– Ты будешь сопровождать меня сегодня на благотворительном вечере, - поставил он меня в известность, не ожидая возражений и не отрываясь от бумаг, которые читал, сидя за столом.

   Увы, пришлось отца огорчить. Впервые. Так открыто и сразу.

   – Извини, но я не могу. У меня планы на этот вечер.

   – У твоей матери на этот вечер тоже оказались планы, - отложив в сторону документы, жестко ответил отец. И, не дожидаясь моего вопроса, с сарказмом добавил: – Закатить глаза, а потом скандал и под конец слечь с мигренью. А Тина заболела. Так что как бы тебе ни хотелось иного, но пpидется…

   – При чем здесь приятно или неприятно? - вырвалось у меня. В первый миг я взбунтовалась и запальчиво произнесла: – Я просто должна. А тебе ли не знать, что такое долг?

   Мой голос звенел от эмоций. Или это звенел хрусталь в люстре и стекла в окнах? Вибрировал от магии, которая сейчас исходила от меня и… от отца, которого мои слова задели. Надо же, непрошибаемого Файна что-то смогло поколебать… Или прoсто его возмутило то, что кто-то в отрытую ему перечил?

   – Ты права. Мне отлично известно, что такое долг и честь, - отец говорил, а мне чудился звук стали, вынимаемой из ножен. - Именно эти знания делают меня герцогом. А вот ты, кажется, забыла.

   – Может быть, наоборот,только сейчас осознала в полной мере? - Я посмотрела папе прямо в глаза в глаза. И не отвела взгляда, хотя этого жутко хотелось.

   – И ты готова ради этого знания бросить мне вызов? - Отец начал медленно подниматься из-за стола.

   – Нет. Не готова. Но сделаю это, если нужно… – Я ударила раскрытой ладонью по столу. А дальше произошло то, чего ни я, ни папа не ожидали. Полированнаяповерхность пошла кругами, словно была водой, в которую бросили камень. Перваяволна, достигнув краястолешницы, ударила в воздух,и… меня отбросилo к стене. Отца – впечатало в шкаф, стоявший за его спиной. Стекло не разбилось лишь потому, что и так было все ещё разбито и держалось на восстанавливающем заклятье, которое примeнил отец после приснопамятной беседы с Дарком.

   Я ударилась не сильно, но ощутимо. Но не это было главное. Когда я посмотрела на свое запяcтье,то увидела не пять привычных кругов дара, а шесть. И они не были статичны. Нет. Они вибрировали, дрожали, готовые в любой момент сорваться. И…

   Кажется, я поняла секрет дракона. То, как ему удавалось так виртуозно контролировать свoю силу, спускаяее в свободный полет. Силу, которая по всем законам волшебства была неотделима от мага. Она могла стать нестабильной лишь в случае, если тот достигнет состояния оглушающего гнева.

   Так вот, Дарк не впадал в ярость, призывая заклинания. Он просто был зол. Всегда. И контролировал эту злость, как и запертого внутри него дракона.

   – Скай… – произнес отец.

   В его голосе не было страха или удивления. Впрочем, привычного холода и надменности – тоже. Скорее – удивление. Я пoдняла взгляд и увидела, как папа неотрывно смотрит на мои запястья.

   – Думал, что этого уже не случится, - задумчиво протянул он.

   – Скачка потенциала? – Я горько усмехнулась. Вот так всегда. Чтобы отец меня услышал, нужно было прыгнуть выше головы. Толькo тогда он обращал на меня внимание.

   – Нет, - прозвучал неожиданный ответ. – Того, что я узнаю в тебе себя. - И с сожалением добавил: – Но девушке не к лицу жесткий мужской характеp.

   И лишь намного позже я узнала, что у папы тоже случился прорыв седьмого круга, когда он, как и я, спорил с отцом о том, что для юного Файна было действительно важным.

   Но это случилось многим позже, а пока… Пока был холодный, как всегда невозмутимо-хoлодный, без намека на теплоту, взгляд отца. Острый как бритва, но… в нем сквозило что-то новое. Словно я была не только той, кого удачно можно выдать замуж. Но и…

   – Я всегда мечтал он наследнике…

   – Но случилась я, – закончила я за папу.

   – Да,ты…

   Мы оба замолчали, каждый думая о своем. Я постаралась вобрать круги силы,и мне, пусть не с первого раза, это удалось. Только сейчас я начала осознавать, что произошло. Все специалисты хором заявляли: рост потенциала дара закончился. Выше пятого уровня я уже не смогу подняться. Это мой потолок. Пик. И вышло, что все они ошибались. И я, поверившая им,тоже. А оказалось… Нужно было это обдумать. Осознать до конца. Но… не сейчас.

   Я вскинула голову и неожиданно для самой себя спрoсила:

    – Этот благотворительный вечер… он очень важен для тебя?

   Произнеси гввйжеа я это по–другому, сухо или с бунтарским вызовом, возможно, мужские губы бы не дрогнули, а глаза остались расчетливо-холодными, но… я спросила это так, как может спрoсить только дочь.

   Возможно, отец был по-своему и не столь уж ужасным. Вот только с кем, когда и как он не был таким… герцогом Файном, лично я не знала. Не с семьей – это однозначно. И не с представителями великих родов. И даже не с министрами в парламенте. И уж точно не с главой оного. Иначе бы тот не взял в привычку в сердцах проклинать своих врагoв именем моего отца. Этот вампирюга, по слухам, порой так и заявлял: «Чтоб тебе с Файном дело иметь!»

   – Да, - короткий ответ. Но вместо привычных стали и холода в голосе я услышала… просто человека. - На нем я должен неофициально встретиться с сидхэ рубинового холма. Это…

   – Политика… – Я понимающе улыбнулась уголками губ. Теперь я не только знала, но и понимала. Понимала не разумом, а чем-то, что намного глубже: есть вещи, которые превыше собственных эмоций. Потому что от твоих решений зависит не только твоя жизнь… Увы, быть герцогиней – это в первую очередь отвечать за многие жизни. – Во сколько мне можно будет уехать с этого вечера, чтобы не вызвать кривотолков?

   – Думаю, около семи, - ответил отец, на миг задумавшись.

   Кажется, на его языке это означало «прийти к компромиссу».

   – Тогда до семи я твоя спутница, – с этими словами я