– Даже ты, следующий король этой страны, не знаешь ответа на этот вопрос. Да и не существует ответа, который бы меня удовлетворил. Мне и мне подобным просто надоело жить за чертой общества. И в День Солнца чаша терпения переполнилась. Пришло время нарушить правила и перейти границы. Не заботясь о последствиях. Все лучше, чем жить в тени, быть оскорбленным и презираемым.

Голос Мануэля звенел от ненависти и неприязни. Ненависти, которую долгое время испытывал и Натаниэль. Он ненавидел Богов из-за смерти матери. Из-за жизни, которую он вел после смерти Кары, чтобы выжить. Но в этом не было ни вины короля Миро, ни вины кого-либо из других Божьих детей. Нат понял это. Однако Мануэль был далек от такого понимания. Ненависть ослепила мужчину.

– Большинство из вас – убийцы и преступники. И в этом не виноваты дети Божьи, это только ваша вина.

– В этом ты, возможно, прав. К нам присоединились многие преступники, осужденные государством, и они не являются истинными атеистами. Они не понимают наших ценностей. Они просто избегают своего наказания.

Наказания, которое заслужили, пронеслось у Ната в голове. Мануэль был идеалистом. Движимый ненавистью и стремлением к ложной справедливости, он потерял из виду реальность.

Мануэль потянулся за своим стаканом и повертел его в свете заходящего солнца. Словно держал в руках драгоценное вино, качество которого собирался оценить.

– Тебе стоит знать, что среди наших лидеров есть разногласия. Некоторые хотят использовать вас вроде марионеток, чтобы, руководя вами, взять страну под свой контроль. Другие хотят запереть вас в темнице, чтобы проложить нам беспрепятственный путь к власти. – Нат вскинул голову. Его глаза гневно сузились. Он видел, как лицо Мануэля вдруг потемнело, и на нем появилась дьявольская ухмылка. – Что касается меня, я просто хочу, чтобы вы подохли. Ты и все остальные Божьи дети в этом мире.

Селеста

Ее сердце колотилось как бешеное. Горло сдавило от страха, и неизвестность того, что случится дальше, терзала Селесту. Она хотела домой. Хотела лежать в своей постели и слушать рассказы Макены, и чтобы Лайла рядом с ней играла в куклы. Жрице хотелось вернуться к этим моментам. Моментам, когда она ощущала себя счастливой. Ей казалось, что она уже целую вечность не испытывала ничего подобного. Что было счастьем, и как оно ощущалось? Сейчас Селеста не могла найти ответа.

Адам и Мануэль провели ее через дверь в здание. Послышались звуки громких голосов, и взгляд Селесты нашел группу мужчин, сидевших в комнате. Все они выглядели высокими и мускулистыми. И Селесте пришлось отвести взгляд. Она не хотела смотреть на этих мужчин, не хотела, чтобы этот кошмар обретал облик. Перед лестницей Мануэль отвесил ей презрительный поклон.

– После вас, жрица.

Селеста посмотрела на него, стараясь вложить в свой взгляд всю холодность и высокомерие, на которые была способна. Она не хотела показывать слабость. Не перед этими людьми. Она чувствовала себя сильной и гордой жрицей, а не испуганной маленькой девочкой. Поэтому она, высоко подняв голову, прошла мимо него и миновала ступени. Одну за другой. Селесте казалось, что ее ведут на казнь. Она сглотнула комок в горле.

Когда они поднялись на лестничную площадку, двое мужчин снова схватили жрицу за руки. Селеста стояла в узком коридоре с четырьмя дверями с каждой стороны. Мануэль подтолкнул ее ко второй двери справа.

– Неужели вы правда хотите оставить ее с ней наедине? – с беспокойством в голосе спросил Адам, заставив Селесту занервничать еще сильнее. Кто ждал ее за этой дверью? Лидер атеистов?

– Таково ее желание, а ты знаешь, что я не могу ей отказать. И что может случиться? Эта крошка связана, а Эстель знает, что делает.

Услышав слова Мануэля, Селеста вскинула голову. Эстель. Женщина? Зачем они привели ее к женщине, и в какой связи та была с Мануэлем? По тому, как он говорил о ней, стало ясно, что эти двое были знакомы друг с другом. Но, прежде чем она успела как следует это обдумать, Мануэль открыл дверь и впустил ее внутрь.

В комнате царил полумрак. Ставни на окнах мешали свету проникать внутрь. У окна стоял человек, закутанный в черный плащ. Отпустив Селесту, Мануэль подошел к фигуре и произнес:

– Какие бы планы у тебя ни были насчет нее, тебе следует поторопиться. Нам еще много чего нужно от жрицы.

Селеста увидела, как она кивнула. Затем Мануэль и Адам вышли из комнаты. И, хотя руки ее были связаны, Селеста чувствовала, как они дрожат. Не зная, чего ожидать от этой женщины, девушка остановилась посреди комнаты. Фигура у окна, по-видимому женщина по имени Эстель, повернулась к ней.

На ней было черное платье длиной до пола, а поверх него – такой же черный льняной плащ. Нижняя половина ее лица скрывалась за платком. Виднелись только глаза. Карие глаза. В них Селеста увидела тепло, которое так не хотело вписываться в это место. В место, полное тьмы и мучений. Женщина шагнула к Селесте, и жрица сглотнула. Что Эстель собиралась с ней сделать?

– Не бойся, я не причиню тебе вреда. – Ее почти нежный голос так удивил Селесту, что она вздрогнула. Женщина подняла руки в знак того, что не собирается делать ничего плохого. – Хочешь пить? Или, может быть, ты голодна?

Эстель указала на маленький столик, на котором стоял кувшин с водой и лежал хлеб. Селеста озадаченно посмотрела на женщину, но потом покачала головой. Жрица не поддастся на добрые слова и дружеский тон ее голоса. Кто знал, что замышляла эта женщина?

Селеста почувствовала на себе взгляд Эстель. Она разглядывала жрицу, пока та осматривала комнату. Здесь был только один вход – дверь, через которую она вошла в комнату. Два окна, наглухо заколоченные деревянными досками. Еще – пустой шкаф, два стула и стол. Ничего, что могло бы помочь Селесте.

Жрица слишком поздно заметила, что женщина преодолела те несколько метров, которые их разделяли, и теперь стояла прямо перед ней. Селесте стоило величайших усилий не отступить перед Эстель. Она не хотела показывать свою слабость. Не хотела раскрывать врагу, насколько на самом деле была напугана.

– Ты действительно прекрасна. Именно такая, какой я всегда тебя и представляла. Длинные рыжие локоны, бледная кожа. Только глаза другие.

Глаза женщины, которая таким ласковым тоном говорила Селесте все эти дружелюбные слова, внезапно заблестели. Жрица уже ничего не понимала. Что все это значило? Почему ее не заперли вместе с Натаниэлем? Вместо этого Селесту привели к женщине, которая разговаривала с ней так, словно они были старыми знакомыми.

– Я все еще не могу поверить, что ты стоишь прямо передо мной. – Женщина осторожно подняла руку, но этого неуверенного движения оказалось достаточно, чтобы Селеста в ужасе отскочила назад. Широко распахнутыми глазами она смотрела на женщину, которая снова медленно опустила руку.

В глазах Эстель застыла боль. Селеста прикусила язык. Если она достаточно сконцентрируется, то сможет использовать свой дар, чтобы проникнуть в ауру этой женщины и прочитать ее эмоции, даже если сейчас еще очень слаба.