– Ей нужно только меня видеть. Ей вовсе не нужнаогласка.

Теперь Мэдди горько сожалела о том, что не сказала мужуправду о сегодняшней встрече с Лиззи. Но он сам не оставил ей выбора своимнесгибаемым упрямством.

– Это ты так думаешь. Как можно быть такой дурой! Вотпогоди, скоро она начнет выкачивать из тебя деньги. Если уже не начала. – Онвсматривался в ее лицо, прищурившись. – Знаешь, кажется, ты начинаешьдоставлять мне больше неприятностей, чем радости. Каждый раз не одно, такдругое. Где она сейчас?

– В отеле «Четыре времени года».

– Скажите пожалуйста! И ты мне будешь говорить, что онане выкачивает из тебя деньги!

– Я говорю тебе, ей нужна мать, и больше ничего.

Но он все не мог успокоиться. Прошел через комнату,остановился перед диваном, презрительно глядя на нее:

– Тебе обязательно надо как-нибудь мне досадить,правда, Мэдди? То материал о той чокнутой, жене Пола Мак-Катчинса, теперьэто... Да от тебя камня на камне не оставят из-за этой истории! Вот увидишь, наэтот раз я окажусь прав' А когда это произойдет, ты горько пожалеешь.

Как ни странно, он замолчал. Поднялся наверх в свою ванную игромко хлопнул дверью.

Мэдди долго сидела неподвижно. Как ему объяснить, что онавовсе не хотела его огорчать? Как заставить его понять, насколько для нее этоважно? Конечно же, она сама во всем виновата. Почему она не сказала ему оребенке? Признайся она честно с самого начала, может быть, он сейчас не так бырасстраивался. Теперь же она может только просить прощения и стараться недоставлять ему еще больших неприятностей, вести себя осторожно. Одно она зналатвердо: теперь, когда ее дочь нашлась, она ни за что с ней не расстанется.

Она выключила свет и тихонько поднялась наверх. К томувремени как она переоделась в ночную сорочку и вошла в спальню, муж уже лег ипогасил свет. Однако Мэдди не сомневалась в том, что он не спит.

– Ненавижу, когда ты меня обманываешь, – заговорил он,не открывая глаз. – У меня такое чувство, словно я больше не могу тебедоверять. И ты все время мне досаждаешь.

Мэдди коснулась его щеки, уже забыв о том, что полчаса назадон едва не задушил ее.

– Прости, Джек. Я не хотела тебя огорчать. Но мнедействительно нужно видеть дочь.

– А я сказал тебе – не хочу, чтобы ты с ней виделась!Ты можешь это понять? Мне вовсе не нужны дети. И тебе, как я понимаю, тоже. –Он открыл глаза и взглянул на нее. – Мне тем более не нужна девятнадцатилетняяшлюшка из Мемфиса.

– Пожалуйста, Джек, не говори так о ней.

Больше всего Мэдди сейчас хотелось, чтобы он простил ложь.Хотя, конечно, ему трудно такое проглотить. Джек пристально смотрел на нее.

– Я хочу, чтобы ты прекратила с ней видеться. Уж этообязана для меня сделать! Ты никогда мне не говорила о ее существовании. Исейчас я хочу, чтобы она снова исчезла из нашей жизни. Она тебе не нужна, ты еесовсем не знаешь.

– Я не могу этого сделать. У меня ведь больше никогдане будет детей. С самого начала мне не следовало от нее отказываться.

– Ты не хочешь отказаться от нее даже ценой нашеюбрака?

– Ты мне ставишь такое условие?!

Мэдди пришла в ужас. Джек ей угрожает. Хочет ее заставитьсделать выбор, который разобьет ей сердце. Но и с ним ей расставаться совсем нехочется. Последние несколько недель он вел себя так, что у нее забрезжиланадежда, что может быть, у них все налаживается... И вот теперь такое! Она неможет не видеться с дочерью. Что же ей делать? Как поступить?..

