Ричард помялся. Он не мог раскрыть друзьям все секреты, которые разведал в доме викария.

– Я жду подходящего момента. Сейчас за мной следит чертов Фэрбродер. Я должен быть осторожен.

Кроме подозрительности лорда Невилла ситуацию усугубил приезд Гектора Гринграса, специалиста по безопасности. Гринграса пригласил Фэрбродер якобы для защиты викария и его близких, но по сути основной задачей «защитника» было всюду совать свой нос и шпионить за Дженевив и Ричардом. Гринграс мог спать прямо в конюшне и с виду походил на здоровенную гору мышц с маленькой головой и глазами-буравчиками. Лорд Невилл вел свою игру. Он «оберегал» викария и его дочь так, словно они были его собственностью.

– С этим Фэрбродером надо держать ухо востро, – заметил Джозеф. – По просьбе Кэма, я навел справки о нем. У него свое торговое предприятие, которое и принесло ему капитал, но ходят слухи, что большинство сделок сомнительные – покупка и продажа нелегальных товаров.

Ричард заинтересовался.

– Как насчет преследования по закону?

– Никаких точных фактов, увы. Однако весьма небольшой бизнес приносит ему сказочные барыши, что в принципе наводит на подозрения.

– И как я могу оставить мисс Барретт на попечении такого проходимца?

– Да тебе лишь бы оправдать свое пребывание в доме викария, – засмеялся Кэмерон.

– Если бы тебе была нужна подвеска, – подхватил Джозеф, – она бы уже была у тебя в руках.

– Подвеска нужна мне.

– Видимо, не так сильно.

Прежде чем Ричард принялся спорить, Кэмерон приблизился к нему с бутылкой шерри и примирительно похлопал по плечу.

– Давай свою рюмку, тебе надо еще выпить.

Ричард упрямо помотал головой. Он не хотел терять трезвость рассудка.

– И что, у тебя есть план? – спросил Джозеф напрямик, глядя на друга в упор из своего кресла. У Холбрука были очень темные глаза и пронзительный взгляд, под которым хотелось поежиться. Даже Ричард, хорошо знавший Джозефа, порой ловил себя на желании отступить в споре, если тот смотрел в упор.

– Разумеется, есть.

– И в чем он состоит? Продолжать разыгрывать из себя провинциального Ромео? Торчать в этой дыре?

Ричард пожал плечами. Джозеф озвучил нелепое для прежнего Ричарда Хармзуорта предположение. «Торчать в дыре». Однако нынешнему Ричарду это не казалось столь уж плачевным. Литтл-Деррик был куда приветливее, чем холодная и алчная столица.

– Мне тут нравится. Почему бы и не задержаться?

Кэмерон застонал и закатил глаза.

– Почему не задержаться? Да я назову тебе миллион причин уехать!

Ричард выпятил челюсть.

– Назови. Я готов загибать пальцы. Назови хоть одну.

– Начнем с того, что ты не Кристофер Эванс, землевладелец из Шропшира. Ты – сэр Ричард Хармзуорт. Тебя еще не узнали, но в Лондоне твое отсутствие уже заметили. Рано или поздно тебя разоблачат! – Кэмерон покачал головой. – У тебя есть другая жизнь – за пределами этого болота. Друзья, семья, наконец! Ты должен следить за землями, которые расположены совсем не в Литтл-Деррике. Ты так неожиданно исчез. Что думает об этом твоя мать?

Ричард бросил на друга мрачный взгляд. Зря Кэмерон упомянул о его матери. Сегодня он раз за разом провоцировал его!

– У моей матери своя жизнь.

– И ты думаешь, что ей все равно, где ты и что с тобой?

– Уж леди Хармзуорт точно плевать на мое исчезновение из Лондона.

– На прошлой неделе я был у Уайтов. Твое таинственное исчезновение обсуждают на все лады. Как бы кто не заявил в полицию о твоем исчезновении. Ты – слишком заметная персона, чтобы позволить себе вот так бесследно раствориться. Всех весьма интересует, куда пропал Ричард Хармзуорт, а еще больше – по какой причине. Некоторые даже делают ставки.

– Ого! – оживился Джозеф и мрачно хохотнул. – Есть шанс подзаработать! Я – держатель ценных сведений о молодом баронете.

– Ты бы сначала выслушал версии, – буркнул Кэмерон. – Даже мне было стыдно их слушать. Ричард отправился воевать в Африку. Ричард сбежал с оперной певицей. Ричард уехал на континент, потому что в гневе убил своего портного.

– А что, Сайкс умер? – удивился Ричард. Ему нравился его портной.

– Нет, его просто побили в темном переулке. Сайкс уже в полном порядке. – Кэмерон раздраженно отмахнулся. – Но все сходятся в одном: Ричард Хармзуорт сбежал в связи с каким-то постыдным дельцем. Ты еще ничего не сделал, а тебе уже приписали какую-то глупость. Ты должен поехать в Лондон!

– Да уж, – вздохнул Ричард. – А я так ждал встречи со старыми друзьями, полагая, что уж они-то всегда на моей стороне.

– Но признай, этот маскарад не может длиться вечно!

– В Литтл-Деррике живут хорошие люди, а не прожигатели жизни, охотники за состоянием или фальшивые лицемеры.

– Кроме тебя, конечно, – негромко вставил Джозеф.

– Послушайте же! Даже под чужим именем я обычный человек из плоти и крови. Никто не обсуждает вытачки моего фрака или оттенок брюк. Никто не судачит о моей семье за моей спиной. Эти люди занимаются своими делами, им нравится их жизнь. И мне нравится, черт возьми, этот Кристофер Эванс. Им быть куда приятнее и легче, чем сэром Ричардом Хармзуортом.

Повисла тишина.

Лицо Кэмерона смягчилось, однако его тон, когда он заговорил, остался бескомпромиссным.

– Может, все действительно так. Но ты не можешь скрыться от жизни, притворяясь другим. Жизнь нагонит тебя и даст такого пинка, какого не давала никогда прежде. Тебя разоблачат, и последствия будут ужасающими.

– И кто же это сделает? Уж не ты ли? – мрачно буркнул Ричард.

– Нет, но это ничего не меняет. – Кэмерон обернулся к Джозефу. – Ну… хоть ты ему скажи!

Джозеф повертел бокал с бренди в руке, заставив золотистую жидкость вращаться по кругу.

– Знаешь, я бы дорого дал, чтобы посмотреть, что это за Дженевив Барретт. Вероятно, какая-то исключительная особа.

Из своего кресла Дженевив следила за благородными гостями. Герцог Седжмур устроил прием для соседей, и приглашенные нарядились в свои лучшие наряды. Девушка старательно улыбалась окружающим и разглядывала кружева, шляпки, украшения.

Возможно, зал приемов его светлости в Лейтон-Корте и был скромнее приемных залов в других его домах, но для дочери викария сверкающее золотом и слепившее белизной шелковых скатертей помещение казалось просто королевским дворцом. Здесь было так много зеркал, что кружилась голова. Неудивительно, что с первого ужина у герцога, вспомнила она, отец вернулся таким потрясенным.

Дженевив пригубила шампанское, смущенно удивляясь, что дорогой напиток казался ей теперь атрибутом повседневной жизни. Что бы она ни думала о Кристофере Эвансе, этот человек расширил ее жизненные горизонты, открыл дверь в мир наслаждений, о котором доселе она ничего не знала. Отогнав воспоминания, девушка пересела из кресла на стул.