— Поехали? — сказал Уилсон, выходя из подъезда и направляясь к джипу, возле которого стояла Эбби и вычерчивала на асфальте какой-то узор.

Миллер кивнула головой в знак согласия, после чего Уилсон помог ей сесть в машину и, прикрыв за ней дверцу и заняв свое место, завел мотор автомобиля. Нажав на газ, он плавно начал движение. Томас проезжал бульвары, магазины, ночные клубы, а Эбби лишь смотрела на эту красоту через окно. В голове у него была одна мысль: узнать всю правду про брата.

Подъезжая к району Бель-Эйр, Томас спросил номер дома, и, услышав номер 41а, принялся искать нужное здание, ведь здесь их было тысячи. Район очень популярный, наверное, на втором месте после Голливуда, поэтому те, у кого не получилось жить возле Аллеи Славы, перемещался сюда, так как здесь было жить гораздо приятнее, нежели в других местах.

Здесь не было многоквартирных домов, лишь огромные особняки, окруженные множеством садов, парков и лесов, привлекавших любителей отдыха на природе. Типы домов в Бель-Эйр варьировались от скромных зданий в стиле ранчо до крупных и зажиточных имений. Шедевральные, архитектурные лестницы из мрамора и двухуровневые кухни здесь были не редкостью. И по утрам, совершая раннюю пробежку и заглядывая в окна своим соседям, можно было застать их за завтраком, поскольку панорамные стекла не позволяли утаить американскую жизнь.

Когда они оказались на месте, Уилсон выключил зажигание и вышел из машины, при этом немного потягиваясь, так как дорога его немного утомила после тяжелого трудового дня. Затем он выпустил из машины Эбби и хотел пойти с ней, но та сказала, что ей лучше пойти одной, объясняя, что его присутствие вызовет у Ральфа неловкость, ведь тот знает, что Кристиан мертв, а тут появится Томас — копия ее брата. Кивнув в знак согласия, он остался рядом с джипом, а Миллер направилась к большому особняку.

Она поднималась по ступенькам, едва перебирая ногами. Неожиданно захлестнувшее ее волнение заставляло ее сердце издавать бешеные кульбиты, а тело — содрогаться.

Оказавшись у двери, Эбби потянулась к звонку. Но тут как будто обитатель дорогущего особняка прочел ее мысли и открыл дверь, впуская в помещение.

— Эбби? Ты ко мне? — удивившись не на шутку, спрашивал Рочестер.

— Эм, да. Мне нужно с тобой поговорить, — не растерявшись, пролепетала Миллер, после чего по приглашению хозяина дома прошла в гостиную, где присела на удобный мягкий диван и принялась его ждать.

Она осматривала его дом, который считала на свой вкус очень симпатичным. И, судя по интерьеру, Ральф был очень богат, ведь бедняк не купит хрустальные фужеры, дорогостоящие статуэтки из настоящего золота. Наверное, он какой-нибудь нефтяник или владелец крупной фирмы.

Ральф Рочестер был не очень симпатичен, даже некрасив. У него были грубые черты лица, курчавые темные волосы, вьющиеся по всей его голове, легкая щетина покрывала его бороду; телосложение было ужасным: по бокам висели складки, массивные руки были коротки, и даже светлая рубашка визуально не удлиняла их. Он был не очень толст, но худым его точно не назовешь. Наверное, у него нет и девушки, а если и есть, то она с ним явно из-за его богатства.

Хозяин особняка появился в дверном проеме через пару минут с подносом в руках. Он принес зеленый чай и немного сладостей к нему (в фарфоровой тарелке были насыпаны конфеты с карамелью и нугой, также было немного печенья, которое было очень свежим, что означало, что было приготовлено недавно). Рочестер поставил поднос на стол, угощая Эбби.

Миллер благодарно кивнула в ответ, после чего взяла чашку с чаем и сделала маленький глоток, подмечая, что это был напиток со вкусом яблочного штруделя, а она очень любила этот аромат.

— Ты хотела со мной о чем-то поговорить? — спросил Ральф, ставя чашку на стол.

— Да. Я хотела поговорить про моего брата. Ты знаешь, что он погиб в авиакатастрофе, но я думаю, это не так. Мне кажется, что кто-то помог ему умереть, — выкладывая подробности, говорила Миллер.

Почему-то она думала, что ему можно довериться, раз ее брат дружил с ним еще со школьных времен. Она рассказала, что нашла письмо, где Кристиан написал, как начал сходить с ума, при этом у нее сильно дрожал голос: ей было неприятно говорить об этом, она едва отошла от шока. Ральф слушал ее с неким беспокойством, его маленькие черные глаза забегали. Было видно, что он сильно волновался, как будто что-то скрывал.

— Ральф, ты знаешь, да? Он писал, что ты был рядом с ним. Расскажи мне, пожалуйста, — умоляла его Эбби, ведь хотела добиться истины.

— Да. Мне грустно и очень больно вспоминать это, но я чувствую вот здесь, — Ральф положил руку на сердце, — что мой долг перед ним — рассказать тебе. Это был очень сложный период в его жизни. Он был достаточно популярен, самодостаточен, умен. Но, ты ведь знаешь, что иногда горе случается именно от ума. В последние месяцы его жизни он начал по вечерам разговаривать сам с собой. Сама понимаешь, у него нервная работа, вот и сорвался. Я сказал, что это пройдет, что ему просто нужен отдых и все, — держа себя в руках, говорил Рочестер. — Я старался быть с ним рядом, чтобы вытащить его из утопии, в которую он собственноручно себя вогнал, но не смог. Прости…

Но по его глазам было видно, что он что-то скрывал, но, как Эбби ни старалась, выбить большего ей не удалось. Наверное, он не хотел ее травмировать, раскрыв всю правду про брата. Наверное, там было что-то ужасное, во что он не хотел посвящать Миллер.

— Вот мой номер телефона, — Эбби протянула ему бумажку с цифрами. — Если тебе удастся что-нибудь узнать или ты что-то вспомнишь, то обязательно позвони.

После этого Миллер встала с дивана и направилась к двери, чтобы покинуть дом. Попрощавшись с Ральфом, она оказалась на крыльце. После этой встречи у нее остался неприятный осадок, она чувствовала, что Рочестер что-то скрывает, ведь он был рядом с Кристианом, а значит, знал, что с ним было на самом деле.

Стоя перед закрывшейся перед ее глазами дверью, Миллер долго раздумывала над словами, которые ей сказал Рочестер, и все больше сомневалась в их искренности. Подлинность слов Ральфа растворялась в ее сознании, словно элемент в химической реакции.

Увидев полную растерянность Эбби, Уилсон незамедлительно подбежал к ней.

— Томас, он подтвердил, что Кристиан сходил с ума, — утыкаясь ему в плечо, произнесла Миллер.

Он прижал ее к себе, поглаживая по спине. Он понимал, что