношение — пусть и посредством Силы Воды — Духам Жизни противно. Это Духи Смерти от всесожжения людей радуются, а для Духов Жизни подобное приношение оскорбительно. Вот обо всем этом и рассказывали Сталину наши родовичи, за вычетом историй про Холокост и шлюзы на Шпрее, так как они тогда еще не случились, а он их внимательно слушал. А потом всем нашим, как своим верным слугам, безусловно, доверился. А они ему все тоже поверили. Я об этом спрашивал стариков, и они в один голос всегда говорили, что с клятвой все было серьезно. Они с того дня всегда относились к Сталину как к Хозяину. Наверно, это и стало причиной того, что всех родовичей потом все репрессии миновали, а у нас в родах появилось столько старших офицеров и генералов этого ведомства. Я думаю это и есть историческая неизбежность, ибо хоть и были мы все для Страны Советов классово чуждыми, но в делах безопасности опираться можно лишь на тех, кто надежен, а какая тут может быть иная порука, нежели слово чести. Хозяин всегда понимал этот момент, в отличие от кровавого мечтателя Троцкого или гешефтмахера Зиновьева, которые ставили в наших краях на безродных аратов.

А дело было так. В партии было тогда неспокойно. Очень многие в те дни боялись усиления Троцкого, так как он был тогда наркомвоенмор и под его началом были все вооруженные силы молодой Советской России, а как говаривал товарищ Мао, винтовка рождает власть. Любые войска в стране в те годы поступали в распоряжение товарища Троцкого, и это страшило его же товарищей, ибо Троцкий был человек увлекающийся. Именно поэтому в те годы отряды ВЧК и народной милиции были подчинены тому же Феликсу Эдмундовичу, так как он не дружил со Львом Давидовичем и его кагалом, но сам Дзержинский был уже весьма болен и все в ЦК думали, кто его сменит как глава вооруженных сил — альтернативных в случае Красной Армии. При этом и речи не могло быть о том, чтобы создавать альтернативную армию, ибо такая вещь вела бы к расколу и новой гражданской войне уже между красными. А Сталин был тогда дружен и с Зиновьевым, и с Каменевым и поэтому, когда неведомые дикие монголы присягнули на Верность Иосифу Виссарионовичу, те же Зиновьев с Каменевым дали ему добро командовать этими «национальными силами» просто для того, чтобы создать некий противовес товарищу Троцкому. В те дни никто и не думал, во что это все может вылиться. А еще во всем этом был и такой момент, что русским такие полки создать было нельзя, ибо Троцкий был по крови сами знаете кто, и он весьма опасался, что русские его сместят именно по национальному признаку. Бурят-монголов же в нашем правительстве тогда не было, и ему показалось, что будучи «инородцами» мы будем скорей за такого как он «инородца», а не против. Опять же помогли и национальные халаты — дэгэлы, в которых на встречу с Дзержинским и Сталиным прибыли тогда наши родовичи. В наших краях есть обычай, что гость в знак уважения к хозяину обязан вытереть руку о грудь своего парадного халата, мол, ему было так вкусно, что не жаль и парадного наряда жиром выпачкать. Прибавьте к этому обычай в наших краях — есть руками, помогая себе только ножом. Праздничным лакомством у нас считают лапшу бухлер с жирной бараниной, а почетному гостю обычно предлагают полакомиться вареною головой барана — мозги барана даже жирней, чем курдюк, если честно. И вот все это съедают руками, а руки вытирают о грудь своего халата, так что можно представить, как он после пяти-шести торжественных ужинов выглядит. А теперь предположим, что собрались главы родов, у которых этих торжественных обедов было в жизни за тысячу, пришли они на торжество Клятвы в верности перед новым Хозяином, причем собрались дать эту Клятву, как в былые годы, Русскому Царю, то есть пожизненно, так что халаты они надели на себя самые, по их мнению, лучшие. Но при этом боюсь, что с этих халатов разве что жир не капал! И вот в таком виде наши родовичи пришли на поклон к товарищу Сталину. В революцию Москва видела множество ходоков, но боюсь, что даже по меркам тех лет наши главы родов выглядели на той встрече, скажем так, живописно. Поймите правильно, если бы к Сталину пришло сто офицеров в хорошей форме да с германскою выправкой, все враги Хозяина сразу бы насторожились, а тут явились какие-то дикари из кочевий, поэтому это было расценено, как определенное клоунство. Так что само появление «национальных частей» под командованием Сталина прошло незаметно, но без присмотра оно не осталось. Тем более что при подготовке России к новой японской кампании царское правительство создало арсеналы и военные городки именно в наших краях — на узле железных дорог и в то же время в глубине России, чтобы у нас было пространство для маневра против Японии. Теперь, если там оказывались «национальные силы» под командованием Сталина, возникала опасность появления большого укрепрайона, в котором засели бы части не Красной армии.

Поэтому в те дни было принято два решения: во-первых, наши «васильковые» части все выводились в разные стороны из Бурятии: кто-то в Монголию — помогать бороться с китайцами, кто-то в Синьцзян — воевать с уйгурами Туркестана, которыми командовали британцы, а кто-то отправился в Среднюю Азию — подавлять тамошнее басмачество. Вплоть до середины тридцатых все наши «васильковые», которые со временем стали полками НКВД, были разбросаны практически по всей Азии и занимались там щекотливыми операциями, в которых русских солдат было бы использовать несподручно. Ибо, одно дело, когда в Азии воюют синеглазые, русые, да в русской форме, а другое — когда на тебя налетает толпа раскосых с саблями, в халатах иль ватниках, ибо отличить «васильковых» от тех же магометан — юэчжей или же басмачей, было практически невозможно. А задачи у