А что потом? Спешное формирование армии из возомнивших себя великими воинами турок, арабских отбросов, польских уголовников[120] и недобитых, заносчивых англичан. То ещё увлекательное занятие. За месяц всё это сборище привести к единому германскому знаменателю? Фюрер приказал! Приказать легко, вот сделать… Наверное, и за год не получилось бы.

Полтора миллиона! Если бы можно было сказать – солдат, германских солдат! Но нет! Полтора миллиона разноплеменного сброда. Даже английские части в большей своей степени сформированы из различных азиатско-африканских туземцев. А их офицеры – это отдельная песня. Оправившись от шока поражения и плена, англичане начали строить из себя господ, милостиво согласившихся помочь дальним бедным родственникам решить мелкую проблему. С их слов выходило, что за всю писаную историю навалять русским смогли только они. Зазнайки. Поляки? Устроили дичайшую дедовщину над рядовыми арабами легиона «Фараон»[121] и рискуют из-за этого в первом же бою все скопом получить даже не по десятку, а по сотне пуль в спину. О чём думают? Берут пример с англичан, одновременно искренне их ненавидят за предательство. Турки? Эти круты! Как же, в поддавки обыграли британцев! Арабов-египтян считают своими бывшими рабами и соответственно к ним относятся. К полякам отношение как к проституткам, не укладывается у турок в голове, как можно по нескольку раз менять сторону в войне. Арабы? Ненавидят всех, кроме немцев. Турки для них – бывшие господа, желающие вновь обложить данью. Англичане – проигравшие слабаки, а слабому на Востоке один путь – в рабский сарай. Поляков арабы ненавидят за дичайшие перегибы в армейской жизни. Если бы немцы так лютовали, то это бы воспринималось как должное. Немцам можно. Они победители. Победителю можно всё. А поляков от рабского барака отделяет всего один неверный шаг. И как можно терпеть издевательства от потенциального раба?

Вот так. И двести тысяч немцев должны хоть как-то удержать это воинство от взаимной резьбы.

Техническое оснащение группы армий «Кавказ» – впечатляло… Впечатляло своим разнообразием и устарелостью. Только немецкие дивизии были вооружены прилично и единообразно. Чего только стоили полторы сотни новейших T-VI в трёх отдельных тяжёлых танковых батальонах. У английских частей плюсом была неплохая моторизация. Существенная часть их пехоты сидела на бэтээрах. А вот танки в большинстве своём – легонькие со слабой пушечкой или тяжёлые, неповоротливые, тихоходные и тоже со слабенькой 40-мм пушечкой. Единственное, чем могли существенно усилить немцев англичане, так это авиация. Бомбардировочная авиация. Несколько сотен отличных тяжёлых стратегических самолётов. Будет чем работать по тылам русских. Остальные соединения группы армий имели на вооружении собранное со всей Европы барахло времён чуть ли не прошлой Великой войны. И как с этим можно пройти через весь Кавказ?

Хорошо хоть фюрер не требует молниеносных прорывов. Видимо, уже и до него дошло, что к русским надо относиться весьма серьёзно. Задача у группы стоит на первых порах вполне на первый взгляд реальная – оттянуть на себя как можно больше сил русских с Восточного фронта. Ну, с этим-то мы уже справились. Вот только фюрер требует в кратчайшие сроки уничтожить бакинские нефтепромыслы. А к концу весны группа армий должна, пройдя через хренову тучу кавказских перевалов, выйти на юг Русской равнины навстречу войскам Вермахта на Восточном фронте. Вот с этим будут проблемы. Фельдмаршал последний месяц очень плотно изучал прошлогодние бои на Северном Кавказе и ничего обнадёживающего для себя из этого изучения не почерпнул. Русские умело действовали в горах, малыми силами останавливали ударные части Вермахта, и если им удавалось организовать нормальное снабжение своих заслонов, то сковырнуть их практически никогда не получалось. Если на горе сидит взвод, если у него в достатке боеприпасов да если ещё и позиции в инженерном отношении подготовлены, то такой взвод без проблем и батальон, и полк будет держать. А дивизию против этого взвода не послать. Нет места, где дивизию развернуть.

