Предписание московского бюро Инквизициигласило, что «в рамках служебного расследования повелеваем сотруднику НочногоДозора г. Москвы Антону Городецкому, Светлому магу второго ранга, оказыватьвсевозможное содействие Инквизитору Третьего Ранга Эдгару». Реальныхпредписании Инквизиции я никогда не видел, и сейчас почему-то отметил несколькомелких деталей — Инквизиторы продолжали мерить силу в старомодных «рангах», нестеснялись употреблять словечки вроде «повелеваем» и звали друг друга только поименам даже в официальных документах.

А потом я заметил самое главное — внизу стоялапечать Ночного Дозора и росчерк Гесера: «Ознакомлен, согласен».

Надо же!

— Если я откажусь? — спросил я. — Не люблю,знаете ли, когда мной «повелевают».

Эдгар поморщился, покосился на бланк. Сказал:

— Секретарше нашей лет триста стукнуло. Необижайтесь, Антон. Это всего лишь архаичная терминология. Как и «ранг».

— Без фамилий обходитесь тоже в силу старойтрадиции? — уточнил я. — Просто интересно.

Эдгар недоуменно заглянул в бумагу. Сновапоморщился. Сказал раздраженно, начиная тянуть гласные:

— Вот старая перечница… Забыла она моюфамилию, а спросить гордость не позволила.

— Тогда у меня есть повод выброситьпредписание в компостную кучу, — я поискал взглядом на участке эту самую кучу,но не нашел. — Или в нужник. В предписании нет твоей фамилии, значит ононеправомерно. Так?

Эдгар молчал.

— А что мне грозит за отказ в сотрудничестве?— снова повторил я.

— Ничего страшного, — хмуро сказал Эдгар. —Даже если я принесу новое предписание. Жалоба твоему непосредственномуначальству, наказание — на его усмотрение…

— Таким образом, суровая бумага сводится кпросьбе помочь?

— Да, — кивнул Эдгар.

Я наслаждался ситуацией. Страшная Инквизиция,которой новички пугают друг друга, сама оказалась беззубой старой перечницей!

— Что случилось-то? — спросил я. — В отпускея, понимаешь? С женой и дочкой. И еще с тещей. Не работаю.

— Но ведь это не помешало вам посетить Арину,— не моргнув глазом сказал Эдгар.

Так мне и надо. Не расслабляйся!

— Это входит в мои непосредственные служебныеобязанности, — отпарировал я. — Защищать людей, контролировать Темных. Всегда ивезде. Кстати, откуда информация об Арине?

Настал черед Эдгара улыбаться и тянуть время.

— Гесер сообщил, — сказал он наконец-то. — Вывчера ему звонили, докладывали, верно? Поскольку ситуация нестандартная, Гесерсчел своим долгом предупредить Инквизицию. В знак наших неизменно дружескихотношений.

Ничего не понимаю!

Если ведьма как-то замешана в истории с сыномГесера… Значит, не замешана?

— Я должен ему позвонить, — сказал я идемонстративно отошел к дому. Эдгар послушно остался стоять возле гамака.Покосился, впрочем, на пластиковый стул, но счел его недостаточно чистым.

Я ждал, прижимая к уху мобильник.

— Слушаю тебя, Антон.

— Ко мне приехал Эдгар…

— Да, да, да, — рассеянно сказал Гесер. —Вчера, после твоего доклада, я счел необходимым сообщить Инквизиции о ведьме.Если есть желание — помоги ему. А нет — посылай куда подальше. У негопредписание составлено неправильно, заметил?

— Заметил, — косясь на Эдгара сказал я. — Шеф,как насчет тех оборотней?

— Проверяем, — с легкой заминкой ответилГесер. — Пока глухо.

— И еще, об этой ведьме… — я покосился на«книгу о книге». — Забавную книжку у ведьмы реквизировал… «Фуаран — вымысел илиправда?»

— Читал, читал, — добродушно сказал Гесер. —Если бы ты настоящий «Фуаран» нашел — цены бы тебе не было. У тебя все, Антон?

— Да, — признался я. И Гесер прервал связь.Эдгар терпеливо ждал.

Я подошел к нему, выдержал театральную паузу испросил:

— Какова цель вашего расследования? И чтотребуется от меня?

— Будете сотрудничать, Антон? — искреннеобрадовался Эдгар. — Мое расследование касается ведьмы Арины, которую выобнаружили. Требуется — показать к ней дорогу.

— А что за дело Инквизиции до старухи? —поинтересовался я. — Ни малейшего состава преступления не вижу. Даже со стороныНочного Дозора.

Эдгар замялся. Ему хотелось соврать — и в тоже время он понимал, что я могу почувствовать ложь. По силе мы примерно равны,и даже его инквизиторские штучки не обязательно сработают.

— На нее есть старые ориентировки, — призналсяТемный маг. — С тридцатых годов лежат. Инквизиция имеет к ведьме ряд вопросов…

Я кивнул. Меня с самого начала смутил рассказо преследованиях со стороны злого НКВД. Всякое бывало, могли крестьяне подшумок и попытаться расправиться с ведьмой. Но именно попытаться. С Иным низкогоуровня фокус еще мог пройти. Но не с такой могучей ведьмой…

— Что ж, сходим, — согласился я. — Хотитепозавтракать, Эдгар?

— Не откажусь, — маг не стал кокетничать. — А…ваша супруга не против?

— Сейчас и спросим, — сказал я.

Интересный получился завтрак. Инквизиторвсе-таки чувствовал себя не в своей тарелке, неуклюже пытался шутить, говорилкомплименты Светлане и Людмиле Ивановне, сюсюкал с Надюшкой, нахваливалпростецкую яичницу.

Надюшка, умница, внимательно посмотрев на«дядю Эдгара» помотала головой и сказала:

— Ты — другой.

И больше не отходила от матери.

Светлану визит Эдгара забавлял. Она задавалаЭдгару какие-то невинные вопросы, вспоминала «историю с зеркалом», вообще веласебя так, будто принимала коллегу по работе и хорошего товарища.

Зато Людмила Ивановна пришла от Эдгара вполный восторг. Ей нравилась его манера одеваться, говорить, даже то, что ондержал вилку в левой руке, а нож в правой, приводило тещу в восхищение. Можноподумать, остальные ели руками… А уж то, что Эдгар решительно отказался от«стопочки для аппетита» вызвало такой назидательный взгляд в мою сторону, будтопо утрам я имел обыкновение хлопнуть стаканчик-другой водки.