— Что бы это могло быть? — вполголоса проговорилаИрина.

— Девочки, я боюсь! — послышался сзади глухойКатькин голос. — Может, повернем назад?

— Ага, и сдадимся капитану Яблокову! отозваласьЖанна. — Вам-то хорошо, вы богема, а я этого не могу допустить!

— Да нет, не обязательно к Яблокову, можно вернуться кразвилке и пойти по другому коридору…

— Зачем это? Может быть, мы близки к выходу, и сами жеповернем назад! Чего вы боитесь? Здесь не может быть ничего опасного!

Нет, вы как хотите, а я пойду вперед и узнаю, что там, заповоротом! — и Жанна решительно зашагала вперед по туннелю.

Ирина не могла бросить подругу и направилась следом за ней.

Выйдя из-за поворота, они на секунду остановились,оглядываясь. В этом месте туннель расширялся, образуя довольно большой зал снизким сводчатым потолком. Сбоку этого зала находилась большая металлическаяпечь. Из ее приоткрытою устья вырывались багровые языки пламени. Именно ониотбрасывали отсветы на стены туннеля за поворотом.

— Наверное, это котельная торгового центра, —предположила Жанна, — в таком случае где-то поблизости должен быть выход.Ведь истопники должны сюда как-то попадать.., то есть теперь они, конечно,называются не истопники, а операторы газовой котельной…

— Кстати, об этих операторах, или как их там, —проговорила Ирина, — я их что-то не вижу, а ты?

Жанна удивленно огляделась.

— Странно, действительно, такую топку не должныоставлять без присмотра… Эй, кто-нибудь здесь есть?

В ответ на эти слова за спиной у Жанны раздался негромкийиздевательский смешок.

— Надо же, какие к нам гости припожаловали! —проговорил низкий, скрипучий голос.

Подруги резко обернулись. Перед ними стоял невысокий коренастыймужик самого гнусного вида — одетый в грязный ватник, заросший до глаз седойтрехнедельной щетиной, украшенный многочисленными синяками и ссадинами. Онглядел на женщин, плотоядно ухмыляясь.

— Главное дело, сами заявились! Это же надо, какой приятныйслучай! Ты как считаешь, Могила?

Ирина попятилась, но у нее за спиной раздался второй голос,насмешливый и издевательский:

— Куда это ты, дамочка, собралась? Тебе, ягода-малина,отсюда никакого больше пути нету! Здеся все твои пути-дорожки кончаются! Итвои, и подружки твоей чернявенькой!

Ирина в ужасе оглянулась. Между ней и поворотом коридора,откуда они с Жанной только что вышли, стоял второй человек.., если только этоомерзительное создание можно было назвать человеком. Худой как скелет,облаченный в грязные и рваные лохмотья, этот тип смотрел на нее единственныммутно-голубым глазом. Вместо второго глаза на его лице зиял черный провал.

Он открыл рот, ощерившись всего несколькими черными зубами,и хрипло захохотал. Отсмеявшись, этот персонаж фильма ужасов проговорил:

— Тута мы, ягода-малина, вас с подружкой и кремируем!Зазря, что ли, у нас печка топится? Прям тебе бесплатный крематорий! Толькосперва мы с друганом моим повеселимся.

Верно, Гроб?

— Верно, Могила! радостно отозвался первый «истопник». —К нам ведь сюда гости редко попадают, особливо такие дамочки аккуратные! Как жетут не повеселиться? Это же самое милое дело! Да и дамочкам, небось,понравится.., вы, дамочки, не сомневайтеся, мы с Могилой мужики хоть куда,повеселим вас напоследок!

— Да что же это такое? — прошептала Ирина,отступив к стене и почувствовав плечо Жанны. — Жанка, куда мы попали? Мычто, уже в аду?

— Не знаю, куда мы попали, — отозваласьподруга, — но только я свою жизнь задешево не отдам! Я этому червякупомойному последний глаз выцарапаю!

— От и хорошо! — Могила расслышал ее слова ирадостно осклабился. — Я люблю, которые царапаются! А то иначе никакогоинтересу! Ты, ягода-малина, еще и кусайся, я это тоже шибко уважаю!

Он вытащил из своих лохмотьев широкий ржавый нож и мотоктолстой бельевой веревки и медленно двинулся к подругам. С другой стороны к нимтак же неумолимо приближался его приятель.

Ирина и Жанна в ужасе прижимались к стене туннеля, глядя нанеотвратимо надвигающихся убийц.

— Жанночка, — прошептала Ирина, — иногда исердилась на тебя, иногда ты казалась мне черствой и вредной, но сейчас я хочу;чтобы ты знала — я всегда тебя любила.., ты и Катя самые дорогие для менялюди.., ну, и дети, конечно…

— Я к тебе тоже всегда хорошо относилась, ответилаЖанна, и ее голос прозвучал непривычно мягко, так что Ирина даже покосиласьдействительно ли рядом с ней стоит ее деловая и суровая подруга.

— Заходи, Могилушка, сбоку, чтоб не выскочили! —подал голос Гроб, когда его отделяло от подруг всего несколько шагов.

— Не боись, никуда они, ягода-малина, не денутся, кудаж им отсюда! — отозвался его приятель и громко сглотнул. Ирина увидела,как по его небритому кадыку перекатился комок.

И вдруг за спиной у громил раздался топот.

Ирина перевела взгляд в направлении этого звука и увиделавылетевшую из-за поворота туннеля чудовищную фигуру с массивным бесформеннымтелом и огромной бычьей головой.

В отсветах пламени от горящей печи это существо казалосьособенно страшным. К тому же чудовище издавало громкий злобный рев, которыйэхом отдавался от стен туннеля и становился просто оглушительным. Разумеется,Катька отстала от них на порядочное расстояние, потому что путалась в длиннойюбке и плохо видела из-за надетой бычьей головы. Это оказалось очень кстати.

Гроб оглянулся и отскочил в сторону.

— Ох ты, господи! — вскрикнул он в неожиданном инепонятном испуге. — Что же это, Могалушка? Это никак Он, Хозяин! Спасинас и помилуй!

Могила тоже удивленно повернулся и истошно закричал:

— Свят, свят, не тронь меня, зверина! — и бросилсянаутек. Его приятель тоже не заставил себя ждать, и оба убийцы, только чтоказавшиеся такими страшными и уверенными в себе, как зайцы бросились прочь искрылись в узком проходе за пылающей печью.

— Катюша! — радостно воскликнула Ирина, обнимаячудовище с бычьей головой. — Как же ты вовремя! Я уже думала, что насталанаша с Жанной смерть! Причем такая ужасная смерть, которая и в кошмарном сне непривидится!

— Ну теперь-то, надеюсь, вы поможете мне снять этудурацкую голову? — глухо проворчала Катя из-под маски. — Сил большенет ее таскать!

— Конечно! — Ирина занялась маской.

— Но вообще-то эта голова нас спасла, — подалаголос отдышавшаяся Жанна.

— Не голова нас спасла, а Катька! — поправилаИрина подругу.

— Да, Катька, в кои-то веки ты поработала головой!