Сзади затопали. Георгий мельком оглянулся –капитан-пограничник нагонял их, как и было условлено.

Девушка уже стояла на барже. Оглянулась – глаза совершенносумасшедшие! – замешкалась растерянно…

– Катер с другого борта! – крикнул Георгий. – Туда!

Она послушно побежала, пригибаясь, будто под обстрелом.

– Четко! – восхищенно выдохнул Стрельников, оказавшийсярядом. – Хорошая девочка, все понимает.

Георгий поймал его ладонь, стиснул что было сил:

– Ну, ты силен, брат!

– Да и ты силен, брат! – хмыкнул тот в ответ. – Думаешь, незря все это?

– Пока не знаю, – честно ответил Георгий.

– Ну, в таком случае будем считать, что мы простостранствующие рыцари, а драконов собачки покусали! – И с разбега спрыгнул вкатер.

Крохотное суденышко подскочило на волне. Сидевший за рулемхудощавый китаец сердито замахнулся на Олега.

Тот вскинул руки:

– Прыгай!

Это адресовалось девушке, которая явно растерялась: трапа-тоне было.

Георгий, набежав, толкнул ее вниз – Стрельников ловкоподхватил на лету, осторожно поставил на зыбкое днище катерка.

Георгий перевел дух: не с ума ли он спятил? Ого, какшарахнуло непонятной болью, когда ушлые лапищи Олега сомкнулись вокруг нее!

Спрыгнул сам, взглянул на парочку. Стрельников все ещеполуобнимал девушку – в глазах плясали чертики.

Георгий постарался улыбнуться в ответ. Стрельников осторожноотстранился, оглянулся на стремительно отлетающую от них баржу:

– Счастливо оставаться! Не поминайте лихом!

– А ребята как? – спросил Георгий, исподтишка поглядывая надевушку, которая села у борта, уткнув лицо в голые колени и неловко выставивскованные руки.

– Отбрешутся, не впервой, – махнул рукой Олег. – Стрельбы,надеюсь, не будет, а у причала уже ждет портовая милиция. За долго не ручаюсь,но минимум на час их должны задержать.

– Ну, значит, час у нас точно есть, – вздохнул Георгий соблегчением. – Это ж море времени! А теперь давай подумаем, чем бы нам барышнюрасковать.

Олег начал деловито рыться в карманах, приговаривая:

– Да найдем, найдем, раскуем твою барышню. Как ее по правдезовут-то?

– Не знаю, – рассеянно ответил Георгий, глядя на склоненнуюрусую голову. – А какая разница?

Ко всему привычный Стрельников и глазом не моргнул.

– Да и правда что, – покладисто кивнул он и жестом фокусникавыудил из кармана какую-то железную загогулину: – Вот он, путь к свободе!

* * *

– Я боялся, что ты не найдешь записку, – сказал он.

Тина слегка хлопнула себя по бедру, как раз там, где был карманшортов.

– Я ее выбросила, – сказала, словно оправдываясь.

– Правильно сделала.

У него был негромкий, мягкий голос. И держался онподчеркнуто ровно, излучал спокойствие – хотел успокоить ее, должно быть.

Тина опустила голову, подула на натертые запястья. Ее биламелкая дрожь. И вновь навалилось отупляющее безразличие. В ней словно быотключилось что-то, когда на пристани вдруг возник Виталий, взял за локоть,сунул к глазам ордер на арест, а к боку – ствол. Тина как будто онемела. И дажетот прыжок в воду не окончательно привел ее в чувство: все было как в кошмарномсне. Удивительно, что она потом все-таки смогла найти в кармане шортов этузаписку, написанную не на бумаге, а на носовом платке. Потому-то Виталий,ощупавший одежду, ничего и не заметил. А она развернула платок. То ли слезывытереть, хотя их и не было, то ли ждала чего-то в этом роде?..

Хабаровск приблизился. Катер причалил возле яхт-клуба,своими очертаниями точь-в-точь похожего на то здание метро возле кинотеатра«Художественный», где мнимый Славик и Тина когда-то назначили друг другусвидание, закончившееся встречей только нынешним утром.

…Тина задумчиво посмотрела на красавчика-пограничника,который уже успел выскочить из своей камуфли, оставшись в обычных джинсах имятой футболке, и теперь торопливо переобувался, меняя тяжелые армейскиеботинки на кроссовки. Кажется, эти парни такие же пограничники, как бывшаякомпания Тины – милиция! Ну что ж, в таком случае Виталий скоро будет свободен,а значит, ее «бег с препятствиями» еще далеко не кончился.

Этот, бывший капитан погранвойск, сказал, что у них часвремени. Час форы, прежде чем погоня вновь встанет на ее след… И куда теперьдеваться? Не лучше ли так и сидеть на каменных ступеньках этойкрасавицы-набережной, слушая плеск амурских волн, пока Виталий вновь не найдетее… все равно ведь найдет!

– Приехали. – Черноволосый взял Тину за руку. – Устала?Ничего, тут машина. Олег, ты, надо полагать, с машиной?

– Обижаешь, начальник! – фыркнул тот и помахал рулевому,красивому худощавому китайцу, который молча и вроде бы совершенно безучастносыграл роль во всей этой эскападе. – Чао, ходя! До встречи!

– Спасибо, Сашка! – крикнул Георгий.

– Чао, капитана! – блеснул тот улыбкой, вскинув над головойсжатую в кулак руку и трижды взмахнув ею. И вскоре катер растаял вослепительном сиянии солнца на большой гладкой воде.

Тина проводила его недоуменным взглядом. Он им погрозил, чтоли, на прощание?

– Не пугайся, – сказал приметливый, как бес, Олег. – Этовполне дружественный жест, имеющий множество значений, от «будьте осторожны» до«скоро увидимся». Этакий сленг телодвижений из ушу или еще какой-то подобнойхреновины.

– Карамо-ё, – уточнил Георгий.

– Во-во, я так и думал, – согласно кивнул Олег. – Ё-моё,карамо-ё! Ну, двинули, что ли?

Сразу за оградой стадиона сели в «Патрол» – явно из числапервых иномарок, появившихся в Хабаровске: побитый, облупленно-серебристый.Олег резко свернул на Казачью гору и через несколько минут затормозил передбывшим магазином «Маяк».

Тина, выйдя из машины, оглядывала знакомые места, какиностранка.

– Давайте-ка в темпе, – нетерпеливо сказал «капитан». –Света, да проснись ты!

– Я не Света, – глухо ответила она.

Его красивые брови взлетели:

– А кто? Все-таки Тина?