– Незаметной.

DNA во всемирной базе отсутствует, хотя сейчас эту информацию снимают и привязывают к досье по любому поводу: задержали за распитие спиртного в неположенном месте – доставили в полицию – сняли DNA; оформляешь ипотеку на двадцать лет – без привязки к DNA она окажется на десять процентов дороже; собираешься застраховать жизнь – без получения генетического кода с тобой даже разговаривать не станут. GenID постепенно становился обязательным, но его отсутствие не мешало Джа путешествовать по миру.

А значит, он «гений».

До сих пор Карифе доводилось встречаться лишь с одним таким человеком, обладающим столь высоким статусом, – с директором Митчеллом, и вот познакомилась еще с двумя: Эрной и Джехути.

«Гениями» на сленге GS называли тех, чей генетический код система не позволяла идентифицировать: высших политиков, государственных деятелей, корпоративный топ-менеджмент, членов их семей и самых доверенных помощников. Элиту и ближний круг. К какой группе отнести Митчелла, Карифа не знала, но это ее не особенно волновало. Эрна Феллер однозначно элита, исходящая от нее властность чувствовалась за милю, несмотря на проявленное дружелюбие. А Джехути… Агент? Телохранитель? Семейный палач? Личный убийца? Кто-то из них или все сразу.

– Ты – «гений»?

– Ты тоже станешь, – ушел от прямого ответа Винчи.

– А все мои данные…

– Их уберут из сети.

– Такое возможно?

Бородатый пожал плечами и указал на кобуру на поясе женщины:

– Пистолет принадлежит тебе?

– Да.

– Что ты с ним можешь сделать?

– Все, что угодно.

– Выбросить можешь?

– Да.

– Стереть серийный номер?

– К чему ты клонишь?

– Им принадлежит сеть, – беззаботно улыбнулся Винчи и тут же уточнил: – Я ответил на твой вопрос?

С принадлежащей тебе вещью можно сделать все, что угодно. Сеть – та же вещь, и ее хозяева могут делать в ней все, что захотят. Без ограничений. Хозяева могут сделать так, что твои данные из нее исчезнут навсегда и ты станешь никем. Или – «гением». Или упадешь на дно, или поднимешься на неимоверную высоту.

Джехути ответил откровенно, но при этом – без боязни, какую продемонстрировал Сечеле. То ли имел право вести себя свободно, то ли получил приказ помочь будущему «гению» освоиться на новом уровне.

– Я обратила внимание, что ты не часто носишь smartverre, – произнесла Амин и вновь не промахнулась.

– Кто составил для тебя список вопросов? – рассмеялся Джа. – Они удивительно точны.

– Надеюсь, ответы будут такими же, – не приняла шутки агент. – Почему ты редко надеваешь smartverre?

– Чтобы ничто не мешало окружающим любоваться моими прекрасными глазами.

– А если серьезно?

– Если серьезно, то какого они цвета?

– Голубые, – тут же ответила Карифа. Но неуверенно.

– Другие варианты есть?

– Странного цвета, – помолчав, ответила Амин. – Я бы затруднилась ответить точно.

– Все затрудняются, – хмыкнул Джа. И объяснил: – Цвет плохо различим, потому что на глаза напылены наноэкраны, которые исполняют роль стекол smartverre.

– А где электроника?

– Здесь, – бородатый постучал себя по лбу. – Вживлена под кость и прикрыта титановой пластинкой.

– Круто, – оценила Амин. – Где раздобыл?

– У военных, – не стал врать Винчи. – Это экспериментальная технология, а я согласился стать подопытной крысой.

– Почему согласился?

– Никогда не любил очки.

– Да, иногда они мешают, – согласилась Карифа. – А в остальном?

– В остальном у меня все как у всех: в ухо вживлен динамик, в челюсть – микрофон, в подушечку указательного пальца – «мышка». А smartverre я таскаю для маскировки и если нужно скрыть лицо.

– Как обновляешь OS? – пошутила Амин.

– Пока по сети, но слышал, что разрабатывается универсальный разъем для чипа, скорее всего его станут вживлять в затылок.

– Неполадки были?

– Ни одной.

– Нужно будет попробовать.

– Лет через пять наноэкраны станут общедоступными.

– Я могу рассказать о них ребятам?

– Не люблю завистливые взгляды.

Джа был изрядным наглецом, но Карифа начала привыкать к его манере поведения и перестала злиться. Поняла, что дурацкими шуточками он пытается если не создать, то хотя бы сымитировать нормальные отношения, и решила сделать шаг навстречу. В конце концов, им действительно придется идти в бой.

– Ты вроде ничего не имеешь против шотландского виски? – поинтересовался Винчи, доставая плоскую фляжку.

– Ничего, – подтвердила Карифа. Сделала глоток, отметив, что виски действительно отличный, и спросила: – Какой у тебя опыт?

– Меня учили разным штукам, – расплывчато отозвался Винчи.

– Служил в полиции?

– Нет, но я очень внимательный и наверняка пригожусь при проведении расследования.

– Армия? – не отставала Амин.

– Было дело.

Они сделали еще по глотку.

– Участвовал?

– Я рассказывал.

«Ах, да, подавление “Фронта Уго Чавеса”…»

– Что-нибудь еще?

– Нет, – качнул головой Джа. – Умные люди вовремя заметили мои несомненные таланты и не позволили превратиться в застегнутого на все пуговицы устава генерала.

– Иногда ты странно выражаешься.

– Иногда я сам себя не понимаю, но мое косноязычие не распространяется на службу.

– Проверим, – протянула Амин и неожиданно бросила: – Зачем ты мне нужен?

Резкая смена интонации частенько заставляла собеседников отвечать машинально, а значит – искренне, но с Джехути прием не сработал. Точнее, сработал, но наполовину: он ответил честно, но не сразу, а сделав очередной глоток из фляжки.

– Я как шипы на колесах: понадоблюсь раз в жизни, но ради этого раза имеет смысл меня терпеть.

– У меня достаточно шипов, – огрызнулась Карифа.

– Лишние не помешают, – убедительно ответил Винчи. – Когда ты дрогнешь, я сделаю так, что мы не облажаемся, и спасу твою карьеру.

Прозвучало немного обидно.

– То есть я дрогну, а ты – нет? – нахмурилась Амин.

– Именно так.

– Уверен?

– Главное, что во мне уверены заказчики, как их назвал Митчелл, а они не ошибаются.

– В этом ты тоже уверен?