у этой твари оказалось ещё немало, но постепенно и они таяли. Не заметил сразу — но шипастый истекал чёрной кровью. Пару раз в него пальнул из своего нового оружия беспалый, но больше по касательной, пока ствол в руках у него не разорвался. Хорошо что этот инициативный крыс остался жив.

Когда “шипастый” внезапно, как подкошенный рухнул, мы накинулись сверху, но это было уже не к чему. Его броня съёжилась и сгнила, сама по себе. Остались лишь фрагменты странного скелета и чудовищная булава.

В первый момент я окинул взглядом место состоявшегося сражения. Везде трупы — скорченные, нелепые и выпотрошенные. Я видел раздавленные головы, вскрытые грудные клетки, оторванные руки и ноги. Как странно замирают тела в момент смерти… И повсюду темнела кровь. Она черными кляксами растеклась по полу, замерзла, став неотъемлемой его частью, пропитала наши одежды, мелкими пятнами застыла на мехе крыс.

— Херрших, мы сейчас-сейчас уйдём? — прихрамывая подкатился Сокуч.

— Да. Мы задержались, а сюда могут завалиться какие-нибудь монстры, или очухавшиеся местные.

— И не соберём добычу? — он недоверчиво смотрел своими глазами снизу вверх.

— Какая добыча?! Мы тут еле шкуру сейчас свою сохранили! Ты хочешь сдохнуть в момент нашей, быть может, самой величайшей победы? — разозлился я. Раздражение на этого болтливого крыса как-то начало застилать разум.

— Херршир, нет-нет! У нас есть время! — не замечая опасности получить по голове чем-нибудь тяжёлым, продолжал пищать Сокуч.

— Да-да, — подключился Живоглот. — Гады что хотят мяса насытятся теми, кто валяется по тоннелям! А если нет — то побегут за разбегающимися!

— Если оставим тут добычу, то её приберёт кто-нибудь другой! — ревниво продолжил Сокуч, дерзко поглядывая на Живоглота.

— Мне бы новую громыхалку… — тянул жалобно Беспалый, отрывая лоскуты шкуры с рук, которые пострадали от разрыва ствола.

— Мёртвый Палец убит!

— Вожаков нет!

— Все дохлые!

— Кто не дохлый — тот ничейный!

— Взять в рабы! Будут служить! — наперебой закричали крысы.

Я оценил в руке сферу. Ведь оставить тут всё как есть, а вдруг ещё серый камень где лежит и его найдут враги. А врагами прямыми или потенциальными я считал всех, кто не входил в мой клан. Раздражение на моих бойцов ушло так же быстро, как и пришло.

— Сначала свяжите тех, кто нажрался. Тех, кто подыхает — связать и ткнуть носом в мясо, может и оклемаются. А потом ищите, но за пределы пещеры нос не высовывать!

Крысы порскнули в разные стороны, будто и не было за плечами последних тяжёлых часов. Я же в это время расстегнул кирасу, и мне под ноги из-под доспеха посыпалась горсть запекшихся между поддоспешником и бронзовой кирасой канализационных червяков. А, вон что там елозило. Я наблюдал за бегающими крысами, проветривая пропитанный потом поддоспешник, пока совсем не остыл в прохладном воздухе пещеры и не присоединился к крысам в поиске тайников и сбору оружия, доспехов, одежды с убитых. Мародёрство? Нет — заслуженная награда победителей!

Крысы оказались правы и никто нам не помешал. Часть дезертиров-крыс покинула катакомбы, другая кроваво выясняла отношения насчёт того, кто из них будет новым вождём, третьи забаррикадировались в своих отнорках.

Всё это выяснилось после. А пока посреди пещеры росла груда добычи, радуя сердца всех членов моего отряда. Потом подняли на лапы около четырех десятков пленных и навьючили на них тюки с добром. А затем начали пробираться к выходу, предварительно выпытав информацию у наших бывших преследователях о других ходах. Я двигался первым, и каждый из местных, кто попадался мне на глаз по пути, счёл за лучшее раствориться в темноте, уйдя подальше от моего боевого отряда “пропащих”.

В наш особняк на площади Карла Иоганна (интересно, кто такой?) мы попали через сутки после того, как мы пошли в разведку. Ещё сутки ушли на то, чтобы выслать разведчика из города и дождаться небольшого подкрепления, которое бродило у Глаттершталя, ожидая новостей. Теперь им было куда идти и чем заняться. Незамедлительно было отправлено донесение к Скронку Резаку с требованием выслать к нам ещё бойцов, чтобы помогли утащить всю добычу и взять городские катакомбы под наш полный контроль. Следовало вывезти всё оставшееся ценное имущество побежденного клана, произвести подсчёт попавших в наши лапы ценностей и постараться найти им достойное применение.

Добра было много, очень. Под городом располагалась лаборатория, мастерская клана Опустошителей, их склады, ясли с молодняком, плодильная нора с самками и многое другое. Я решил не распылять наши силы, а свезти всё в наше логово в пустоши. Пока было непонятно как это сделать, ещё предстояло обдумать.

Из первых, самых значимых трофеев у нас оказались куча неочищенного и серого камня искажения, немного эмульсии из них, булава хаосита, неожиданно лёгкая для владельца и способная раскалывать с лёгкостью каменные блоки (экспериментировали) без вреда для себя, бочонки с взрывающимся порошком, перемешанным с серым камнем, несколько грязных кулонов из черепов крысок на цепочках (по уверению Струха, пришедшего в себя, они работали как мой эльфийский амулет: отводили от хозяина каждый десятый удар — мало, но несомненно могло пригодиться), белый плащ из волчьего меха, который мог испускать волны холода и сам служил в качестве лёгкой брони. Банка с какой-то живой кляксой внутри, при вскрытии которой серьезно траванулся любопытствующий боец и куча другого непонятного барахла, которое предстояло разобрать. Это не говоря о горе разнообразного оружия, которого бы хватило вооружить если не тысячу, то на первый взгляд не менее пяти сотен крыс. Ну и конечно же золото, которое надо было подсчитать.

Среди груды оружия были найдены ещё кремневые ружья и тут меня нашёл Беспалый:

— Громыхалка! Хочу! Моя добыча! — звучало это скорее вопросительно.

— Бери. А ещё есть?

— Найду!

— А что это там было в зале, после того как Ржавому разнесло голову?

Беспалый пожал плечами:

— Из одного помёта, надо отомстить…

Я сидел на втором этаже особнячка “Белых Быков”, рассматривая часть добычи и заливал в пасть алкоголь, позволяя себе расслабиться. И всё бы хорошо, если б не вошёл Гизельхер Шлиц, успевший приодеться и не выглядящий больше как старый нищий вояка. Скорее теперь походил на сквайра с южного побережья Феллсирта.

— Не мнись, Гиз! — полузаплетающимся языком обратился к нему. — Чего хотел?

— Ваша милость... Херршер. Я тут тоже разбирал часть вашей добычи… Любопытно да и рук у вас не хватает, я погляжу — все комнаты забиты барахлом. И нашёл я кое-какие бумаги, на которые вам срочно необходимо взглянуть.

Глава 8.4

(какое-то время спустя)

Свет единственного целого фонаря, сохранившегося от прежних хозяев,