– Потому что ты знаешь, что еще до того, как он остановит карету и откроет эту дверь, я перережу тебе горло и пролью твою кровь на эти дорогие бархатные подушки.

– Одни только угрозы, Острослов, – зло отозвался Богдан. – Ты забываешь, что я тоже был учеником Керлана. Неизвестно, чья кровь прольется первой в этой карете.

– Ты хочешь, чтобы я выдумывал более извращенные угрозы, Богдан? Ну что ж, – Рамсон опустил взгляд на пальцы ведущего. – Ты всегда был неравнодушен к кольцам, Богдан. Каждое из них украшено драгоценным камнем, добытым в одном из королевств.

Богдан вдруг отпрянул назад, в его лице проступало напряжение. Он сложил пальцы в замок, постукивая ногтями по рубинам, изумрудам и сапфирам.

– Очень неплохо смотрится новое кольцо с бриллиантом. Кажется, его добыли на востоке, в Голубых пещерах. – Рамсон резко поднял глаза. – Как поживает Олюша?

Богдан побледнел.

– Представь себе, что скажет Керлан, если узнает, что ты спишь с одним из его ценнейших кадров, – Рамсон нахмурился, изображая задумчивый вид. – Даже так: представь, что скажет Керлан, если узнает, что ты женился на одном из его ценнейших кадров?

Оскал Рамсона был острее бритвы.

– Так-то лучше. Аффинитка и управляющий Манежа. Любопытная парочка, как мне кажется.

Лицо Богдана сначала побледнело, потом покраснело, потом приобрело фиолетовый оттенок. Он едва сдерживал приступ ярости.

– Ты презренное человеческое отродье, – прошипел он.

– Я презренное человеческое отродье, которое всегда добивается своего. В следующий раз ты вряд ли попросишь меня проявить больше воображения.

Богдан несколько секунд смотрел на него с отвращением.

– Ладно, – наконец пробормотал он. – Называй свои условия.

Рамсон был доволен, как пригревшийся на солнце кот. Люди были так предсказуемы. На самом деле он не нанимал никакого стрелка. Это стоило бы ему не один серебряник. К тому же ночью было бы сложно найти свободного наемного убийцу. Это был целый бизнес в Ново-Минске. Но иногда заставить поверить в эфемерную угрозу было намного эффективнее, чем создавать реальную. А тенью за окном был какой-то уличный пройдоха, которого Рамсон нашел в одной из пивных и который согласился рискнуть и пойти на Дамбу всего за медник.

Кроме того, Рамсон не любил тратить лишние монеты в работе. С годами он выяснил, что существует более надежное средство обмена. В сделках валютой Рамсона были тайны и секреты.

– Ты сообщишь Керлану, что я вернулся, – сказал он.

Нужно подстроить его план под упрямое намерение Аны спасти Мэй. Теперь, когда застать противника врасплох не представляется возможным, он громко заявит о своем возвращении. Он играл с Керланом в эту игру уже много лет и правила знал на отлично. Пока ты был на шаг впереди, пока подогревал его интерес, ты продолжал жить.

– Ты скажешь ему, что я приду на бал в честь Первоснежа и что я вернулся, чтобы предложить ему крупнейшую сделку в его жизни.

– И что же такое ты хочешь ему предложить?

Рамсон старался выдержать паузу, но слова сами вылетали у него изо рта.

– Кровавую ведьму Сальскова.

Рот Богдана округлился. Враждебность на его лице сменилась откровенной жадностью.

– Это лишь сказка, – сказал он с явной надеждой, что Рамсон его переубедит.

– Она так же реальна, как твои золотые зубы, Богдан. Одним взмахом руки она уложила пятерых солдат.

– Она будет стоить целое состояние, – прошептал Богдан. – Больше, чем нандийский Огненный дворец. Я имею в виду… как думаешь, сколько она будет стоить?

Сколько она будет стоить? Вопрос покоробил Рамсона, и он почувствовал приступ дурноты. Он подумал об Ане, о ее губах, о том, как она хмурилась, когда находилась в раздумьях, как в Манеже она упорно сохраняла суровое выражение лица, хотя наполненные ужасом глаза выдавали ее с потрохами.

Как она сияла, словно факел в ночи.

Что-то в его груди зашевелилось: оно было погребено за стенами, которые он возвел из осколков своего сердца. Как будто в его тщательно выстроенном мире кто-то сдвинул один кирпичик, и впервые за семь лет все изменилось. За семь лет, в течение которых он бежал от оставленного позади прошлого и никогда не останавливался, чтобы подумать, что он делает со своей жизнью.

Что ты хочешь? Я уже говорил. Отомстить. Но теперь он понял, что это больше не было правдой. Все это время он считал, что ключи от его судьбы в его руках, когда на самом деле он был заперт в клетке. Всего лишь очередная марионетка Керлана с пафосным титулом, отчаянно пытающаяся набить себе цену, но когда в ней отпала необходимость, ее вышвырнули на обочину.

Отдать Ану означало продолжать играть картами, которые раздал ему Керлан.

Пришло время перевернуть игру.

– Она стоит больше, чем ты можешь себе представить, – быстро ответил Рамсон.

Шестеренки в его голове уже вращались, просчитывая все на два-три шага вперед и перебирая всевозможные варианты того, чем может обернуться эта беседа. Строя сценарии, в которых он победит, и выводя условия, которые позволят ему это сделать.

Он продолжил говорить, закладывая фундамент своего нового плана.

– Слушай внимательно, Богдан, ты скажешь Керлану, что на балу я убью человека, который меня предал, верну свой титул и передам ему самого могущественного из аффинитов.

Богдан сглотнул.

– Хорошо.

– Это еще не все, – сказал Рамсон. – Достань мне список гостей, которые приглашены на бал в этом году. Завтра в семь утра у твоего дома будет ждать мальчишка-посыльный. Отдай ему список.

– Но времени почти не остается! – пролепетал Богдан, но, увидев лицо Рамсона, согласился: – Ладно.

– И ты внесешь меня в этот список. Меня и мою… жену. Я надеюсь, что вместе со списком посыльный передаст мне приглашения. И я пойму, если они будут поддельными, так что даже не думай, Богдан.

По выражению лица Богдана можно было предположить, что он съел кучку кошачьего дерьма и теперь хотел плюнуть им Рамсону в лицо. Медленно, с невероятным усилием он сглотнул и сказал:

– Будет сделано.

– Если что-то пойдет не так и я не смогу попасть на Первоснеж Керлана, виноват будешь ты.

Богдан шмыгнул носом.

– Безусловно. – Он мрачно достал из кармана пиджака ручку с золотой гравировкой и блокнот, в котором вел записи о свои финансах. – Какое имя мне нужно вписать в список приглашенных?

Рамсон ответил не сразу. Не Острослов – безвкусный, нелепый псевдоним, который он придумал для Ордена Ландыша, нужно было имя, известное одному Керлану, чтобы оно послужило сигналом. Кодовым словом.

– Фарральд, – тихо сказал он.