В том, что сейчас русские подготовились к вторжению с юга, Роммель не сомневался. И то, что подготовились они хорошо, с учётом опыта прошлогодних боёв, не подлежит сомнению. И ближний тыл русского Закавказского фронта во всех этих Грузиях, Армениях и Азербайджанах к войне готов и мобилизован.

По прямой группе армий надо будет пройти всего-то четыреста-пятьсот километров. Но по горным серпантинам путь растянется до полутора-двух тысяч километров, а может, и более. Двадцать-тридцать километров в день, да по горам, да с боем… Нереально. И Роммель эту нереальность ясно осознавал. Осознавал он и то, что вся война с русскими уже проиграна. Правда, делиться своими знаниями с кем бы то ни было он пока не собирался. Чревато. Можно ещё год-другой побарахтаться-потрепыхаться, но победить в этой войне уже не получится, несмотря на неожиданно перешедших на сторону Рейха англичан. Английская армия по меркам нынешней войны откровенно слаба. А флот? А флот бесполезен в сухопутных сражениях. В десантных операциях – ещё туда-сюда. Была надежда на десанты в Грузию, но гибель в Проливах объединённого флота поставила крест на этих планах. Нового такого флота в Чёрном море в ближайшее время не будет. У англичан остался только один тяжёлый авианосец. И им рисковать ни Мосли, ни Гитлер не будут. А без авиационного прикрытия любая эскадра в Чёрном море очень быстро будет разгромлена русской береговой авиацией. Так что десанты, конечно, будут, но… Смертники они, повезёт, если удастся их гибель разменять хотя бы на пару русских полков.

Ужасно не хочется фельдмаршалу ввязываться в безнадёжное дело. Но игнорировать приказы фюрера пока ещё рановато. Поэтому будем исполнять приказы, исполнять продуманно. Если Германии суждено опять проиграть в очередной Великой Войне, то Роммель не хочет в этом участвовать. Ведь никуда не делись мечты о своей собственной империи. И пусть она будет не так велика, как империя Александра Великого, но вот Египет с Суэцким каналом оставить за собой вполне возможно. А если постараться, то и Судан с Аравией можно прихватить. Но для этого необходимо сохранить свою армию, её немецкий костяк. Поэтому немецкие части надо беречь. Пусть в бой идут турки с англичанами, пусть русские пушки перерабатывают в фарш поляков с арабами, а немцы должны выжить в этой очередной бойне за огромные кучи безмолвных камней.

Итак, каков ваш план, герр Роммель? В северный Иран не лезем. Там у русских группировка ничуть не меньше, чем в Армении и Грузии. А путь на Русскую равнину через Иран удлиняется в два раза. Так что наступаем в Грузии и Армении, оставив на границе с Ираном заслоны. В первом эшелоне – турки и англичане. Для поляко-арабов приготовим грандиозную цель. Араратская долина. Семьдесят километров с запада на восток и сорок километров от склонов библейского Арарата на юге и до не менее легендарного Арагаца[122] на севере и с Ереваном посередине. Долина поделена на две части рекой Араке, по реке же и советско-турецкая граница идёт. Классная цель. Редкая для здешних мест. Равнина в горах. Идеальное место для быстрых и решительных прорывов мобильных частей. Только есть проблема. Вся долина просматривается насквозь с обрамляющих её гор, а особенно здорово она смотрится с двух самых больших местных гор – Арарата и Арагаца. Причём Арарат – в расположении войск Роммеля, а Арагац – на русской стороне. Нет возможности заранее спрятать у границы более-менее крупное подразделение, оно будет немедленно обнаружено, и вероятность того, что в первые же минуты войны такое подразделение будет уничтожено огнём артиллерии противника, приближается к единице. Так что прячем польско-арабский легион за южными склонами Арарата и только в ночь начала наступления выводим его в долину по дороге, что проложена по западному склону библейской горы. Узковат там проход, но за ночь должны успеть пройти. Затем перед рассветом рывок к Араксу, переправа и удар по столице советской Армении. Справятся – молодцы. Но что-то не верилось фельдмаршалу в быстрый успех в этой долине. Наверняка русские озаботились и минными полями, и артиллерийским прикрытием долины. Ну и ладно, арабов не жалко. Поляков тем более.