– Вполне возможно, – ответил он на ее вопрос. – Это невходило в условия нашего договора. Напротив, это полностью исключалось. Тыобманом вступила со мной в брак. Сказала мне, что у тебя нет и никогда не былодетей. Ты мне лгала. Исходя из этого, я мог бы признать наш бракнедействительным.

– После семи лет совместной жизни?!

– Если я докажу, что ты меня обманула – а я смогу этодоказать, потому что так оно и есть, – значит, наш брак недействителен. Так чтохорошенько подумай, Мэд, прежде чем впускать в нашу жизнь эту девку. Советуютебе очень серьезно об этом подумать. Я не шучу.

С этими словами он от нее отвернулся и закрыл глаза. А черезнесколько минут уже храпел. Мэдди лежала, глядя на него широко раскрытымиглазами. Нет, от Лиззи она ни за что на свете не откажется. Но и Джека терятьона тоже не хочет. Он столько ей дал. А все оскорбления и унижения, о которыхона говорила еще недавно, теперь действительно начали казаться лишь плодом еевоображения. Незаметно для нее самой у нее появилось ощущение, что это онаплохо себя с ним вела, что он жертва, а не тиран. Она долго лежала без сна, всебольше мучаясь сознанием собственной вины.

Наутро она все еще не решила, как поступить. Джекуобъяснила, что собирается встретиться с Лиззи в отеле и позавтракать с ней напрощание, а потом вернется домой и остаток дня проведет с ним.

– Ты ее лучше предупреди, что вы больше не увидитесь,Мэд. Не играй с огнем. Я имею в виду прессу. Это слишком высокая цена закакую-то девчонку, которую ты даже не знаешь, и по которой наверняка не будешьтосковать.

– Я тебе сказала, Джек, я не могу этого сделать.

– Придется.

– Я с ней так не поступлю.

– Значит, ты предпочитаешь поступить так со мной? Нучто ж, это о многом говорит. Вот, значит, как ты относишься к нашему браку.

Он выглядел расстроенным и обиженным. Настоящая жертва.

– Джек, ну будь же благоразумен...

Он метнул на нее яростный взгляд:

– Быть благоразумным?! Ты что, смеешься? Или рехнулась?Сидишь на наркотиках? По-твоему, благоразумно швырнуть мне в лицо своегонезаконнорожденного ублюдка, о котором ты до этого даже ни разу не упоминала!

– Да, я виновата. Признаю. Но я же не предлагаю тебе сЛиззи встречаться. Я сама хочу ее видеть.

– Тогда ты чокнулась еще больше, чем я думал. Как насчетсемейного портрета на обложке журнала «Люди»? Этого ей будет достаточно? А ведьименно это и произойдет рано или поздно. И тогда можешь распроститься со всемисвоими почитателями.

– А может быть, и нет. Может, они окажутся болеепонимающими, чем ты.

– Чушь! Ну, так что, ты придешь в себя, наконец, илинет?

Так они спорили еще полчаса. Потом Джек уехал играть в гольфс советниками президента, предупредив Мэдди на прощание, чтобы та больше несмела встречаться с Лиззи. Тем не менее, Мэдди все же поехала завтракать кдочке в отель, и они прекрасно провели время. Лиззи, правда, заметила, что матьчем-то расстроена, однако Мэдди это отрицала. Она ничего не сказала дочери отребовании мужа с ней не видеться. Наоборот, пообещала вскоре снова пригласитьее на уик-энд. Сказала, что даст Лиззи знать, как только выяснит что-нибудьнасчет колледжа и квартиры в Джорджтауне. На прощание они крепко обнялись ирасцеловались. Мэдди дала дочери денег на такси до аэропорта. Больше денегЛиззи взять не захотела, как мать ее ни уговаривала. Мэдди еще раньшепредложила открыть на ее имя счет в банке, но Лиззи наотрез отказалась. Нежелала быть на содержании матери. Мэдди, однако, понимала, что Джек ни за чтоэтому не поверит.