— Да, — промычал Колоксай с набитым ртом, — жизнь, как этотручей...

Олег поднял из ладоней ковшиком мокрое лицо:

— Почему?

— Откуда я знаю? — удивился Колоксай. — Я что, мудрец?

Олег поплескал холодной водой в лицо. Красные волосы на лбуприлипли, а на затылке торчали таким жутким гребнем, что даже конь шарахнулся.Олег положил ладони на седло, задумался. Конь и Колоксай застыли в надежде, чтоволхв одумается, мыслить лучше неспешно на боку у костерка, вернется, нопослышался вздох, мелькнули красные волосы, волхв взлетел на конскую спину,теперь уже вздохнул конь, а за ним вздохнули горестно белый жеребец и Колоксай.

Земля откликнулась стуком под конскими копытами. Небо навостоке стало оранжевым, цвета расплавленного золота. Сперва грозно блистало,как огромный щит, разгорались и медленно тускнели узкие, как клинки, полосы,что пересекали половину неба, а когда Колоксай повернулся в седле, по всемутелу пробежала дрожь.

Назападеполовину небесного свода залило оранжево-багровым,пурпурным, и только узкие клинки с восточной половины просекали его трепещущуюплоть. Устрашенный Колоксай рассмотрел на клинках закипающие капли крови то либогов, то ли самого неба. Эти страшные капли сползали по стенкам небосвода,виднокрай уже потемнел и набух от крови. Там поднимался красный туман, словнопереполненная кровью земля уже не принимала больше.

— Что это означает? — воскликнул он дрогнувшим голосом.

Олег ехал погруженный в думы, конь сам выбирал дорогу.Колоксай повторил вопрос, Олег покосился по сторонам:

— Где?

— Да не в степи, здесь нам защита мой длинный меч...

Олег наклонился вбок, разглядывая мелькающую под ногами коняземлю. Трава стегала по конским ногам, сок забрызгал почти до брюха.

— Думаю, не ядовито, — изрек он наконец.

— Разве ты волхв? — гаркнул Колоксай. — Все в небо смотрят,своей дури не зрят, на ровном месте спотыкаются! А ты куда смотришь?

Олег безразлично покосился на небо, снова устремил взглядзеленых глаз поверх конских ушей. Губы его нехотя разомкнулись:

— К дождю.

— К дождю?

— Мелкому, — уточнил Олег. Снова взглянул на небо. — А то ивовсе пройдет стороной.

Колоксай ощутил, как в груди закипает целый котел смолы,какой ставят над главными городскими вратами:

— Ты скажи, как насчет войны, мора, конца света?

Олег нахмурился:

— Война, мор, даже конец света... это все наших рук дело.При чем тут небо?

— Волхвы говорят...

— Зазнались, — буркнул Олег. — Кто они, чтобы их замечалонебо? Кто для неба князья, цари, короли, каганы?.. Так, меньше муравьев...Меньше блох, что на муравьях.

Колоксай поежился, странный холод пробежал по телу и проникво внутренности. Страшно даже подумать, что никто большой и сильный не следитза каждым твоим шагом, не заботится, не направляет...

Он насторожился, бросил ладонь на рукоять топора. Нижняячелюсть воинственно выдвинулась вперед, в глазах заблистало страстное желаниевстретить противника, пусть волхв увидит, какого могучего защитника обрел! Да истрашноватые мысли как ветром сдуло...

На лесной тропке впереди безбоязненно стоял высокийсутуловатый человек, длинные седые волосы на плечах, серебряная борода допояса, одет в простую белую рубаху, такие же белые портки, сапоги стоптанные, вруке посох. Даже Колоксай безошибочно узнал еще одного искателя истины, Олегслышал, как рядом раздался свист выдавливаемого сквозь сжатые зубы воздуха.

Старый волхв взглянул на молодого воина с насмешливымсочувствием:

— Ничего, в другой раз повезет... Если ехать и дальше прямо,там целый отряд разбойников. А если взять отсюда влево, наткнетесь на гнездокрупного Змея. Там три детеныша, каждый уже с быка. Пара Змеев захекалась,таская им каждый день по две коровы...

Колоксай начал разворачивать коня: опытные дружинники сразузамечают, что браслеты на запястьях с

Олег бросил с досадой:

— Перестань...

— Ты что? Это же подвиг!

— Подвиг, — сказал Олег наставительно, — это когда людейподвигнешь на что-то доброе или хотя бы великое. А ты — бедного Змея жизнилишить... Скажи нам, мудрец, тайну твоего появления здесь...

Лицо старого волхва дышало скрытой силой и неспешным умениемтратить эту силу. Сухощавое тело двигалось легко, он сохранил не только живостьтела и жил, но и в глазах его, острых, как у орла, Олег видел глубокий ум иглубокое понимание.

— Вот моя хижина, — ответил старик. — Воспользуйтесь моимкровом на эту ночь. Хотя скажу сразу: тайны, увы, нет. Простое любопытство.

Хижина оказалась в двух десятках шагов, просторная, но такумело сплетенная из живых ветвей, что даже Олег прошел бы рядом, не заметив.Разочарованный Колоксай занялся лошадьми, Олег осторожно вошел под зеленуюкрышу. Пол посыпан только что сорванной душистой травой, Олег уловил незнакомыйзапах, в голове стало очищаться, а в усталом теле кровь пошла быстрее.

Когда вошел Колоксай, мудрецы уже сидели прямо на полунапротив друг друга, спинами упирались в стены, а посреди хижины быстровозникали накрытые скатерти, удивительные яства, яркие кувшины, золотые кубки,голову кружили запахи диковинных вин. Все сменялось с такой скоростью, что онлишь глупо раскрыл рот и таращил глаза, пытаясь хоть что-то рассмотреть, амудрецы, старый и молодой, хмурились и только двигали бровями, заставляяпоявляться диковины и пропадать еще быстрее.

Наконец Колоксай взмолился:

— Остановитесь! Иначе я иссохну!

Он сам посмотрел себе под ноги, ожидая, что там будет лужаслюней, а мудрецы впервые посмотрели в его сторону. Старший сказал, улыбнувшисьодними глазами:

— Герой прав. Остановимся на том скромном кушанье, чтопредлагаю я. Меня зовут Хызр, я простой странник по жизни.

Мудрецы насыщались молча, степенно, сдерживая себя, Колоксайкрепился недолго, в дальних походах приходилось и голодать, он как всякий воинумел наедаться про запас, сейчас он делал эти запасы как хомяк, как медведь,которому до весны только лапу сосать.

Хызр насыщался неспешно, мелкими глотками отхлебывал изсеребряной чаши дорогое вино с пьянящим запахом, прислушивался. Закрывал глазаи замирал надолго, Олег вино выпил залпом, не ощутив вкуса, только в голосепоявилась некая легкость, взглянул на отважного молодого царя, тот пробует извсех кувшинов, сказал осторожненько: