в нее, а когда мы были внутри, то помогли мистеру Инсу, второму помощнику, забраться внутрь, и больше мы никогда не видели никого из команды, нигде. В лодке были весла, и мы направились к берегу, но ветер унес нас далеко в залив Папуа. Нас носило на лодке, я думаю, полтора дня, пока мы не оказались на илистой отмели, и нам пришлось выбираться на берег вброд.

Туземцы спустились, чтобы посмотреть на нас, вроде как со страхом, но постепенно они стали меньше пугаться, и тогда мы поднялись с ними в какую-то деревню, которая находилась примерно в двух или трех сотнях ярдов от берега. Так вот, имейте в виду, в те времена никто ничего не знал о тех чернокожих, которые жили в Папуа. В те дни не было торговли ни с Австралией, ни с другими странами, потому что люди могли гораздо легче добывать специи и птицу на островах к западу, и им не нужно было приезжать в Папуа. Была кое-какая торговля с северным побережьем острова, но эта часть, где мы оказались на мели, находилась далеко внизу, в юго-восточном углу, и народ, который там жил, так же отличался от людей, которые жили в тысяче миль оттуда, на другом конце острова, как негр от малайца. В отчете говорилось, что они были каннибалами, и мы сначала немного испугались, что у них может закончиться свежее мясо, но они отнеслись к нам хорошо и не ошиблись. С первого дня, как мы туда попали, мы внимательно следили за кораблями, и мы пытались узнать у местных, проходили ли какие-либо корабли когда-либо в этой стороне, и мистер Инс нарисовал изображение корабля на листе своей записной книжки, но они покачали головами и засмеялись, и стало ясно, что ни один корабль еще не проходил этим путем. Должен вам сказать, что лодку в первую же ночь смыло с илистого берега, и она налетела на коралловый риф, и ее так затопило, что мы ничего не могли с ней поделать, а у туземцев не было никаких плотницких инструментов. Так что нам ничего другого не оставалось, как жить там, где мы были, либо отправиться в какую-нибудь другую часть острова.

На севере и на востоке вы не смогли увидеть ничего, кроме снежных гор, а на юг не было ничего, кроме болот, илистых берегов, лесов камфорных деревьев и тому подобного, в то время как идти на запад означало удаляться от моря, поэтому мы в шутя решили остаться там, где мы были, на некоторое время, во всяком случае.

Чернокожие хозяева предоставили нам хижину, сделанную, как из двойного латинского паруса из рогожи – это материал, из которого малайцы делают свои хижины, а ели мы то же, что и они. Не было недостатка в апельсинах, бананах и кокосовых орехах, а на мясо – кенгуру и другая мелкая дичь, которую можно было поймать в ловушку или подстрелить стрелами. И не забывайте, что те черные жили вполне комфортно для дикарей. Там был сезон дождей, и солнце светило прямо над нашими головами, потому что мистер Инс, второй помощник, вырезал квадрат из куска доски складным ножом Бена Бакстера, и сообщило нам, что мы находимся примерно в 7 градусах и 30 минутах к югу, примерно на 145'30'' к востоку, и, следовательно, прямо в бухте залива Папуа. Это было двадцать третьего октября, когда мы потерпели крушение, и мистер Инс сказал, что для этой широты это была самая настоящая середина лета, потому что солнце будет двигаться на юг в течение следующих двух месяцев, а следующая середина лета наступит примерно в середине февраля, когда солнце встанет снова в зените, и двинется на север. Что ж, джентльмены, те дикари были самыми уродливыми людьми, которых мы когда-либо встречали. Толстые губы? Думаю, нет. Носы, как горшок на трех ножках, сплющенный и с двумя большими дырами, пробитыми на дне? О, нет! Раскрашенные? Звезды мои! Если бы они были самыми лучшими художниками, которые я когда-либо видел, вы могли бы утопить меня насмерть. Да ведь они словно в шутку красили себя так, как будто краска ничего не стоит, и не более того; и женщины были размалеваны, и мужчины тоже. Но они были таким добросердечным народом, какого вы никогда не видели; и если кто-нибудь скажет вам, что папуасы – каннибалы, по крайней мере, такие, среди которых были мы, просто скажите им от моего имени, что они далеки от истинны в своих утверждениях, скажите им, что местные парни сожрут их быстрее и уберутся восвояси.

Их хижины, сделанные из кокосовых матов, защищают от дождя ничуть не хуже, чем брезент, как вы можете убедиться, увидев, как они делают свои горшки и ведра из того же материала.

И вот, джентльмены, примерно через месяц или около того мы начали немного понимать их язык. Мистер Инс, хотя и был просвещенным человеком, и вы бы подумали, что он научился говорить с ними первым, оказался самым отсталым из всех. Мне удалось довольно быстро выучить большинство словечек и "Как дела?", и "До свидания", и тому подобные фразы, но Бен Бантер, был необразованный человек, который всегда ходил до мачты до мачты и никогда ничего не знал и не мог написать свое собственное имя, хотя он был боцманом, он превосходно выучил язык. Бен ладил с ними, и, будучи крупным мужчиной, я думаю, около шести футов четырех дюймов, и широкоплечим, они боялись его, и, бывало, становились на колени и целовали ему ноги, но они ничего не видели в мистере Инсе – это был маленький и болезненный человечек. Ну, мы были там около шести недель, я думаю, когда Бен сказал нам однажды ночью в хижине:

"Парни," – говорит он, – "я собираюсь жениться".

"Да," – сказал я, – "я так и думал. Я видел, как ты подбирался к этой широкоплечей скво28 с желтым поясом из меха. Ты собираешься это сделать, да? Что ж, желаю тебе удачи. Может быть, ты хочешь, чтобы я был шафером?"

"Что ж, Бен", – говорит мистер Инс, – "я полагаю, мы должны извлечь из этого максимум пользы. Никаких признаков корабля в поле зрения, и, насколько я вижу, никаких шансов на его появление. Я собираюсь попытаться найти проход на юг вдоль подножий холмов, когда закончится сезон дождей, и я думал, что ты пойдешь с нами, но если ты женишься здесь, нам придется идти без тебя", – и мистер Инс кашлянул, и я понял по его кашлю,